– У меня больше не будет случая повидаться с Матильдой. Ее приезд не имеет отношения к войне и политическим интригам. Это личный визит, хотя она очень рискует, потому что здесь для нее небезопасно.
– То же самое вы говорили девять лет назад, – в сердцах ответил Вилл, – убеждали меня, что она просто заехала по-родственному, и посмотрите, к чему все это привело.
– Вы прекрасно знаете, что не с этого все началось. А чем Матильда может навредить сейчас? Роберт мертв, упокой Бог его душу, армии у нее нет. Если вы не хотите видеть ее в замке, тогда пусть меня вынесут к ней на носилках. Я не шучу, муж мой, – добавила она, поскольку он стал трясти головой. – У меня нет сил, но есть еще желания. Вы позволите мне удовлетворить их?
– Разве я когда-либо запрещал вам хоть что-нибудь? – Он повернулся и стремительно вышел из комнаты.
Аделиза закрыла глаза, собирая те немногие силы, которые придало ей выпитое вино, и позвала Юлиану и Мелизанду, чтобы они помогли ей встать и одеться. Одежда висела на ней, и камеристкам пришлось затягивать шнурки до предела. Аделиза приказала подрумянить ей щеки мазью с алканной и слегка помазать ею губы. Пока женщины меняли покрывало и добавляли в жаровню благовония, она выпила еще вина и заставила себя съесть кусочек хлеба.
Затем послала Мелизанду подготовить еду и покои для гостей и помолилась о том, чтобы ей достало мужества пережить этот визит. Она очень хочет повидаться с Матильдой, но не менее этого желает, чтобы та не задерживалась в замке надолго.
Вилл встретил Матильду в просторном холле. Последний раз они виделись в заснеженном дворе Абингдонского аббатства.
– Госпожа. – Он сдержанно поклонился, но не опустился на колено.
Матильда не придала этому значения.
– Благодарю вас за то, что открыли для нас ворота, – сказала она вежливым, но холодным тоном.
– Благодарите не меня, – ответил Вилл. – Я бы не пустил вас, но Аделиза настаивала. Вам я с легкостью могу отказать, но счел невозможным отказать ей.
Матильда с прищуром взглянула на него:
– Я ненадолго. Она столько сделала ради меня и так много значит для меня, что было бы неучтиво с моей стороны не попрощаться с ней.
Вилл побелел, и в его карих глазах засверкала такая ненависть, что Матильда даже отступила назад. Хью Плакнетт и Бриан Фицконт поспешили встать у нее за спиной, готовые защитить ее.
– Вы никогда не были особенно деликатны, – процедил Вилл, – но это верх бестактности даже для вас.
Матильда была в замешательстве.
– Что же бестактного в желании попрощаться с Аделизой перед тем, как я уеду в Нормандию?
Кровь снова прилила к лицу Вилла.
– Так это вы уезжаете? Я думал, вы имеете в виду… Ах, ну ладно. – Он вытянул руку в направлении лестницы. – Пожалуйста, побеседуйте с ней.
Матильда воззрилась на него:
– Вы думали, я говорю о чем? Что с ней? Она больна? Аделиза не писала об этом.
– Она бы не стала сообщать всему свету о своей болезни. – Вилл отвернулся, не желая продолжать дискуссию.
Обеспокоенная, Матильда поднялась по лестнице, вошла в покои Аделизы. Мачеха сидела в кресле у очага. Ее щеки были розовыми, но императрица заметила, что румянец искусственный, а под ним проступала мертвенная бледность.
– Простите, что я не встаю, – произнесла Аделиза, – но вы желанный гость, что бы ни сказал вам Вилл вместо приветствия. Он сейчас зол как черт.
Матильда поспешила к ней, поцеловала в щеку и почувствовала, что на ее губах осталась мазь.
– О, моя дорогая, почему же вы не сообщили, что больны?
– Какой смысл извещать вас о том, что вы не можете изменить? – Аделиза покачала головой. – Зачем вам лишние огорчения ко всем тем несчастьям, что на вас свалились? Но я рада повидать вас перед моим отъездом. Я начала писать вам письмо…
– Перед вашим отъездом?
Матильда растерялась. Она приехала сюда, чтобы попрощаться перед своим отбытием в Нормандию, но начало визита совсем сбило ее с толку. Да, она предполагала, что ей окажут не очень теплый прием, но враждебность Вилла Д’Обиньи показалась ей необъяснимой, и уж никак не ожидала Матильда, что застанет мачеху в таком бедственном состоянии.
Когда Аделиза рассказала о намерении удалиться в Аффлигем, Матильда не сразу поняла, о чем идет речь.
– По крайней мере, там я смогу предаваться молитвам и буду приносить пользу, а не лежать здесь, как пустая оболочка. Вилл смирился с моим решением, но для него это тяжкий удар, он еще переживает. Я знаю, что поступаю правильно, но убедить его в этом мне пока не удалось. – Голос ее дрогнул. – Младшему сыну всего лишь год. Если бы только был другой выход…
– Возможно, есть другой выход. А вы пробовали…
– Лекари сделали все, что могли, – устало прервала ее Аделиза. – Теперь все в руках Господа, и поэтому я должна ехать.
– Когда вы уезжаете?
– Как только спишусь с аббатством. Вилл, я думаю, будет затягивать дело, но я найду способ его поторопить.
Матильда качала головой:
– Я и не представляла, что вы так больны. А я приехала, чтобы сообщить вам, что отплываю в Нормандию.
Пришла очередь Аделизы удивляться:
– Почему?
– Надо добыть деньги и набрать войско. Теперь, когда не стало Роберта, некому командовать армией, если только Жоффруа или Генрих не возьмут это на себя. Генрих уже почти взрослый и может принять бразды правления. В следующем месяце ему исполнится пятнадцать. Его отец был моложе, когда женился на мне и стал графом Анжуйским.
– И все же он слишком молод, чтобы управлять страной, – неуверенно заметила Аделиза.
– Согласна, но он умен не по годам, к тому же я, хоть и не могу вести военные действия, буду направлять его советами. Ради объединения страны многие встанут под его знамена и поддержат его в бою. – Она взглянула на Аделизу. – Так же как у вас, у меня нет выбора. Настало время Генриху заявить о своих правах. Я сердилась, когда он пересек пролив и наивно пытался захватить замки Стефана, но все же была горда за него. С тех пор прошел уже год, за это время сын вырос и возмужал. Он будет королем, я знаю это наверняка. Бароны, такие как ваш муж, отвергли меня, но его они не отвергнут. Дело еще не проиграно, – добавила Матильда и стиснула зубы: признать поражение после стольких лет кровопролитной войны было немыслимо.
– Конечно нет, – согласилась Аделиза. Помолчав немного, она предложила: – Мы можем отплыть из Арундела вместе. Знаю, что ваши вещи в Уорхеме, но что-то вы привезли с собой, а я буду рада путешествовать в вашем обществе. – Она закусила губу. – И потом, в таком случае Виллу придется отказаться от попытки удержать меня во что бы то ни стало и принять мое решение.
Матильда озадаченно смотрела на нее и задумчиво молчала.