Book.

— Зря я вам кексы купил!

Папа взял их велосипеды, скрепил цепью с замком и поставил на полку в гараже.

— Надеюсь, это вас научит, что нельзя убегать всякий раз, когда вам что-то не понравится.

— Побег ничего не решает, — сказала мама.

— А нам было весело, — сказал Дэниел. — Вот так-то, ха-ха!

— И вкусно, — сказал Фадж. — И мы доказали, что мы достаточно взрослые, чтобы ездить на озеро. Вот так-то!

— Ничего подобного, — усмехнулся папа. — Вы доказали, что не готовы пользоваться такой привилегией, как собственные велосипеды, только и всего.

Фадж с Дэниелом снова переглянулись. И хором заревели.

На ужин мы заказали пиццу. Дэниел ненадолго прервал плач, чтобы напомнить маме:

— Я не ем ничего с горохом и луком.

— Разве такое забудешь, — сказала мама.

Когда Дэниел с миссис Манхейм ушли к себе, мама поставила в музыкальный центр новый диск Моцарта, и мы все уселись за круглым столом в гостиной собирать семейный пазл — закат в горах. Пока мы собрали один угол.

— Пита однажды тоже убегал, — сказал Фадж, покусывая кусок пазла.

— Я только задумал побег, но не убежал, — уточнил я, отобрал у него кусочек и поставил на подходящее место в картине.

— И папа убежал, когда не хотел больше работать. — Фадж сгрёб в кучку оранжевые кусочки.

— Ты о чём это? — насторожился папа.

— Мы же поэтому переехали в Принстон, разве нет?

— Конечно, нет, — возмутился папа. — Кто тебе такое сказал?

— Сам додумался, — гордо сказал Фадж.

— Так знай: ты ошибся!

— Тогда зачем мы переехали?

— Для разнообразия, — объяснил папа. — Перемены ради.

— Вот поэтому я и хотел на озеро, — сказал Фадж. — Для разнобезобразия.

— Кстати, раз уж заикнулись о Принстоне и переменах, — вступила в разговор мама, отодвигая тарелку с третьим кексом. — Милли с Джорджем скоро возвращаются, и мы должны решить, что делать дальше.

— В каком смысле? — не понял я.

— Ну, искать здесь другой дом или готовиться к возвращению в город.

— В смысле, у нас есть выбор? — уточнил я. — Я всегда думал, что мы приехали на год. И всё.

Тутси подошла к столу, схватила несколько кусочков пазла и убежала.

— Эй, а ну верни, — я ринулся за ней. Догнав, протянул ей резиновую мышь, и Тутси бросила добычу.

— Я лично не любитель каждый день кататься на поезде в город и обратно, — пробурчал папа, — но если остальные жаждут остаться в Принстоне, я готов.

— Каждый день кататься в город? — переспросил я.

— Да. Я возвращаюсь на работу в агентство.

— Больше писать не будешь?

— Пока нет. Выяснил, что не слишком у меня это получается. Может, я никогда и не закончу свою книгу.

Я точно знал, что он не закончит. Но смолчал.

— Зато в рекламе я дока. И по работе соскучился. — Он взглянул на меня. — Но это не значит, что я хочу стать директором агентства, Питер.

— Я понял. Понял, — говорю. — А как же ты, мам? Кем ты будешь?

— Ну… Если папа снова пойдёт работать, я бы с удовольствием доучилась, получила степень по истории искусств. Может, в Нью-Йоркском университете.

— В смысле, в Нью-Йорке, да? — уточнил я.

— Да. В Гринвич-Виллидж.

— Значит, вы оба хотите вернуться?

Мама взяла папу за руку и сказала:

— Наверное, да.

— А ты, Питер? — спросил папа. — Чего бы ты хотел?

— Не знаю. Я уже как-то привык здесь, но по Нью-Йорку всё равно скучаю.

— Я не помню Нью-Йорка, — сказал Фадж.

— Да помнишь ты, — сказал я.

— Нет. Я смогу там ездить на велике?

— Кое-где — да, — сказал я. — В Центральном парке, например.

— Центральный парк я помню.

— И квартиру нашу ты помнишь, — говорю. — И лифт с Генри, лифтёром…

— Ой, точно. Генри и лифт помню.

Мама с папой засмеялись.

— А ты, Тутси? — сказал Фадж. — Где хочешь жить? В Принстоне или Нью-Йорке?

— Ню! — сказала Тутси.

— Вы слышали? — обрадовался Фадж.

— Ню-ню! — повторила Тутси.

Мама с папой обменялись недоумевающими взглядами.

— Это её первое слово, — сказал Фадж. — Она тоже хочет жить в Нью-Йорке!

— Ню-ню! — подтвердила Тутси.

Тут я сообразил, что кроме меня никто не слышал, как она целый день говорит «Ню-ню». И что ничего общего с городом Нью-Йорком это слово не имеет.

— Значит, единодушно! — заключил Фадж.

— Ого, какое длинное слово! — сказала мама.

— Я знаю много длинных слов, — похвастался Фадж. — Вы удивитесь, сколько я их знаю.

— Фадж, — улыбнулась мама, — ты полон сюрпризов.

«Значит, мы возвращаемся, — подумал я. — Назад, в наш большой город. Назад, в нашу квартиру. Назад — к Джимми Фарго, и Шейле Тубман, и к моему камню в парке. Снова выгуливать Черри с совком для какашек, фу. Но оно того стоит. Да, оно того стоит».

Я подхватил Тутси на руки и закружил. Я смеялся и не мог остановиться. И Тутси смеялась. Мы возвращаемся домой!