– Он не заслуживает оставаться в живых, – ответил он девушке.

– Это решать не тебе, и ты это знаешь.

Они оставили дожа привязанным к тому же дереву, к которому Игари привязывал лошадей – свою и еще одну, которую он предусмотрительно украл из загона, сооруженного солдатами фрей для своих животных. Сев на лошадей, они пустили их в галоп и вскоре были уже далеко. Баладасте нашли около полудня его же солдаты. Обнаружив в его шатре два трупа, а в соседней палатке еще двух связанных часовых, они принялись прочесывать окружающую местность. Голый, с ушибами от падения и окровавленными ногами, дож не мог и двух слов связать. Он чувствовал себя униженным и был уверен, что все над ним смеются. Хуже того, это происшествие подорвало его авторитет. Он распорядился, чтобы ему приготовили ванну в деревянной кадке, после чего лекарь обработал его раны. Приведя себя в порядок и одевшись, Баладасте собрал личную охрану и приказал казнить двух несчастных, которые позволили чужаку застать себя врасплох. Затем он приказал, чтобы тела всех четверых охранников привязали к огромным столбам на вершине высокого холма в назидание тем, кто в будущем проявит недостаточную бдительность. Восстановив свой авторитет, он созвал командиров, разложил на столе карту местности и распорядился организовать полное уничтожение армии племен в окрестностях Беро.

Илене

Каждую весну по случаю празднования Родов Богини двери домов и хижин украшали гирляндами. В это же время семьи договаривались о союзах своих сыновей и дочерей. Одно из священных деревьев – дуб, бук или ясень – также украшалось цветными лентами, и именно вокруг него весь день и всю ночь пело и танцевало племя. После этого дерево сжигали, пепел рассеивали по садам и огородам, а скот перегоняли на горные пастбища. Это был веселый праздник, праздник надежды на дары, которыми Амари облагодетельствует свой народ, но в этот раз бигорра были не в настроении веселиться и танцевать. На Горе Ветров не было ни деревьев, ни скота, нуждавшегося в выпасе, ни огородов, ожидающих посева. Двое разведчиков осмелились побывать в Турбе и вернулись с удручающим рассказом о запустении и разрушениях, опечалившим беглецов больше, чем это можно было представить. Они узнали, что, случись им когда-то вернуться к своим очагам, они не увидят ничего, кроме пепелища. Услышав о том, что их соседи, бьярно из Лескара, исполнили требования оккупантов и избежали репрессий, многие обвинили своего вождя в том, что он втянул их в авантюру с предсказуемо печальным концом. К этому добавилось известие, что мужчины и женщины, способные держать оружие, вскоре должны уйти на битву с непобедимой армией. Было ясно, что многие из них уже никогда не вернутся назад. Людей не утешала даже недавняя победа над фрей. Возможно, на горе они были в безопасности, но им, и в особенности старикам, не хватало тени лесов, мягкой травы, журчания рек и источников, пения птиц и мира. Атта, сын Ансо, выслушал их жалобы. Ему тоже хотелось бы вернуться к прежней жизни, в свое селение. Иногда он начинал сомневаться в том, что решение его покинуть было правильным. Если бы он остался в Турбе, возможно, его возлюбленная Эрхе была бы сейчас жива, как и младенец, которого она носила в своем чреве. Он часто об этом думал, пока не вспомнил слова отца, утверждавшего, что свобода – это право, а не подарок. В ответ на жалобы он заявил, что никого не заставлял идти за собой, и погрузился в молчание. Внезапно воцарившуюся в Южной Башне тишину разорвал грохот. Забыв о своих бедах, в полной уверенности, что это вернулись фрей, чтобы отомстить за смерть своих товарищей, бигорра схватили оружие и выбежали во двор, готовясь к битве.

