Она проводила меня до двери.
— Хорошего тебе вечера, мальчик мой, — пожелала мне на прощанье жена.
— Тебе тоже, Сказочная Принцесса, — сказал я, — приятно провести вечер в джаз-клубе. Я приду, как только освобожусь.
— Захвати с собой что-нибудь на счастье, — предложила Сказочная Принцесса, — на вот, возьми хотя бы заколку.
И она протянула мне свою заколку в форме бабочки.
— Да у меня всего лишь встреча с французским издателем.
— Наперед никогда не угадаешь, — сказала она, — просто возьми ее с собой.
Я молча посмотрел на свою жену и сунул заколку во внутренний карман.
Я поручил Йозефу Капано составить программу на вечер. Сам я не люблю организационные хлопоты — все эти машины, заказ столиков в ресторане, сувениры. В принципе, мы не собирались трахаться, но на всякий случай я все же прихватил с собой пяток презервативов. Ведь наперед никогда не угадаешь, чего от тебя хотят люди.
Свои секретные депеши Капано всегда посылал с курьером, в коричневых конвертах с надписью «Printed matter» [3] . И потом звонил, чтобы удостовериться, что все в порядке.
— Ты дома? — спрашивал он. — Скоро тебе поступит секретная депеша.
Здравствуй, Роберт, — писал Капано. — Богиня приедет в «Кайтано» в 5.15. Я буду дожидаться ее у входа в лимузине. (Автомобиль на восемь персон, 70 долларов в час плюс чаевые.) Я доставлю ее в отель «Вальдорф-Астория», где ты будешь ждать ее с 5–20 в баре. Смотри не опаздывай и имей в виду, что в это время почти невозможно заказать такси. Я объясню ей, где ты будешь сидеть, но заходить с ней внутрь не стану. Если ты опоздаешь, она будет сидеть там дура дурой. Шофер отвезет меня домой, после чего я отправлю его обратно в «Вальдорф-Асторию». Если окажется, что возле входа парковка запрещена, машина будет подъезжать каждые пятнадцать минут. Поэтому не забудь захватить часы!
Затем ужин: ресторан «Терраса», 119-я улица, Вест-Энд, дом 400, телефон 6–669–490. Это примерно между Амстердамом и Монингдрайвом. Столик заказан на 7 часов. Если захочется перенести ужин — допустим, в «Вальдорф-Астории» покажется уж очень уютно, — позвони в ресторан из отеля.
На машине из отеля в «Террасу» ехать примерно полчаса.
Программа годится?
С сердечным приветом,
Йозеф Капано.
P. S. Выучи наизусть и проглоти.
Я был режиссером галлюцинаций. Желающие со мной встретиться могли навестить меня на сеансе галлюцинации, поставленной мной по индивидуальному сценарию. Все напитки подаются бесплатно, еда — высшего качества, постельное белье — из египетского хлопка.
— Ребекка, — сказал я, — тебе не кажется, что когда никто уже больше не вставляет тебе палки в колеса, это полное одиночество?
Она ссыпала выигранные четвертаки в большие пластмассовые стаканы.
— А кто тебе вставляет палки в колеса?
— Никто, — ответил я, — абсолютно никто. Знаешь, у тебя сексуальные глаза.
Я подумал об Эвелин, она сказала мне эту фразу как-то раз утром в туалете, но я ей не поверил. Ни тогда и ни потом. Даже теперь, когда я сам повторил эти ее слова, я все еще в них не верил.
— Эвелин, — произнес я.
— Ребекка, — поправила она, — меня зовут Ребекка.
* * *
Обычно я ходил в кофейню по утрам в половине девятого. Иногда один, а иногда вместе с женой. Она не всегда шла со мной — в свои свободные дни Сказочная Принцесса любила подольше поспать.
Это произошло как раз в один из тех дней, когда она не пошла со мной в кофейню. Накануне вечером мы засиделись допоздна. Мы пили водку в водочном баре из бокалов-вазочек в форме сердечек. С нами была подруга Сказочной Принцессы, которая тоже работала психиатром, только в закрытом стационаре. На следующее утро я отправился в кофейню один, прихватив с собой газету. Я чувствовал, что алкоголь еще не до конца из меня выветрился. Я сел на свое обычное место. Эвелин принесла мне кофе и апельсиновый сок. Больше в зале никого не было.
— Может, еще круассан? — предложила она.
— Нет, не надо, — ответил я, — только не сегодня.
Стоит после такого вечера, как накануне, сожрать жирный-прежирный круассан — и все немедленно выйдет наружу.
Я углубился в чтение.
Эвелин скрылась в туалете, но вскоре вернулась.
— Ты не мог бы мне немного помочь? — спросила она. — Мне нужно заменить лампочку, а стремянки нет. Если бы ты меня подержал, я могла бы влезть на унитаз.
— А ты что, боишься высоты?
— Немножко.
Я, конечно, мог предложить ей, что сам поменяю лампочку, но это как-то не пришло мне в голову. Я не спец по замене лампочек.
— Хорошо, я тебя подержу, — согласился я.
Она влезла на унитаз. Левой ногой я придерживал дверь открытой, чтобы был хоть какой-то свет, а руками держал Эвелин за икры. Она возилась с лампочкой. Дело оказалось непростое: перегоревшая лампочка была вкручена туго. Вдруг Эвелин посмотрела вниз и сказала:
— У тебя сексуальные глаза.
Я засмеялся, она тоже.
— Спасибо за комплимент, такого я еще ни от кого не слышал.
Я видел свое отражение в зеркале и не считал себя особенно сексуальным.
Но Эвелин вдруг сказала:
— Не мучай меня так, у меня уже два месяца не было мужчины. — И после этого сошла на пол.
Свет загорелся, но я все еще продолжал придерживать ногой дверь.
— Но у тебя же есть муж?
— Мы с ним друг друга не касаемся, в последний раз мы занимались любовью в День святого Валентина, и это продолжалось не больше двух минут.
— Ты, наверное, мастурбируешь? — предположил я.
— Нет, — ответила она, — от этого только хуже. Ведь в твоем распоряжении всего лишь рука.
Возможно, мне следовало закрыть дверь, но я не двинулся с места. Я подождал, пока она уберется в туалете, затем вернулся за свой столик и продолжил читать газету.
После того как я рассчитался, Эвелин спросила:
— Я тебя еще увижу сегодня?
— Может быть, — ответил я, — может быть, перед обедом.
Эвелин сказала, что у меня сексуальные глаза, в тот день, когда ей понадобилось заменить лампочку в туалете. А в тот день, когда трубочисты безуспешно пытались прочистить дымоход, в мою жизнь вошла Пустая Бочка. Между этими двумя точками протянулся отрезок других дней, встреч и счетов, но сейчас в казино, при виде четвертаков в пластиковых стаканчиках, мне пришло в голову, что два этих дня неразрывно связаны между собой. Словно одна встреча логически вытекала из другой.