– Когда я это понял, я выпустил тебя, если помнишь.
За все это время лишь Петров и Борис не проронили ни слова. Если первый молчал из чувства неловкости, что не смог достойно противостоять трем бандитам на КПП и позволил повязать себя, то второй, в искреннем раскаянии, думал о предстоящем наказании за содеянное и готовился смиренно принять его.
– Шеф, гости прибывают. Через пятнадцать минут будут у нас, – приоткрыв дверь, сообщил мужчина в черной маске и того же цвета камуфляже. – Пора.
Владимир кивнул и, обратившись к Наташе, бросил через плечо:
– Мы вернемся к нашему разговору!
Он еще не знал, что больше никогда ее не увидит…
Во двор базы зарулили три серебристых джипа. Из них вышли пять человек, за исключением водителей, и направились к ангару, где в окружении четверых своих людей ждал их Емельянов. Перед ним стояли два армейских ящика. Владимир был хмур. Широкий бактерицидный пластырь скрывал ушиб на лбу, левая щека расцарапана. Обработанные перекисью водорода ранки розовели, не успев покрыться коркой.
– Мы работаем на доверии, – произнес солидный мужчина в дорогом костюме, за спиной которого вросли в пол четверо здоровяков. – Дело чести!
– Слово офицера!
– Товар готов?
– Да. Откат?
Солидный мужчина слегка повернул голову вправо. Один из здоровяков вышел вперед с кейсом в руке и приоткрыл его, показав пачки денег, лежавшие внутри.
Емельянов удовлетворенно кивнул. Двое его людей подошли и приподняли крышки армейских ящиков.
Товарно-денежный обмен, с подобающей моменту помпой и соблюдением этикета, был проведен на должном уровне! Но, когда стороны собрались мирно разойтись, как снег на голову, на них свалился… спецназ!
– Вы окружены!.. Сопротивление…
Два взрыва дымовых гранат, полетевших навстречу ворвавшимся в ангар вооруженным людям, клубы густого белого дыма, наполнившие помещение, и короткие автоматные очереди, вперемежку с паническими криками, слились в один сплошной кошмар…
Четверо подручных вместе с Емельяновым, используя дымовую завесу, первыми вырвались во двор, попав под огонь спецназовских стволов из засады. Подставив под пули подчиненных, Владимир отскочил в сторону и в мгновение ока исчез из вида. Он двигался полусогнувшись, скорым шагом огибая двор вдоль клумб, и вскоре, добравшись до входа в подвал, незаметно проник внутрь.
– Стоять! – только и успел скомандовать спецназовец, застывший у дверей отсека, как схлопотал пулю в грудь и упал навзничь.
– Ну что, сволочи, молитесь! – Емельянов ступил в отсек и выстрелил в первого, кто попался под руку.
Лобков вскрикнул и, схватившись за живот, завалился на бок. Следующими двумя выстрелами Емельянов уложил Петрова и Гришу. Шура, подобно пантере, летел уже в прыжке с места на обезумевшего подполковника, рискуя получить очередную пулю, но Примеров, точно поймав момент, когда Емельянов выпустил его из вида, набросился на того и сшиб с ног своей массой. Падая на спину, подполковник кувыркнулся назад, нацелившись на дверной проем, но неожиданно промахнулся. Задрав ноги кверху, плашмя ударился о стену, сполз на бетонку и на секунду обмяк. Андрей поднялся на ноги, отвлекшись на вопившего Лобкова, и не заметил, как Емельянов навел на него оружие и спустил курок. Жгучая боль в плече отбросила Андрея назад, но он устоял и, прижимая рукой рану, из которой хлынула кровь, как бык попер на подполковника. Тот продолжал давить пальцем на курок, но пистолет давал осечку за осечкой. Когда Примеров, теряя силы, подошел-таки к Емельянову, тот уже лежал на животе, а Шура с Капитаном сковывали ему наручниками заломленные за спину руки. В коридоре, закашлявшись, стал приходить в себя спецназовец. Распахнув комбинезон, он посмотрел на расплющенную о «бронник» пулю в области сердца, и ему стало нехорошо. Капитан, разорвав свою рубаху, перетянул рану Примерову и стал оказывать помощь Лобкову. Тот выл и жаловался на нестерпимую боль. Шура, перевязав выше колена ногу Петрову, возился с раненым Гришей. У последнего, в отличие от Миши, оказалась задета кость на ноге.
– Позову на помощь, – бросил Шуре Капитан и метнулся наверх. Во дворе пальба стихла так же внезапно, как и началась. Станислав Сергеевич, заметив командира спецназа, направился к нему:
– У нас четверо раненых и арестованный подполковник Емельянов.
Командир сделал знак подчиненным, и четверо ушли за Капитаном в подвал. Минут через пять, когда пострадавших и Владимира вытащили наверх, Андрей, глядя на распластавшихся на земле бандитов, с широко раздвинутыми ногами и заломленными за головы руками, спросил командира спецназа:
– Потери есть?
– Нет, – ответил тот. – Мои люди стреляли поверх голов.
Гриша с Мишей лежали в одной палате. Тая ухаживала за обоими, так как родители Петрова были в отъезде и присмотреть за ним было некому. Через пару дней, впрочем, Мишу выписали из больницы, так как рана оказалась несерьезная.
– Ну, бывайте, – не глядя на Таю, пробасил он Грише. – Желаю скорейшего выздоровления.
– Ерунда, до свадьбы заживет, – многозначительно улыбнулся тот в ответ.
Утром Примерова разбудил звонок в дверь. Оглядев потолок собственной спальни, он глубоко вздохнул: «Как хорошо дома!» Его госпитализировать не стали, так как легкая рана, а вернее, глубокая царапина опасности для здоровья не представляла. Звонок повторился.
– Кто? – недовольно спросил Андрей, щелкая замком.
– Откройте, вам срочная телеграмма! – громко произнес мужской голос.
– Дима! – Андрей распахнул дверь и, приглядевшись, не сразу узнал друга. – Ты?!
– Я, бродяга, принимай гостей! Третий раз уже прихожу, а тебя нет и нет…
– Заходи! Ты один?
– В настоящий момент – да, а вообще – нет.
– Слушай, мне надо сгонять в магазин. Я сам не так давно домой попал. Холодильник пустой.
– Спокойно, старик! Я пришел один, но не с пустыми руками!..
Вывалив на стол дорогую закуску и выпивку, Дима предложил:
– Давай без заморочек, брат. Тащи доску для нарезки, нож, две вилки и стопки. У меня со временем плохо. Вечером – самолет. Улетаю.
– Куда?
– Давай сначала выпьем по маленькой.
Сделав по глотку виски, оба отставили в сторону рюмки.
– Чем-то напоминает самогон, – цокнув языком как дегустатор, произнес Андрей.
– А ты его пил?
– Приходилось как-то.
– Не понравилось?
– Не в этом дело. От выпивки отвык, давно не употреблял.
– Вот те раз! И я тоже, в принципе, бросил!
– Рассказывай лучше, куда ты пропал и куда летишь?
– Я, Андрюша, гражданин Евросоюза. У меня дом на юге Франции, бизнес. Давно хотел связаться с тобой, вот выкроил время, но лимит вышел. На три дня прилетал. Но я еще приеду…