— Рональд! Выходи сию же минуту, слышишь меня? Это твоя тетя! Хочешь, чтобы я тебя отшлепала? Для меня ты не такой уж и взрослый, имей в виду!

Повисла пауза. Потом раздались энергичные удары ногой по дереву и, наконец, треск. Затем ведьмы услышали приглушенные голоса и звуки резких шлепков (этот звук ни с чем не спутаешь). Через секунду появилась Шельма, весьма довольная собой.

— Он идет, — объявила она. — Удивительно, чего можно добиться парой ласковых слов.

Все выжидающе смотрели в сторону кулис.

Бедный Рональд. В последнее время ему не везло. Мало того, что он лишился своей ультрасильной сыворотки невидимости, так теперь еще придется надевать нелепый костюм Прекрасного принца и выставлять себя на посмешище перед публикой. Единственное, что с ним случилось хорошего, — ему дали отдельную гримерку. Хьюго объяснил, что на то есть две причины:

1. Он единственный мужчина в составе.

2. Его никто не переваривает.

Рональд хмуро приплелся на сцену, держась за покрасневшее запястье. Когда он встал в конец шеренги, все захихикали.

— Что смешного? — сердито буркнул он.

— Для начала, твои штаны, — сказала Белоснежка.

В самом деле. Бриджи были ему велики, вдобавок еще и резинка в поясе порвалась. Пришлось Рональду подпоясаться веревкой. С остальными частями костюма тоже беда. Пиджак еле налез, пышные рукава у блузы оказались слишком длинными, картонный меч размяк, а корона, надвинутая на оттопыренные уши, смотрелась очень глупо и была совсем не похожа на настоящую.

— Стой прямо, Рональд, — велел Хьюго. — У Прекрасного принца не толшна быть впалая грудь. Он толшен фыглядеть — как бы это — щеголем.

— Интересно как! — воскликнул Рональд, топнув ногой. — Мне все не по размеру! Я же давал тебе свою мерку. Наверное, ты неправильно записал. Как мне выглядеть щеголем в лилипутском жакете и гигантских штанах?

— Я не финофат, што у тебя нестандартная фигура. И еще. Пошему ты вчера не яфляться на репетицию?

— Я — м-м — заблудился в снегу, — пробормотал Рональд, залившись краской.

— А долшен был быть здесь, — строго сказал Хьюго. — Тем полее што у нас критическая ситуация.

— Ничего себе. Правда? — невинно спросил Рональд.

— Еще какая! — вмешалась Клеопатра. — Гоблины стащили нашу карнавальную лошадь! Пачкуля отправилась за ней, и до сих пор ни слуху ни духу.

— Мы прибегли к услугам профессионалов, — самодовольно прибавила фея. «Прибегли к услугам профессионалов» звучит очень по-деловому. Чепухинде нравилось думать, что она предводительствует шабашем, который время от времени Прибегает к Услугам Профессионалов.

— Ну да? И к кому вы обратились? — поинтересовался Рональд.

— К кузену Вилли, — встрял Дик. — Ты помнишь Вилли, Рональд? Дикаря? Брата кузена Пьера. Он четвероюродный кузен племянника бабки дяди мужа сестры твоей матушки. Живет в горах. Ест бобы.

— Ну да, — расплывчато сказал Рональд. — Ну что, здорово. Кузен Вилли, значит? Надо же. Как там у него дела?

(Не то чтобы Рональду было интересно. Он понятия не имел, что за кузен Вилли. Он просто хотел, чтобы все перестали говорить о таинственном исчезновении Пачкули и карнавальной лошади. Что-то ему подсказывало, что его роль в этой истории не добавит ему популярности.)

— Слушайте, — сказал Хьюго. — Слушайте. У нас на фее это нет фремени. Мы начинать генеральную репетицию. Фее со сцены, быстро. Оркестр готоф?

Судя по раздавшемуся из оркестровой ямы дудению, бренчанию и бумсанию, оркестр был готов.

— Так, ребята! — пискнул режиссер. — Начинаем с самого начала!

Глава шестнадцатая
Следопыт

Дикарь Вилли Енот стоял на коленях в пещере и сосредоточенно обнюхивал раскиданную золу в остывшем кострище. Вокруг валялись загадочные предметы. Коробок спичек. Газовая горелка. Пакет из-под бубликов. Коробка с дырками. Гора битых баночек, которые, похоже, кто-то в приступе ярости швырял о стену пещеры.

А еще сложенная в несколько раз бумажка. Скорее всего, выпала из чьего-нибудь внутреннего кармана. Это была страница из мебельного каталога, содержавшая массу информации о стульях!

Вилли Енот поискал еще. И за камнем нашел другую улику.

Остроконечный колпак! Довольно потрепанный, одна звезда висела на нитке. Видать, кто-то недавно его на славу попинал.

Дикарь поднял его двумя пальцами и заглянул внутрь.

— РОНАЛЬД ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ, — прочел Вилли вслух. — СТИРАТЬ ОТДЕЛЬНО. Хмм.

Он скатал колпак и сунул его в карман кожаных штанов. Затем, с чмоканьем посасывая больной зуб, он направился к выходу из пещеры.

Снег снаружи был утоптан множеством ног. В сугробе лежал опрокинутый медный котелок. Мы с вами не на «ты» с дикой природой и едва ли много бы поняли из этой загадочной картины. В отличие от Вилли. Для опытного следопыта все было очевидно. Здесь проводили магический эксперимент, и он явно вышел из-под контроля.

Снова работа для верной носопырки. Вилли утер свой большой умный нос рукавом и понюхал воздух, как гончая собака.

— Будь я проклят, если не чую гоблина! — рявкнул он сам себе.

Чуть поодаль в кусте два кролика пихнули друг друга в бок.

— Это кто такой? — прошептал один.

— Ты что, не знаешь? — тоже шепотом ответил другой. — Это Дикарь Вилли Енот, знаменитый следопыт! От его зоркого глазу ни одна тварь не укроется.

Они восхищенно наблюдали за тем, как Вилли поднял тигель, осмотрел его со всех сторон и аккуратно провел по краю грязным большим пальцем.

— Что за чертовщина… — Вилли отпрянул, на мгновение лишившись присутствия закаленного дикарского духа. Палец просвечивал насквозь! Он не то чтобы совсем исчез — для этого не хватило сыворотки, — но на несколько секунд стал прозрачным!

Эффект был непродолжительный. На глазах у Вилли палец постепенно мутнел и наконец окончательно проявился! На всякий случай Дикарь осторожно пошевелил им. Ну да. Палец на месте, грязный, как и всегда.

И вдруг все стало ясно. Кусочки головоломки встали на свои места.

— Ха! — сказал Вилли Енот и довольно хлопнул себя по бедру. — Чтоб меня разорвало! Провалиться мне в тартарары, коли это не зелье для невидимости!

— Поразительно! — вздохнули кролики. — Как он это делает?

Теперь настал черед изучить утоптанный снег.

Следов было множество: некоторые переплетались, другие образовывали беспорядочные круги. Толкотня здесь явно была еще та. Вилли обнаружил следы семи — нет, восьми — пар ног, уводящие в чащу. Или, если точнее, шести пар ног — и двух пар копыт!