– Мы хотели сказать… – Лицо Джека покраснело от еле сдерживаемых чувств.
– Пока вам не сообщил кто-то другой, – добавил Рубен.
– Что? – снова спросила Фрида.
Рубен поднял бульварную газету, которую держал в руке.
– Эта Тэрри Рив или как там ее зовут на самом деле… – заявил он. – Это все чепуха, да и газета все равно годится только на то, чтобы в нее мусор заворачивать. Но они напечатали ее историю, и… Да что уж там! Она упоминает вас и отзывается о вас не очень-то лестно. И они откуда-то взяли вашу фотографию. Кстати, вы на ней очень неплохо получились.
Фрида глубоко вздохнула.
– И это все? – уточнила она.
Джозеф поднял бумажный пакет.
– И мы принести печенье и булочки. Мы войти и сделать вам крепкий кофе.
Фрида вернулась на второй этаж, приняла душ и, прислушиваясь к стуку тарелок и кастрюль внизу, натянула джинсы и черный свитер, после чего сунула босые ноги в кроссовки. Когда она спустилась, то увидела, что они расставляют на столе выбранные наугад чашки и тарелки. Джозеф разжег огонь. Рубен наливал кофе. Джек вышел из кухни, неся пару кувшинчиков и пачку масла. Нераспечатанную, хотя Фрида прекрасно помнила, что на дверце холодильника лежит распечатанная. Но какая разница? Джозеф вручил ей чашку, и только она поднесла ее ко рту, как в дверь снова позвонили.
Фрида открыла дверь и увидела Сашу.
– Я не знаю, в курсе вы уже или нет… – начала она. – Я просто хотела как можно быстрее приехать к вам и…
Саша замолчала, как только Фрида распахнула дверь, и она увидела, что происходит в доме.
– У нас завтрак, – сообщила Фрида.
Саша подняла повыше пакет.
– Я купила круассаны, – сказала она. – Они еще теплые.
Саша вошла, ей налили кофе, и тут же раздался хор голосов, снова и снова повторявших, что на самом деле все не так уж и плохо, и что никто, кто знает Фриду лично, да и вообще никто, не отнесется к этому всерьез, и что она может подать иск, если захочет.
Фрида подняла руку.
– Хватит, – сказала она. – Я вовсе не хочу заглядывать в газету. Просто расскажите в двух словах, что там написано.
Повисло молчание.
– В основном то, что она – жертва, – сказал Рубен.
– И что виноваты все, кроме нее, – добавил Джек.
– Включая вас, – внесла свою лепту Саша. – Но фотография просто шикарная, на самом деле. Заголовок не очень хороший.
– Это просто куча мусора, все это, – заключил Джозеф.
Они – ее друзья и пришли к ней из лучших побуждений, но Фрида чувствовала, что на нее давят эти четыре пары глаз, словно они ждут не дождутся узнать, как же она отреагирует.
– Ладно, – отмахнулась она. – Что конкретно она обо мне говорит?
Они нервно переглянулись.
– Ну же, выкладывайте! – поторопила Фрида.
– Она говорит, что вы ее эксплуатировали, – взволнованно выпалила Саша. – Но это же смешно, потому что вы ничего не поставили себе в заслугу. И именно вы спасли ее.
– Она так не считает, – возразила Фрида. – Она обрела своеобразную безопасность. Именно я вытолкала ее в большой суровый мир.
– Она говорит, что вы хотели прославиться, – добавил Рубен.
– Что-нибудь еще? – спросила Фрида. Снова смущенное переглядывание. – Просто скажите. Если вы мне не скажете, я услышу это от людей, которые не являются моими друзьями.
Когда Джек заговорил, создалось впечатление, что у него пересохло в горле.
– Они упоминают жертву, Кэти Райпон. Создают впечатление… Ну, вы понимаете… – Он не смог больше выдавить из себя ни слова.
– Чудовищная несправедливость! – возмутился Рубен. – Все это понимают. То есть все, кто принимал участие.
Фрида вспомнила семью Кэти Райпон и всех, присутствовавших на похоронах. Она нервно сглотнула.
– Меня же не убили, – сказала она наконец. – Речь идет всего лишь о моей репутации. – Она ткнула пальцем в Рубена. – Только не надо цитировать Шекспира!
Он был поражен ее выпадом.
– Я и не собирался.
– Я возьму круассан, – решительно объявила она, хоть и подозревала, что не сможет проглотить ни кусочка.
Джозеф вырвал фотографию Фриды из газеты и продемонстрировал ей. Это был снимок, сделанный во время конференции пару лет назад. Наверное, они нашли его в Интернете. Фрида заметила одно слово из заголовка: «опрометчивый». Она намазала джем на круассан, но так ничего и не съела. Она слышала, как вокруг гудят голоса, слышала словно со стороны, как время от времени что-то отвечает, и пыталась заставить себя улыбаться. Она посмотрела на собравшихся, подумала о том, как ранним воскресным утром они связывались друг с другом и договаривались прийти, и растрогалась. Но когда они начали расходиться, она испытала облегчение. И тут ей в голову пришла одна мысль. Она коснулась рукава Джека.
– Вы можете задержаться? – спросила она. – Я хочу с вами кое-что обсудить.
– Что? Что-то не так?
Он, похоже, заподозрил неладное и резко провел рукой по волосам, так что теперь они торчали в разные стороны. Фрида попыталась сдержать улыбку: ему уже под тридцать, он получил диплом врача и проходит стажировку в качестве психотерапевта, но вот стоит в кошмарной оранжевой стеганой куртке и грязных кроссовках и ужасно напоминает маленького мальчика, которого поймали на шалости.
– Нет. У меня к вам предложение. – Выражение лица Джека сменилось с взволнованного на радостное. Он переминался с ноги на ногу, пока она не указала ему на стул. – Еще кофе?
– Нет, спасибо. Так в чем дело?
– Я бы хотела, чтобы вы повидались с Кэрри Деккер.
– Кэрри Деккер? Женой Алана? Зачем? Что с ней случилось?
– Как ее врач.
– Ее врач?
– Вы все время повторяете то, что я только что сказала.
– Я?
– Джек, вы врач. У вас есть пациенты. Это ваша работа. Я спрашиваю, не будете ли вы против того, чтобы видеться с Кэрри. Ей очень нужна помощь, и я думаю, что вы могли бы оказать ее.
– Вы ведь не из вежливости мне это говорите, нет?
Фрида сердито посмотрела на него.
– Вы действительно думаете, что я рекомендовала бы вас попавшей в беду женщине только затем, чтобы приободрить? К тому же, возможно, она решит, что вы ей не подходите.
– Да, конечно.
– И вы, возможно, решите после предварительной консультации, что ничего не получится.
– Точно.
– Она в состоянии шока. Когда Кэрри решила, что Алан ее бросил, это стало для нее катастрофой, но после того, что сделал Дин…