А чего стоит, например, публичное заявление премьер-министра Раджаи в ноябре 1980 года? Выступая на митинге, он вещал: США толкнули Ирак на агрессию против Ирана, чтобы Иран «бросился в объятия СССР» (?!). Он же поучал посла КНДР: то, что КНДР хочет развивать отношения с Ираном, хорошо, но «для нас главное – как КНДР относится к нашему северному соседу, которого мы сравниваем с Америкой (!)».
По телевидению репортаж – берут интервью у мальчика лет двенадцати: «Ты против кого воюешь?» Он отвечает: «Против баасистов, американцев и советских». Корреспондент удовлетворенно, гордо смотрит в объектив телекамеры. Рядом с ним мальчик, который наверняка не знает, кто такие баасисты и советские… Впрочем, привлечение школьников к антисоветским затеям было излюбленным делом исламских пропагандистов. Не раз у стен нашего посольства можно было видеть приведенных какими-то молодыми бородачами школьников – девочек и мальчиков, которые истошными голосами визжали под команду учителя из мегафона: «Смерть Советскому Союзу!»
1981 год не принес ослабления кампании. Буржуазные либералы, которые как политическая группировка уже дышали на ладан, особо не усердствовали. Наверное, думали выслужиться у правительства. Договаривались до оглушающей чуши: Советский Союз-де «боится» исламской революции в Иране! («У Советского Союза дрожат ноги», – писали они.) Хотелось ответить им: «То-то иранское правительство боится пускать в Иран мусульман из Советского Союза, а своих в СССР!» Но кто знает здесь об этом? Кому отвечать на это?
Иранские власти приняли меры, чтобы удалить из страны советских корреспондентов, не смущаясь тем, что Иран был наводнен американскими, японскими, западногерманскими, английскими и другими иностранными корреспондентами, которые, в отличие от советских корреспондентов, часто передавали за границу всякую антииранскую чушь. Власти оставили только одного корреспондента ТАСС, не разрешив пребывания корреспондентов каких-либо советских газет, а также радио и телевидения.
Ответ на наш запрос был явно лживый: принято решение, говорили нам, чтобы иметь в Иране столько же корреспондентов от какой-либо страны, сколько иранских корреспондентов находится в той или другой стране. Все прекрасно знали, что в США, ФРГ, Японии, Англии и других западных странах нет иранских корреспондентов, а мы уже давно приглашаем иранских корреспондентов в СССР, но иранские власти их не посылают…
Когда же, естественно, в нашей печати сократилось число публикаций об Иране, иранские руководители стали выступать с претензиями в адрес Советского Союза, выдвигая нелепые обвинения в создании «заговора молчания». А о чем было писать-то? О массовых репрессиях в отношении левых сил, о беспорядке внутри страны, о неспособности духовенства наладить нормальную жизнь в стране, о разнузданной антисоветской кампании?
В сентябре 1981 г. иранских рабочих культурного отдела посольства (он находился в отдельном помещении) вызвали в премьер-министерство и заставили дать расписку о прекращении работы в советском учреждении, иначе… Им пригрозили арестом и тюрьмой. Несмотря на протесты посольства и явные нелепости в так называемых «аргументах» МИДа, культурный отдел посольства, помещения которого использовались и Иранским обществом культурных связей с СССР, пришлось закрыть. По требованию правительства прекратил свою деятельность и ИОКС, «самораспустился», а генеральный секретарь его, известный переводчик с русского языка на персидский (Толстой, Достоевский, детские книги) Форухани, был арестован и расстрелян.
Осенью заработало иранское радио на русском языке, вещавшее на Советский Союз. Дико было слышать на русском языке восхваление порядков в Иране. Конечно, и тут шла антисоветская пропаганда, уже рассчитанная на советских слушателей. По своим действиям в отношении Советского Союза и «почерку» этих действий Иран все больше и больше напоминал рядовую западную страну, находящуюся под американским политическим господством.
Чтобы сорвать какое-либо дипломатическое мероприятие в нашем посольстве, МИД заявлял, что у него нет уверенности в том, что будет обеспечена безопасность гостей.
Когда на празднование третьей годовщины революции из Советского Союза прибыла делегация мусульман (глава Закавказского управления мусульман, настоятели Московской и Ленинградской мечетей), их начали оскорблять с момента прибытия на аэродроме, когда подготовленные молодцы из «корпуса стражей исламской революции» кричали хором: «Смерть Советскому Союзу!». Потом их пытались не выпускать из гостиницы, угрожали, если они не будут выступать против… советского правительства. Когда наши мусульмане заявили, что немедленно покинут Иран, если не изменится к ним отношение, им представители «комитета по празднованию» открыто заявили: «Когда мы придем в Баку, мы повесим вас всех за ноги».
Наиболее наглый антисоветский поступок был совершен, конечно, 11 февраля 1982 г.
В этот день по случаю годовщины революции должен был состояться военный парад и другие мероприятия. На парад иностранных послов не приглашали – только военных атташе.
Утром в кабинет вбежал явно взволнованный наш военный атташе полковник Хрисанов. Он был в форме, должно быть, с парада. Хрисанов доложил, что он действительно только что прибыл с парада, покинув его в самом начале. Во время прохождения войск под ноги солдат быстро расстелили большой Государственный флаг Советского Союза, и солдаты маршировали по нему. Флаг был заранее подготовлен устроителями парада. Хрисанов немедленно встал и вместе со своими помощниками покинул трибуну, заявив тут же резкий протест иранским военным чинам. Решительно отстранив иранцев, пытавшихся было помешать их уходу, наши офицеры вернулись в посольство.
Случай действительно из рук вон выходящий. Как реагировать? Ведь надо действовать быстро и эффективно. И как нарочно в тот же день вечером была назначена встреча дипкорпуса с президентом Хаменеи, с поздравлениями по случаю годовщины революции. И тут кольнуло в сердце: ведь мне как дуайену предстоит и выступать с речью от имени дипкорпуса. Текст этой речи я уже послал в МИД Ирана и всем послам. Как поступить? Кто даст совет? Времени оставалось мало.
Мелькнула мысль не ходить на прием. Тогда возникает вопрос: объяснять или не объяснять причину неожиданного отсутствия? Если объяснять, то как, ссылаться на инцидент с флагом или дать другую уважительную причину – плохое самочувствие (а это, в общем-то, соответствовало действительности)? Если сослаться на инцидент с флагом – что дальше логически надо будет предпринять? Как поведут себя иранцы? Если сослаться на плохое самочувствие, то, хотя это и будет правдой, никто не поверит. Нет, это какое-то трусливое решение. А если идти, то как вести себя? Как дуайену и как послу страны, которой нанесено оскорбление? Вытаскивать перед всем дипкорпусом историю или нет? Ведь многим в дипкорпусе случай был по душе по своему существу, хотя, возможно, и не по форме.
Как сделать так, чтобы не уронить честь нашего государства и в то же время дать понять иранскому высшему руководству, что оно зарвалось и мы не пройдем мимо грубой выходки, ответственность за последствия которой, естественно, ляжет на иранскую сторону?