– Что?
– Не уходи.
– А мне казалось, ты так на меня злишься, что готова разнести все вокруг.
– Да, злюсь… то есть злилась.
– Тогда о чем ты подумала? – облегченно поинтересовался он. – Об этом? – Он взял ее за плечи и… поцеловал, застав Сэнди врасплох.
Она была уверена, что он сердито тряхнет ее или оттолкнет и уйдет из дома. Но никак не ожидала, что он ее поцелует. Все эти мысли вихрем пронеслись в ее голове, пока Тристан легко касался ее губ языком, понуждая их раскрыться.
Ничто не мешало ей откликнуться на его зов. Она по-прежнему любила мужа, по-прежнему мгновенно отзывалась на малейшую его ласку – как сейчас, когда он нежно погладил ее грудь.
Она подставила ему жаждущие губы и с легким стоном отдалась упоительному поцелую, пробуждающему в ней желание – чувство, которое она уже не надеялась испытать, потому что человек, которого она любила с самого детства, умер, оставив ее одну. И если бы не его ребенок, которого она вынашивала, она бы не стала жить.
Задолго до того, как они познали интимную близость, ее неудержимо влекло к нему. Она всегда жаждала его ласки, его нежности. Им было по семнадцать лет, когда это совершилось, их любовь будто засияла новыми, радужными красками. Она была крепкой и многоликой: сексуальной, чувственной, платонической, невинной и в то же время искушенной. Они не были идеальными людьми, но вместе составляли идеальную пару.
И сейчас, когда Тристан целовал ее, гладил по плечам и груди, в Сэнди разгоралось жаркое пламя страсти к человеку, которого она едва не потеряла навеки.
– А это недурная идея, – пробормотал он между поцелуями.
– Ты сам это начал, – поддразнила она, но ощутила в нем какую-то перемену. Он отстранялся. Она не понимала, что с ним, но не желала так просто сдаваться.
Сегодня ее страсть к нему была воистину неудержимой. Он вдруг возник из небытия… Живой, господи, живой! Она то прижималась к нему всем телом, то принималась бурно целовать его.
Сначала он уступил ей, продлив поцелуй, заставивший ее загореться желанием. Она прижалась к нему в неутолимой жажде.
– Нет! – Он напрягся и отстранился.
– Не уходи, только не сейчас! – взмолилась Сэнди.
– Сэн, – пряча глаза, проговорил он и, придерживая ее за плечи, не давал ей приблизиться. – Я… Я не уверен… что смогу…
Она слегка улыбнулась:
– А я уверена, что сможешь, – и она шаловливо погладила его поверх брюк.
Он отступил на шаг и повернулся к ней спиной.
– Я не об этом.
– А о чем? – спросила она.
Он пробормотал что-то невнятное.
Она подошла и хотела обнять его со спины, но он вырвался и повернулся к ней с разгневанным лицом.
– Черт, Сэнди! Я едва хожу. Эта проклятая левая нога не выдержит… – Он неопределенно махнул рукой.
Сэнди рассмеялась.
– А тебе и не придется. Я сама с этим справлюсь. Лягу сверху и…
– Я сказал, нет! – отрезал он.
Сэнди успокаивающе подняла руку.
– Хорошо. Извини, – проговорила она и отошла, чувствуя боль во всем теле от неудовлетворенного желания и обиду от его отказа.
Он возмущенно взглянул на нее, затем сказал:
– Ну ладно, пойду лягу на диване.
– Мне было бы спокойнее, если бы ты остался в моей… в нашей комнате, – возразила она. – Если хочешь, можешь лечь на кушетке.
Тристан посмотрел на узкий диванчик.
– Нет уж, я не стану спать на этой кургузой кушетке в собственной спальне. Если хочешь, чтобы я остался в этой комнате – в нашей спальне, – то только в своей кровати и со своей женой.
От этих слов в ней снова вспыхнула жажда близости с ним. Она уже давно не спала с мужем в этой самой кровати, очень давно. Когда он в последний раз ночевал дома, по утрам ее мучила сильная тошнота. Потом он ушел на буровую, его смена длилась целый месяц, после чего он вдруг упал с платформы… или его столкнули в воду. Сэнди удивилась, подсчитав, что они не были близки уже больше четырех месяцев.
– Спокойной ночи, – сказал Тристан, снова направляясь к двери. – Желаю тебе хорошенько отдохнуть.
– Постой!
Он остановился в дверях, потирая виски.
Она смотрела на него и думала: «Господи, да ведь это просто чудо! Настоящее чудо!» Ее Тристана объявили погибшим, утонувшим, совершили над его гробом заупокойную службу. А он вернулся и вот стоит перед ней, худой, слабый, больной, но живой, живой! И ей хотелось чувствовать его рядом.
– Ладно, – сказала она.
– Что значит «ладно»? – осведомился он, за что она наградила его возмущенным взглядом. – Мы же поняли друг друга.
– Пожалуйста, ложись здесь, со мной, в кровати. Я хочу, чтобы ты был рядом.
Он медленно кивнул, блеснув в сумраке темными глазами.
Тристан долго не ложился. Сэнди не знала точно, когда он забрался под одеяло, но, проснувшись около двух часов ночи от сильного стука собственного сердца, увидела мужа рядом.
Он спал, положив руку ей на плечо и прижавшись головой к ее виску.
– Засыпай снова, дорогая, – сонно пробормотал он. – Я уже здесь, с тобой.
– Тристан! – прошептала она, перевернувшись на бок. – Мне что-то послышалось.
Он слегка напрягся.
– Наверное, это ветер.
– Наверное? Думаешь, может, не просто ветер? – Она придвинулась к нему поближе.
Он судорожно вздохнул.
– Осторожнее, Сэн.
– Ой, Тристан, я сделала тебе больно? Извини.
– Нет, но, если ты не замолчишь, мы окончательно проснемся.
Она уткнулась носом ему в шею, вдыхая привычный чистый и приятный запах его тела. В нем смешивались ароматы мыла, крема для бритья, зубной пасты и свойственный только ему мужской запах. Человеку именно с этим запахом она обещала прожить вместе всю свою жизнь.
– Ты точно хочешь, чтобы я была осторожна? – прошептала Сэнди ему на ухо.
Он поежился, и она почувствовала, как у него от щекотки поднялись волоски на шее. Она специально подула на это место.
– Ну как? Достаточно осторожно? – шепотом спросила она.
Она понимала, что лучше его не соблазнять. Но она испытывала страстное, мучительное влечение к нему. Она так давно не знала близости с любимым мужем!
– Господи, что ты делаешь? – чуть охрипшим голосом спросил он.
– По-моему, то, что ты хочешь, – робко сказала она, опасаясь его гнева.
Тристан приподнялся на локте и посмотрел на нее сверху.
– И что же именно, дорогая?