Мало кто из прохожих заглядывал к нам – в кафе, как я сразу заметила, вообще почти не было посетителей. Правда, служащие из ближайших магазинов и офисов забегали перехватить сэндвич в обеденный перерыв, но, не считая этого, кафе обычно пустовало от рассвета до захода солнца. Теперь я поняла, почему по вечерам в мусорном контейнере появлялось так много пищевых отходов. Для бездомной кошки это было неслыханной удачей, но сейчас стало ясно, что положение тревожное: кафе едва сводит концы с концами.

Только через неделю мне пришло в голову, что надо наведаться на улицу, в проулок, который до недавнего времени служил мне домом. Из квартиры туда не было хода, а Дебби не одобряла, когда я пользовалась кухонной дверью, так что оставался единственный путь – через центральный вход кафе. Я дождалась вечера, времени закрытия кафе, рассудив, что смогу застать у контейнера черно-белого кота, когда он придет полакомиться объедками. Часы на церкви пробили шесть раз, я незаметно выскользнула из кафе и свернула за угол, в проулок. Глядя на свой бывший приют глазами домашней кошки, я поразилась, насколько это было незащищенное, открытое всем ветрам место – никакого сравнения с чудесной квартиркой под самой крышей. Я обнюхала стены в поисках пахучих меток кота, но никаких следов нигде не было. Заглянула я и в мусорный контейнер, в надежде, что он покопался в мешках, но черный полиэтилен остался нетронутым.

Озадаченная, я подергивала хвостом. Наверняка он скоро появится, подумала я, и уселась на контейнере в ожидании. Я сидела там, пока подушечки на лапах совершенно не закоченели, но кот так и пришел. Только сейчас я поняла, как скучала без него, как хотела повидаться, рассказать ему обо всем, что со мной происходило с тех пор, как я переступила порог кафе. Мне стало грустно и почему-то обидно, как будто он меня бросил. Но боль почти сразу сменилась чувством вины – это ведь я ушла не попрощавшись, даже никогда не рассказывала ему о своих планах. Может, он ломал голову, что со мной могло случиться, и даже волновался из-за меня? Боль и раскаяние захлестнули меня: как я могла быть настолько зацикленной на себе? И почему до сих пор не подумала, что надо было найти его и все ему объяснить?

Я вернулась в свою прежнюю спальню под пожарной лестницей и твердо решила, что не уйду, пока не дождусь его. Но, не считая меня самой и проскакавшей по контейнеру белки, в проулке не было ни души. Наконец, распахнулась дверь кафе, и Дебби высунула голову наружу.

– Молли, ты где? Иди домой, киса.

В ее голосе слышалась тревога: поселившись у нее, я все время проводила в кафе и впервые ушла так надолго.

Я заметалась, не зная, как поступить: то ли продолжать ждать под лестницей, прячась от Дебби, то ли вместе с ней вернуться в теплое и безопасное кафе. А Дебби выскочила на улицу в домашних тапочках и, дрожа от холода, выкликала мое имя. Осторожно выглянув в щель между банок, я увидела ее лицо и испуганные глаза. Решение было принято. Что бы ни подумал обо мне черно-белый кот, я не могла спокойно смотреть на то, как тревожится из-за меня Дебби. Я выбралась из-под лестницы и побежала к ней, громко мяукая.

– Ах, вот ты где, Молли, – просияла она. – Что за озорница, я уж думала, что ты пропала.

Дебби подтолкнула меня к двери, я вбежала через кухню и подождала у прилавка, пока хозяйка запрет дверь. Софи в этот вечер куда-то ушла, поэтому в квартире было непривычно тихо и спокойно. Мы с Дебби устроились на диване, я положила голову ей на колени, и она гладила меня, пока мы обе не начали клевать носом перед включенным телевизором. Все было в точности так, как я мечтала – эта близость успокаивала каждую из нас и обеим придавала уверенности. Но моя радость была неполной, что-то не давало мне покоя. Я снова и снова упрекала себя за то, как скверно обошлась с котом, покинув проулок и даже не подумав о том, как он к этому отнесется.

У Дебби я нашла все, о чем только можно мечтать. Но радость моя омрачалась подозрением, что хотя и приобрела я, несомненно, очень многое, но и потеряла, возможно, больше, чем думаю.

17

С тех пор как я перебралась в кафе, прошла неделя, наступил вечер пятницы. Дебби была занята на кухне, а я отдыхала в коробке на подоконнике. Глаза у меня были закрыты: я вспоминала события минувшей недели и размышляла о том, как изменил мою жизнь один маленький шаг, когда я переступила порог кафе.

Раздумья мои были прерваны настойчивым стуком у меня над головой. Я переполошилась и, вскинув голову, увидела женщину, стоявшую у витрины и с силой барабанившую по стеклу костяшками пальцев. Я сразу узнала эти непокорные кудри длиной до плеч – они принадлежали Джо из скобяного магазина. В одной руке она сжимала бумажный пакет из местного супермаркета, а другой размахивала, пытаясь привлечь внимание Дебби. Та подбежала к двери и впустила гостью.

– Привет, подруга. Ну ты и копуша. Я уж думала, что придется есть прямо на улице! – она отдала Дебби пакет и расстегнула молнию на куртке.

Спрыгнув с подоконника, я направилась к Джо. Я частенько видела ее в нашем проулке, но мы до сих пор еще не познакомились. Она занимала квартиру над своим магазином, где жила вдвоем со стареющим золотистым ретривером. Пса я тоже знала, он все дни напролет дремал в магазине. Джо мне нравилась, хоть она и предпочитала собак. Вид у нее был серьезный, деловой, но в глазах блестели лукавые огоньки.

– Ага, это, должно быть, та самая Молли из проулка, – сказала Джо, глядя, как я неторопливо направляюсь к ней. Она нагнулась, чтобы поздороваться со мной, и весело потрепала по спине, а я потерлась о ее ногу. Приветствие вышло грубоватым, так обычно треплют собак, а не кошек – гостья взъерошила и растрепала мне шерсть. Но я не стала протестовать, понимая, что сделано это хоть и неумело, но с добрыми намерениями. Я вежливо обнюхала джинсы Джо, пахнущие собакой, а она все это время внимательно изучала меня. Дебби унесла пакет с едой на кухню и теперь доставала из шкафов тарелки и столовые приборы.

– Ты права, Деб, – произнесла Джо. – Она и впрямь красотка. К тому же ласковая.

Дебби просунула голову в дверь, ободряюще улыбнулась мне, и я встрепенулась от радости.

– А ты, конечно, сразу поняла, у кого тут большое и доброе сердце, да, Молли? – заговорщическим шепотом обратилась ко мне Джо. – У тебя такая славная мордашка, Дебби просто не могла устоять, верно?

В ответ на хитрую улыбку Джо я замурлыкала и поглядела на нее с самым наивным выражением, делая вид, что совершенно не понимаю, о чем это она.

Джо выпрямилась и подошла к Дебби, чтобы помочь ей разложить еду. Та вынимала и ставила на стол горячие жестяные лотки, а Джо аккуратно снимала с них картонные крышки. По кафе поплыл аппетитный аромат мяса со специями, и я тоже ощутила голод. Дебби сбегала на кухню и вернулась с бутылкой вина и двумя бокалами, после чего они, наконец, приступили к еде. Как только подруги сели к столу, я вернулась на свой подоконник и оттуда следила за ними, глотая слюнки.