– Похоже, нечестивые бигорра забыли о том, что сегодня день Родов Богини и что его надлежит праздновать? – громовым голосом поинтересовался у них Осен. – Почему не слышно песен, не дымятся казаны? Где ленты и девочка, которая должна изображать дочь Амари? Вы ее выбрали?

– Конечно! Этой весной это будет Герука!

Вид огромного дуба, который великан практически вогнал в землю, и появление между его ветвей Ихабара заставило всех от изумления открыть рты. Но удивление быстро сменилось весельем, когда великан принялся раскачивать дерево, и юноше стоило большого труда не свалиться вниз. Племя нуждалось в чем-то, что заставило бы всех забыть о настоящем и будущем, о страхах и тревогах. Вскоре все увлеклись приготовлениями к празднику, будто ничего важнее этого и быть не могло. Женщины надели лучшие туники, мужчины – лучшие сорочки и штаны. Нарядная Герука, назначенная дочерью Богини, казалась крошечной на гигантском троне, который Осен лично принес из Северной Башни. С дуба обрубили ветви, оставив лишь голый ствол, после чего несколько юношей вскарабкалось на самый верх, чтобы привязать там цветные ленты, символизирующие разные племена, по цвету на каждое племя. Все члены клана – мужчины и женщины, старики и дети – взяли концы лент и под звуки свистков и тамбуринов сплели вокруг ствола ткань своего прошлого. Атта смотрел, как его народ весело поет и танцует, как когда-то в любимой Турбе, когда им не угрожало ничто, кроме пожаров, наводнений и нападений волков в сезон снегов. Он смотрел на дочь, которая улыбалась, слушая обращенные к ней песни и принимая многочисленные подарки, и ощущал, как от волнения к горлу подступает ком.

– Спасибо, – произнес он, обращаясь к Осену.

– Не за что, – ответил великан. – Мы, великаны, тоже празднуем Роды Богини, хотя я уже очень давно этого не делал. Незачем беспокоиться о том, что будет завтра, отпразднуем то, что сегодня мы живы, и…

– По склону поднимаются какие-то люди!

Крик одного из часовых прервал их беседу, как и танцы вокруг дерева. Всех снова охватил ужас.

– Успокойтесь, это друзья! – закричал великан.

– Откуда ты знаешь? – спросил Гарр, сын Кейо, который тоже был здесь.

После встречи в Синих Водах они с Бейлой решили присоединиться к бигорра. Мендаур приглашал их в Лиги, но элузо вежливо отказался, сославшись на то, что им с Аттой еще необходимо определиться со множеством деталей, от которых зависит успех предприятия в Беро. Это действительно так и было, но лишь отчасти. Ему хотелось увидеть это место на вершине горы, собственность «последнего великана», как называл его юный Ихабар. Он надеялся, что там к нему вернутся грезы детства, навеянные историями о ламиях и драконах, которые рассказывала ему бабушка Айя, в то время как он видел себя воином, сражающимся с полчищами чудовищ. Легенды стали частью памяти его народа, и, похоже, в них что-то было. Доказательством служил этот великан, появление которого в прекрасной долине рек произвело на него и на всех остальных неизгладимое впечатление. Если существует великан, то почему бы и другим историям его бабушки не оказаться правдой? И армия чудовищ тоже существовала – она находилась всего в нескольких лигах от них.

– Потому что я выше вас и зрение у меня лучше, – засмеялся Осен.

Тем не менее по приказу Атты лучники заняли свои места за разрушенными зубцами крепостных стен. Возможно, великан прав, и люди, карабкающиеся по склону, действительно друзья, но вождь бигорра считал, что лучше перестраховаться, насколько это возможно. Прошло много времени, прежде чем неизвестные подошли к расщелине, и, к всеобщему удивлению, оказалось, что их всего трое – двое мужчин и женщина. Еще больше повергло всех в изумление то, что элузо с радостным возгласом бросился им навстречу и начал их обнимать, а в особенности то, что одного из мужчин он в присутствии всех поцеловал в губы.