– Вы уверены, что ваш прицел верен?
– Я всю ночь провел в расчетах.
– Тогда я готова. – Она осторожно переложила сопящего Гарри себе на плечо и свободной рукой подняла пистолет Пьера.
– Поднесите пороховую полку пистолета к фитилю и дергайте за крючок, пока не упадет кремниевый молоточек.
Последовала вспышка, но никакого шипения горящего фитиля.
– Не загорелся.
– Попробуйте еще раз.
Солнце карабкалось все выше по небосводу. На форте мужчины начали кричать и показывать пальцами на наш цирк – шесть пар рук и ног на конце шеста, словно нанизанный на шпагу осьминог. Появлялось все больше и больше фигур в длинных накидках. Ложа египетского обряда! Интересно, как бы они отреагировали, если бы узнали, что их королева мертва, а ее тело разорвано на части?
Астиза подсыпала пороха на полку пистолета и снова нажала на спуск. Еще одна вспышка, и на этот раз фитиль загорелся. Горящий шнур был очень коротким, достаточным лишь для короткого полета по воздуху.
– Теперь перережьте веревку, держащую шест требушета! Быстрее, пока мы все не взлетели на воздух!
Астиза замахнулась и нанесла удар, но сабля отскочила, прорезав канат лишь наполовину.
– Пилите его! Здесь сотня фунтов пороха!
Она начала отчаянно пилить жилы веревки. Мы напряглись. У форта кричали все больше и больше мужчин; в небо вздымались струйки порохового дыма, и пули с глухим стуком начали вонзаться в штукатурку вокруг нас. Фитиль издавал громкое шипение и плевался снопами искр.
– Прошу вас! – вскричал Фултон. – Мы – идеальная мишень!
Наконец веревка поддалась, мы рухнули вниз, и противоположный конец балки рычага взмыл в небо, а за ним взмыла и бомба, оставляя за собой тонкий след дыма. Мужчины закричали с тревогой в голосе и бросились врассыпную от зеркала. Мина достигла высшей точки своего полета и по красивой параболе устремилась в цель.
И упала, не долетев и до парапета зеркала, приземлившись на уступе футах в пятнадцати ниже смертельного оружия.
Мы ждали.
Взрыва также не последовало. Мы лишь смотрели на беспомощно лежавшую на уступе бомбу.
– Черт! – прошипел Фултон. – Фитиль погас!
– Mon dieu, – стонал Пьер, поднимаясь на ноги. – И почему я вечно ввязываюсь в эти безнадежные ослиные схемы? Месье изобретатель, позвольте также указать вам на то, что вы полностью промахнулись мимо зеркала! Так какими же расчетами вы занимались целую ночь?
– Если б только балка была на два фута длиннее…
– Итан, винтовку! – воскликнула Астиза. – Может, мы сможем взорвать ее пулей?
– Моя винтовка уничтожена в подземелье. А пистолет Роберта на таком расстоянии не попадет и в небо, даже если б пуля каким-то чудом действительно могла подорвать заряд.
– Лучше нам отступить, – сказал Фултон. – Они дадут другим янычарам сигнал поймать нас здесь.
– Подождите, – сказала Астиза, – смотрите! Они поворачивают зеркало!
И действительно, закутанные в свои плащи приспешники Ложи египетского обряда вернулись к устройству и принялись поворачивать его по направлению к восходящему солнцу и к нам. Если раньше оно лишь светилось, то сейчас начинало гореть по-настоящему, а его бронзовые лепестки двигались и поворачивались при натяжении веревок, помогая сфокусировать всю мощь солнечных лучей. Они собирались направить смертельный луч Ахиллеса прямо на наш маленький отряд.
– Отступаем! – В конце концов, я уже вызволил свою семью.
– Нет, это наш шанс! – Астиза схватила саблю и принялась рубить ею канаты, скрепляющие балку и раму.
– Что вы делаете? – вскричал Фултон.
– Нам нужно прибить этот щит к балке и поймать щитом тепловой луч, когда они направят его на нас, – поспешно отвечала она. – Если мы сами будем держать щит, то сгорим, но можно использовать балку в качестве его рукояти. Древние записи Мемфиса и Дандары упоминают о подобной ответной мере.
– Вы хотите отразить их же луч на них?
– Да, пока они не разбегутся. А потом направим луч на вашу бомбу.
– Вот оно! – вскричал Пьер. – Чародей здесь красивая женщина, а не ты, осел!
– Ну, все-таки это я ее нашел, – ответил я и вдруг вспомнил, как сильно люблю ее.
Мы нашли железный гвоздь и, используя рукоятку пистолета Пьера в качестве молотка, пробили им щит, прикрепив его таким образом к балке. Затем, согнувшись, присели за парапетом, и я бросил взгляд в сторону наших противников. Канаты, передаточные механизмы и лебедки настраивали фокус зеркала, и я понял, что это было бы особенно необходимо для удара по движущейся мишени, такой как корабль. Ученые Ложи египетского обряда все-таки разгадали старый дизайн Архимеда, а может, даже и улучшили его.
– Встанем! Пускай целятся в нас! – сказала Астиза.
– Будем рисковать быть сожженными?
– Только так мы сможем сжечь их.
Вспышка. Ярчайший луч света, пульсируя, пронзил утренний воздух над крышами домов и ударил по нашей террасе. Нестерпимый жар был мгновенным и ужасным. Астиза, резко развернувшись вокруг своей оси, прикрыла собой Гарри, который тут же проснулся.
– Поднимайте же шест, используйте щит!
Хрипя, мы подняли наш импровизированный отражатель, перекрыв им траекторию смертоносного луча, и голова Горгоны загорелась адским светом. В мгновение ока возник новый источник свечения, и отраженный луч гигантским солнечным зайчиком устремился от нас вдаль. Мы с трудом орудовали тяжелым шестом, и, наконец, нам удалось повернуть его достаточно для того, чтобы скользнуть отраженным лучом по техникам Ложи египетского обряда у зеркала.
Раздались крики, два плаща моментально вспыхнули, и мужчины бросились в укрытие, оставив свои контрольные инструменты.
– Давайте, сейчас же, мина! – вскричал Фултон.
Осторожно поворачивая и наклоняя щит, мы отразили луч зеркала на торпеду, которую столь неудачно запустили. Спустя считаные секунды она снова задымилась, затем по ней пробежал огонек. Мы молились и ждали.
И, наконец, рев взрыва!
Мина со своими ста фунтами пороха взорвалась огромным столбом огня, дыма и камня, и стена немногим ниже зеркала разлетелась на миллионы кусков. Та платформа, которую поддерживала стена, накренилась и просела, зеркало потеряло свой фокус и резко потускнело, словно солнце затмила тень луны. Нескольких солдат и техников по противоположную сторону отшвырнуло взрывной волной, один из двух контрольных канатов лопнул.
Но на этом всё. Зеркало лишь накренилось, но не было уничтожено. Тысячи камней и камешков дождем осыпались на городские крыши, дым развеялся, и наш провал стал очевидным. В стене под зеркалом зияло черное отверстие, внутри форта мелькали языки небольших очагов пожара, но никакого серьезного ущерба смертоносному орудию мы так и не смогли нанести.