В другом кабинете на полу, привалившись спинами к батареям, сидели два зомби. Оба настолько прогнили, что, увидев людей, даже подняться на ноги не смогли, лишь зашипели и хищно потянули к ним руки.
– Если бы я стал зомби, то покончил бы с собой, – сказал, глядя на парочку, Муха.
– Если бы ты стал зомби, то не понимал бы, что с тобой происходит.
Ответ прозвучал из дальнего угла кабинета, прикрытого импровизированной ширмой из двух гардеробных дверей.
Все разом схватились за оружие. Но почему-то никто не выстрелил. Хотя это было бы самым разумным решением – выпустить очередь из автомата, которая прошила бы насквозь тонкие деревянные дверцы, а заодно и того, кто за ними прятался.
– Ну, что? – непонятно, к кому обращаясь, шепотом спросил Муха.
И облизнул кончиком языка пересохшие губы.
Ширма из дверок с грохотом упала на пол.
Взглядам людей предстал стол, на краю которого сидел, низко опустив голову и опираясь руками о край столешницы, некто в долгополом плаще с широким капюшоном, за краями которого не видно было лица.
– Руки подними, – предложил незнакомцу Вервольф.
Из-под капюшона донесся звук, похожий на приглушенный смешок. Незнакомец выпростал из-под плаща и поднял правую руку.
– Другую.
– Другую не могу. Болит.
– Ранен? – спросил сердобольный Муха.
– Нет, просто болит.
– А может, у тебя там пистолет? – маска инфравизора помешала Рикошету изобразить классический недоверчивый прищур.
– Может быть, – ответил незнакомец. – Хочешь проверить?
– Муха!
– А почему я?
– Потому что отмычки кончились, – Рикошет, как всегда, нашел правильный ответ.
– Так что ж, я теперь вместо отмычки?
– А чего его обыскивать, давайте просто пристрелим, – предложил «грешник».
– Он не из «Свободы», – сказал Гупи.
– Ну и что?
– А то, что я знаю, как выбраться из города, – прозвучало из-под капюшона.
Незнакомец поднял голову. Но лица его все равно не было видно. Только темный провал под капюшоном.
– Давай начнем с того, кто ты такой? – спросил Рикошет.
– Я – Журналист.
– Какой еще журналист? – удивился Гейтс.
– Тот самый Журналист? – не мене удивленно переспросил Гупи.
История о Журналисте была одним из устоявшихся мифов Зоны. Мифов, которые в основе своей имели реальную подоплеку. Такие, например, как истории о Болотном Докторе, которого не трогает ни одна тварь, или о сталкере Семецком, сумевшем добраться до Монолита и получившем бессмертие в обмен на согласие умирать по нескольку раз на дню.
– Ну да, – кивнул незнакомец, назвавшийся Журналистом. – Тот самый.
О Журналисте рассказывали разное, хотя начинались все истории одинаково. Молодой парень, журналист, пробрался в Зону, чтобы сделать серию сенсационных репортажей. История о дальнейшей его судьбе сплеталась из слухов и домыслов. Кто-то рассказывал, что журналист добрался до Монолита – по одной из версий, в компании с Семецким, – после чего превратился в полупризрачное существо, обреченное вечно скитаться по Зоне. Другие слышали, что Журналист попал под некое излучение, превратившее его в невиданного мутанта. Третьи были уверены, что Журналист этот стал самым удачливым сталкером в истории Зоны, отыскавшим Переход, который позволяет ему перемещаться между мирами. В общем, говорили разное, но все рассказчики сходились в одном – несмотря на то что Журналист обладает некими мистическими сверхспособностями, он, по сути своей, остался человеком, а значит, ему можно доверять.
– Чем докажешь? – спросил Рикошет.
– Хочешь, журналистское удостоверение покажу?
– Что ты тут делаешь?
– То же, что и вы.
– Мы от мертвяков прячемся.
– Ну, так…
– А эти двое? – Муха стволом ткнул в ни на что не годных зомби.
– Эти? – Журналист посмотрел на парочку полусгнивших трупов. – Эти, чтобы не скучно было. Все ж, не одному сидеть.
– Как ты тут оказался?
– Пришел.
– Давно?
– Какая разница.
– И куда теперь?
– Вместе с вами.
– А ты знаешь, куда мы направляемся?
– Конечно.
– Откуда?
– Слухами Зона полнится.
– Кто проболтался?
– Да какая теперь разница.
– Ты не отвечаешь на вопросы.
– Потому что ты не умеешь их задавать.
Рикошет издал странный звук, что-то вроде всхлипа, неразродившегося смешка или подавленного зевка.
– Нам компаньон не нужен.
– Уверен?
«Монолитчик» сделал жест рукой, приглашая всех желающих продолжить разговор с Журналистом. А он свое слово уже сказал.
– Ты действительно знаешь, как выбраться из города? – спросил Гупи.
– Я ведь сюда пришел. Значит, знаю, как вернуться обратно.
– Мы тоже пришли, – вставил Муха.
– Да, но не с той стороны.
– Ты хочешь сказать, что пришел со стороны Припяти?
– Именно. Я знаю расстановку снайперов и смогу провести вас так, чтобы не попасть под огонь.
– А зомби?
– Зомби успокоятся и займутся своими обычными делами ровно через тридцать две минуты.
– С чего бы вдруг?
– Перестанет работать одна из установок «Дятла» в Ржавом лесу.
– Почему мы не чувствуем воздействие Радара?
– Во-первых, зомби более восприимчивы к психотропному воздействию. Во-вторых, их обрабатывают на специально выбранной для этого частоте. Вы ощутите на себе его воздействие, когда окажетесь в Ржавом лесу… Я ведь не ошибся? Вы собираетесь идти к Припяти через Ржавый лес?
– Мне кажется, ты слишком много знаешь, – недовольно буркнул Рикошет.
– Во многом знании много печали.
– То-то, я смотрю, ты такой грустный.
– Так я иду с вами?
– Я уже сказал – нет.
– Что ж…
Журналист положил руку на колено и опустил покрытую капюшоном голову.
– Ты думаешь, мы без тебя не выберемся из города? – с вызовом вскинул подбородок Рикошет.
– Выберетесь, – не поднимая головы, ответил Журналист. – Может быть… Но через Ржавый лес не пройдете. И защитный шлем вам не поможет. Мог бы помочь, если с умом им воспользоваться… Но вы ведь и сами все знаете, чужие советы слушать не хотите.