– Спасибо, – сказала Фрида, беря чашку. – Я вообще об этом не думала. Я знаю много врачей, которые считают, что все было бы прекрасно, если бы не пациенты.
– Так вы расскажете мне о своем пациенте?
Фрида покачала головой.
– Я хочу, чтобы вы посмотрели на нее.
– О чем это вы? – удивился он. – Когда?
– Сейчас.
– Сейчас? А где она?
– В больнице в Луишеме.
– С какой стати я туда поеду?
Фрида залпом выпила кофе.
– Я думаю, что вы найдете ее интересной с философской точки зрения.
– А нас туда пустят? – уточнил Берримен.
– Меня там знают, – заверила его Фрида. – И как бы там ни было, мы с вами врачи. А врачи могут войти куда угодно.
Когда Берримен увидел Мишель Дойс, то, похоже, испытал определенное разочарование. Она сидела и сосредоточенно читала светский еженедельник «Хелло!». Она казалась совершенно нормальной. Берримен и Фрида подставили к кровати два стула и сели. Эндрю снял коричневый пиджак из замши и аккуратно повесил его на спинку стула. За маленьким окном стояла серая стена: с низкого хмурого неба лил дождь.
– Помните меня? – спросила Фрида.
– Да, – ответила Мишель. – Помню.
– Это Эндрю. Мы хотели бы поболтать с вами.
Берримен озадаченно посмотрел на Фриду. Она почти ничего не говорила, пока он вез ее по Лондону, и ничего не сообщила ему о деле. Теперь она наклонилась к Мишель.
– Не могли бы вы рассказать Эндрю о мужчине, который жил у вас?
Мишель, похоже, тоже была озадачена, словно ее заставляли говорить об очевидных вещах.
– Он просто жил у меня, – сказала она.
– Как вы познакомились? – спросила Фрида.
– Дрейкс и… и…
– Что? Что вы говорите?
– И… и… лодки.
Фрида посмотрела на Эндрю и продолжила опрос:
– И что вы делали для него?
– Заботилась о нем, – ответила Мишель.
– Поскольку он был в плохом состоянии, – подсказала Фрида.
– Да, – согласилась Мишель. – В плохом.
– Он нуждался в заботе.
– Я угостила его чаем, – продолжала Мишель. – Его нужно было почистить. Он был грязный. – Она помолчала. – Где он? Куда он пропал?
– Ему пришлось уйти, – ответила Фрида и посмотрела на Эндрю.
Он откашлялся и встал.
– Что ж, – сказал он, – приятно было познакомиться с вами, дамы, но боюсь…
– Подождите, – остановила его Фрида и повернулась к Мишель. – Ничего, если мы на минутку отойдем?
Она взяла Берримена за руку и отвела в сторону.
– Что вы о ней скажете?
Он пожал плечами.
– Как по мне, она достаточно адекватна. Умеренное диссоциативное расстройство.
– Тот мужчина, о котором она говорила… – начала Фрида.
– А что с ним?
– Когда к ней пришла социальный работник, мужчина сидел на диване. Он был голый, мертвый и уже начал разлагаться. Все это время она жила в одном помещении с ним. Итак?
Берримен помолчал. Потом по его лицу медленно расплылась улыбка.
– Ладно, – сказал он. – Ладно.
– Мой первый вопрос, – продолжила Фрида, – состоит в следующем: все это настолько безумно, настолько неслыханно, что, возможно, она просто притворяется? Может, она действительно убила этого человека? Даже не так: весьма вероятно, что она его убила. А теперь симулирует безумие.
– Она не симулирует. – В голосе Берримена отчетливо слышались эмоции, близкие к восхищению. – Никто не может так блестяще симулировать.
– Мы не можем опознать покойного, не знаем, был ли он ее другом или родственником или даже были ли они вообще знакомы.
– А какая разница?
Берримен прошел по палате туда, где сидели несколько человек и смотрели телевизор. Фрида заметила, как он наклонился к кровати. Когда он вернулся, в руке у него был маленький коричневый медвежонок.
– Вы спросили разрешения взять его?
Берримен покачал головой.
– Та женщина спит. Я потом верну его.
Он подошел к кровати Мишель и сел перед ней. Положил игрушку себе на колени.
– Это медведь, – заявил он, и Мишель удивленно посмотрела на него. – Как вы думаете, где он живет?
– Я не знаю, – ответила больная. – Я о них ничего не знаю.
– Тогда попробуйте угадать, – предложил он. – Как вы считаете, где он скорее будет обитать: в лесу или пустыне?
– Какие глупости! – заявила она. – Он живет здесь.
– А угадайте-ка, что он ест? Мелких животных? Рыбу?
– Я не знаю. Думаю, то, что ему дают люди.
– Похоже, вы близки к истине.
– Он голодный?
– Я не знаю. А как вы считаете?
– Мне он голодным не кажется, но иногда трудно сказать наверняка.
– Вы правы, трудно. – Берримен восхищенно улыбнулся ей. – Большое спасибо!
Он встал и прошелся по палате.
– Превосходно! – заявил он, вернувшись к Фриде. – В принципе, не мешало бы засунуть ее в аппарат МРТ, но я и без того догадываюсь, что он покажет. Определенные патологические изменения в нижней височной доле, и в миндалевидном теле, и…
– Простите, – перебила она. – О чем это вы?
Берримен огляделся, словно совершенно позабыл о присутствии Фриды.
– Она просто потрясающая! – решительно заявил он. – Нужно обязательно затащить ее в лабораторию.
– Нет! – не менее решительно отрезала Фрида. – Что действительно нужно сделать, так это вылечить ее, а еще узнать, кто этот мужчина и кто его убил.
Берримен покачал головой.
– Это не поддается лечению. Стероиды могут только снизить внутричерепное давление.
– Но почему она так ведет себя? – спросила Фрида.
– Это и есть самое интересное. Вы слышали о синдроме Капгра?
– Не уверена.
– Это просто потрясающе! – заявил он. – Конечно, не в том случае, если его обнаружат у вас. Люди начинают верить, что кого-то из их близких, например, жену или мужа, похитили, а его место занял пришелец. Вы видели фильм «Вторжение похитителей тел»? По-моему, он так назывался. Так вот, когда мы смотрим на человека, которого знаем, наш мозг осуществляет два процесса. Одна часть мозга распознает лицо, а другая говорит нам, что у нас есть с ним эмоциональная связь. Если вторая часть мозга не работает, мозг решает, что, наверное, с этим человеком что-то не так, раз мы к нему ничего не испытываем.