– Как говорится, наспех хорошо не сделаешь. – Бодро огляделся, потом замер, прислушиваясь.
Тем временем Тристан всматривался в своего друга. Его загорелое лицо посерело и осунулось, глаза смотрели устало, а плечи согнулись еще больше.
– Ты едва держишься на ногах. Забирайся сюда и поспи, а я посторожу.
– Non. Что-нибудь поесть и выпить воды, и я буду в полном порядке.
Тристан вытащил из-под навеса маленький ящик с продуктами.
Бодро вскрыл крышку большим ножом, с которым никогда не расставался. Внутри оказались две бутылки, кусочки вяленого мяса и стеклянная банка с какими-то фруктами и орехами. Бодро схватил бутылку и влил в себя не меньше пинты жидкости.
– Это вода? – спросил Тристан.
Бодро кивнул и протянул бутылку своему другу, который отпил немного и заглянул в сарайчик.
– Сэн, хочешь воды?
Она приоткрыла глаза.
– С удовольствием.
Тристан оставил ей бутылку.
Бодро взял горсть кусочков вяленого мяса и закрыл бутылку.
– Как она? – тихо спросил он.
– Не знаю. Кажется, кровь больше не идет, но у нее жар. Думаю, у нее лихорадка.
– Возможно, – сказал Бодро. – Пожалуй, пора идти воевать.
Тристан откинул голову и глубоко вздохнул.
– Надеюсь, они устали не меньше нас.
– Может быть. К тому же, хотя у них хорошее оружие, они идут медленно и не знают болота.
– Да, но, черт побери, Бодро, ты так устал, что едва держишь ружье, а меня с этой ногой едва можно считать за полноценного человека.
Бодро вскинул ружье и прицелился на тропу.
– Тебе кажется, что я не в силах держать ружье?
Вместо ответа, Тристан спросил:
– Они так близко?
– Да, только мины не дают им подойти к нам еще ближе.
– Мины? Что ты наделал? Они могут на них наступить?
– Non. Я не собираюсь их убивать. Предпочитаю напугать их, чтобы они поджали хвосты и побежали прямо в руки шерифу. Я изрубил на самом длинном настиле все бревна, кроме одного, и разместил по мине на концах этого бревна, так, чтобы они их увидели.
Тристан представил себе эту картину. Мины были диаметром около четырнадцати дюймов, как раз в ширину бревна.
– Разве они не смогут перепрыгнуть через мины или убрать провода?
– Сынок, сколько лет ты меня знаешь? Ты когда-нибудь видел, чтобы я делал что-то наполовину? Они, конечно, могут попытаться сделать что-то с минами, но лучше бы им и не пробовать. Я подсоединил провода к взрывателю. Если они попытаются перерезать провода или распутать их, то взлетят на воздух. – Он старательно жевал мясо. – Я так натянул проволоку, чтобы они не могли перепрыгнуть ее, оттолкнувшись от вихляющего под ногами бревна. Они сообразят, что до мин нельзя дотрагиваться. А если они вздумают пройти по болоту…
– То увязнут. – Тристан посмотрел на друга. – Похоже, ты перекрыл им все пути.
Бодро пожал плечами и сунул в рот еще кусок мяса.
– Не все. Есть одна вещь, которую они могут сделать. Это, конечно, рискованно и для них, и для нас. Может сработать, а может и…
Его прервал сильный взрыв, за ним сразу еще один. Бодро со злостью отложил кусок мяса.
– …настил взорваться, – закончил он фразу. – Вытащи мне вон тот большой ящик.
Он подцепил крышку ножом.
– Вот черт! Я рассчитывал на эти гранаты, а их разъела коррозия.
Тристан заглянул в ящик и увидел гранаты, покрывшиеся белыми кристаллами.
– И что нам с ними делать?
– Они прекрасно лежали здесь пятнадцать лет. И пролежат еще дольше, пока их кто-нибудь не потревожит.
– Если у нас нет гранат, что же мы будем делать?
Бодро с кряхтеньем встал на ноги.
– Воспользуемся своей головой, сынок, вот что мы будем делать. А сейчас идем. Надо окоротить прыть этих гадюк. Будем надеяться, у них хватит ума не увязнуть в болоте.
Сэнди показалось, что рядом кто-то разговаривает. Она не могла сказать наверняка, потому что в ушах у нее звенело от взрыва, разбудившего ее.
– Тристан! – позвала она.
Тристан заглянул под навес.
– Что, взрыв разбудил?
Его голос тоже звучал искаженно. Она пошевелилась, желая встать, и в животе сразу возникла острая боль. Она обхватила его обеими руками.
– О! О, нет, нет!
– Что с тобой? – спросил Тристан.
– Кажется, я сорвала повязку с раны. – Глаза ее наполнились слезами. – Я забыла про нее. – Она продолжала обнимать свой живот.
Тристан пробрался внутрь.
– Дай посмотреть. – Он проверил повязку. – По-моему, все в порядке. Я не вижу крови, и повязка на месте.
Она покачала головой.
– Ты не понимаешь. Я… я позволила себе забыть про ребенка, – всхлипывая, сказала она. – Я забыла о нем, забыла, что ранена. Я забыла, что он, что его могло задеть. – И она по-настоящему расплакалась.
Она прижала руку к сердцу, а другую к тому месту, где любил брыкаться ребенок.
– О, Тристан, я забыла… – рыдала она.
Тристан привлек ее к себе, прижался лицом к ее голове и положил руку ей на живот.
– Ты не виновата. Просто я дал тебе настой, чтобы ты заснула. Ты уснула и…
– Молчи. Я забыла о нем, потому что он не шевелится… – Она снова отчаянно разрыдалась.
– Постой! – сказал Тристан. – Тихо.
– Что, если он…
– Тсс… – Он крепче прижал ее к себе.
Почувствовав это, она стиснула его руку. И вдруг неужели был слабый толчок?
– Сэн? – взволнованно спросил Тристан. – Я что-то ощутил…
Она посмотрела на свой живот, затем на мужа.
– Он брыкается, – прошептала она, захлебываясь от радости.
– Да!
– Он толкается! О, Трис, он жив!
– Тристан! – донесся снаружи ворчливый голос Бодро. – Пора идти. Даже круглый идиот сообразит, как двигаться по болоту, если дать ему достаточно времени.
Тристан закрыл глаза и не отвечал. Сэнди даже через повязку и рубашку чувствовала, как дрожит его рука.
– Тристан! – нетерпеливо позвал Бодро.
– Иду! – крикнул Тристан и поцеловал жену.
Она продолжала плакать, но уже от радости. Она тоже поцеловала мужа, ощущая ту же дрожь и желание, как всегда, когда они целовались.
Он неохотно отстранился.
– Нужно помочь Бодро позаботиться об этих парнях, – объяснил он Сэнди и вытащил из ящика длинный свернутый патронташ и три обычных магазина.