Чтобы она больше не орала, Вадим засунул ей какую-то тряпку и, перезарядив арбалет, кинулся искать Керка. Тот, проломив ветки нескольких деревьев, упал на соседнюю аллею и теперь приходил в себя.
– Вернись! – рявкнул Бережной, пропуская вперёд себя двух оставшихся ангрилотов. – Мы уходим, все уходим…
Но Страдальцев не слушал его. Он должен был проверить, кому это удалось повторить трюк Стреглова и каким образом. Выпрыгнув на аллею, он снова прицелился и выстрелил, однако на этот раз Керк вовремя отпрыгнул, и стрела угодила в землю. Аппарат под его курткой дымился и не давал как следует сосредоточиться. Пока Страдальцев вставлял новую стрелу, Финтберг скинул верхнюю одежду и принялся искать выскользнувший от падения пистолет. Шум в парке сильно отвлекал. Судя по вскрикам, ранили Рыжего и Лёньку, но остальные продолжали палить по людям в мантиях, всё ближе и ближе подбираясь к центру схватки.
– Я всё равно вспорю тебе грудь! – озлобленно закричал Вадим, в очередной раз промазав и подстрелив дерево. – Я знаю, это ты, козёл!
С этим воплем он зарядил арбалет новой стрелой, но прицелиться уже не успел. Глухой выстрел сотряс окрестные липы, и Страдальцев замер на месте. Он сделал ещё пару шагов, выронил оружие, жадно вобрал в себя воздух и рухнул на опавшую листву.
– Ещё один готов, – радостно воскликнул парень с подкрашенными висками и подбежал к Керку.
– Спасибо, я твой должник, – прохрипел Финтберг, снимая изобретение Гугневича. Стрела торчала из его второй трубы, отчего дым так старательно вырывался наружу.
– Здесь менты, они оцепляют парк, – сообщил парень.
– Я потерял ствол, – нервно прошипел Керк, возвращая доспехи на тело. – А они утащили Лавру…
– Вот, держи мою пушку, – протянул тот свой пистолет. – Эти придурки отступили, как только взлетела ракета.
– Собери ребят, спрячьтесь где-нибудь. Если что, я позвоню на мобилу.
У восточной ограды парка стоял катер. Схваченную Гербер вмиг погрузили в него, словно бревно, и покрепче скрутили цепями. Стрелы, торчавшие из её ног, сломались, и это породило новую волну невыносимой боли. Однако крик не мог вырваться из её рта – мешала тряпка. Бережной дождался, пока к катеру спустятся все его коллеги, а когда понял, что это займёт много времени, приказал двум подручным вернуться и отыскать тела погибших братьев. Сажать всех ангрилотов в один катер нельзя. Большинству придётся перебираться на соседний берег и убегать на улицу Чайковского.
– Езжай, езжай! – прорычал Николай товарищу, севшему за руль катера, и их судно с гулом поплыло вниз по Фонтанке.
Машины с мигалками как раз мчались по набережной Кутузова, когда катер нырнул под низкий мост и вырвался в Неву. Бережной волнительно обернулся на милиционеров, но те уже не представляли для них никакой опасности, даже если бы надумали стрелять. Правда, в небе вдруг возникла странная полоска дыма, которая начала стремительно приближаться к ним.
– Что это??? – истерично спросил один из ангрилотов.
– Что бы ни было, ему не долго осталось летать, – ухмыльнулся Николай и нацелил на Керка арбалет.
Два выстрела едва не попали в художника, а третий сшиб из его рук приготовленное оружие. Керк не стал дожидаться атаки и сам взялся палить по врагам, удирающим в сторону Троицкого моста. Он то догонял их, то отставал на несколько метров. С его летательным аппаратом уже явно было что-то не так. Тем не менее он не терял надежды вырвать Лавру из лап ангрилотов.
– Стреляй по нему, что сидишь! – завопил Бережной, и его товарищ выпустил в летящего парня большую стрелу. Та метила ему прямо в грудь, но просвистела мимо, когда Финтберг резко опустился к воде.
Распространяя позади себя едкий дым, Керк выстрелил по мотору катера, и теперь дымить на реке стало судно ангрилотов. Чертыхаясь и шипя, Николай наконец-то нашёл среди разбросанных по дну лодки вещей ружьё и, быстро прицелившись, пальнул по неугомонному молодчику. Финтберг вскрикнул, задел ногами воду, а потом, перекувыркнувшись, и вовсе упал в Неву.
– Да! – Бережной победно воздел левую руку, но следом сам внезапно вывалился из лодки.
Катер врезался в опору Троицкого моста. Всех находящихся в нём людей отбросило в реку, после чего прогремел взрыв.
Едва оказавшись в родной стихии, Лавра очнулась от забытья и пошла ко дну. Ангрилоты не могли тонуть вместе с ней, поскольку их не стягивала тяжёлая металлическая цепь. В первые мгновения девушка соображала, что произошло, а потом, увидев огонь над поверхностью спящей Невы, начала изгибаться.
– Что ты наделал! – завопил Николай, вынырнув после взрыва и накинувшись на оглушённого парня, которому доверили управлять катером.
Двух других товарищей пока нигде не было. Тут и там в воду падали горящие обломки. Милицейские машины уже спешили к мосту, сотрясая набережную воем сирен. Художник понял, что если не предпримет никаких действий, его схватят стражи порядка. Стрельба в Летнем Саду и взрыв на Неве – такого ему не простят. На сей раз Охтин не станет вытаскивать его из переделки, ведь он нарушил наказ главы ангрилотов уже не впервые. Кирилл Константинович и без того был зол на него из-за недавней неудачной попытки поймать Ламбранта.
Ударив шокированного приятеля в нос, Николай набрал в лёгкие побольше воздуха и нырнул в чёрную бездну. Надо лишь отплыть к берегу и под общую суматоху пробраться в Лебяжий канал. Никто ничего и не поймёт в темноте. Пока к месту взрыва подтянутся все службы города, Бережной будет далеко отсюда. Возможно, и Охтин ничего не узнает об этой самовольной операции.
Чутьё не подвело – ни один из людей, которые находились сейчас на берегу, не заметил плывущего к каменному туннелю человека. Спрятавшись за его поворотом, Николай прислонился к холодным кирпичам и перевёл дыхание. Всё складывалось очень даже замечательно для такой ситуации, в которую он угодил. Не беда, что сегодня не получилось уничтожить Гербер. Никуда она не денется, чёртова русалка! У Николая в голове уже сейчас вертелось множество идей, как заманить её в новую ловушку. Стоило признать, что Страдальцев сработал грязно. Если бы Кирилл Константинович не тянул с истреблением треклятой речной нимфы, Бережному удалось бы благополучно завершить эту миссию. А теперь вот приходилось скрываться в Лебяжьем канале как какой-то змее, за которой охотятся дворовые мальчишки. Ну ничего, утешал себя разозлённый ангрилот, зато цел остался.
Внезапно что-то вцепилось ему в ногу и резко потянуло под воду. Николай не успел даже глотнуть воздуха, как очутился с головой в реке. Острые зубы – единственное, что он увидел перед своим носом, и чья-то холодная чешуйчатая рука припёрла его за шею к каменной кладке туннеля.
– Теперь поиграем по моим правилам, – сообщил осипший зловещий голос, и Бережной с ужасом уставился в бледное лицо, вокруг которого змеились тёмные волосы.
Чего только не пришлось повидать за годы своей карьеры в рядах ангрилотов, но с такой жутью мужчина встретился впервые.