— Я знаю, милая, знаю! Видите, что у меня!
Мила кинулась обратно в ванную и начала вычерпывать воду тазиком.
— Ах, ах! — запричитала девушка. — Я вам помогу!
Она сбросила шлепанцы и босиком вошла в воду, подхватив стаканчик из-под зубных щеток.
— А вы кто? — спросила Мила, жмурясь от летящих во все стороны брызг, которые сама же и поднимала.
— Я медсестра. Из фирмы «Для бабушек и дедушек». Меня зовут Жанна. Прихожу к Капитолине Захаровне несколько раз н неделю. Делаю ей уколы, приношу продукты, убираю иногда. Выполняю все, в чем она нуждается.
В этот момент на порогеванной появился Гуркин в трусах и майке.
— Я готов! — сказал он и, увидев Жанну, густо покраснел. — Извините. Я не знал, что у нас гости.
— Это не гости, — отрывисто бросила Мила, мельком полюбовавшись спортивной фигурой Гуркина, которую он максимально обнажил для работы с водой и тряпкой. — Это медсестра, которая ухаживает за Капитолиной Захаровной, соседкой снизу.
— Очень приятно познакомиться, Андрей! — сказал Гуркин, скромно потупясь.
— Жанна, — тоже потупясь, ответила медсестра и вылила воду из стаканчика мимо ванны.
«Господи, какие страсти-мордасти! — подумала невольно уязвленная Мила и принялась возить тряпкой по полу. — В конце кондов, Гуркину нет еще тридцати, почему бы ему и не обалдеть от столь очаровательного существа, как эта медсестра?» Тут же ей в голову пришла идея нового рассказа. Гуркин на роль главного герой, конечно, не годился. «Пусть будет роман между медсестрой с первого этажа и частным детективом с третьего. Надо приплести сюда какое-нибудь преступление и ревнивого молодого человека», — рассуждала Мила.
Вытерев досуха пол, она полезла в душ и долго лила себе наголову горячую воду, в надежде, что начавшаяся мигрень капитулирует. Вымывшись и надев чистый халат, Мила обнаружила полуголого Гуркина и ясноглазую Жанну в коридоре возле приоткрытой двери. Оба были возбуждены сверх меры и чирикали о каких-то глупостях.
— Спущусь к Капитолине Захаровне, — сообщила Мила. — Извинюсь и оценю хотя бы приблизительно причиненный ущерб.
«Нет-нет, срочно нужно варить бабкину мазь, — думала она, мчась по ступенькам вниз. — Деньги нужны, как воздух. Деньги требуются каждый день, и много. Столько, сколько мне надо, я не зарабатываю. Придется напрячься по-настоящему. Скоро очередная выплата Гуркину, и теперь наверняка придется раскошеливаться на побелку потолка у Капитолины Захаровны».
Могучая, усатая и громогласная Капитолина Захаровна громоздилась в кровати, задрапированная пледом, и смотрела телевизор. Узрев Милу, она подмигнула ей и весело гаркнула:
— Ну, что, растяпа Николаевна, кран забыла выключить?
Покойный муж соседки, так же, как и обретавшийся где-то на Севере сын, служили военными. Вся семейка была шумлива и отличалась посконной простотой. Болезнь, свалившая Капитолину Захаровну с ног, не испортила ее веселого нрава.
— Взгляну на потолок, если не возражаете, — промямлила Мила и шмыгнула в кухню. Здесь было довольно чисто, только кухонный стол загромождали баночки, коробочки и бутылочки из-под лекарств. «Надо будет спросить, нет ли у нее пустых, — подумала Мила, прикидывая, сколько мази удастся изготовить из того пакетика корешков, который она притащила домой из Митяева. — Может быть, здесь найдется что-нибудь от головной боли?»
С потолка падали крупные звонкие капли. Почти повсюду медсестра Жанна подставила под струйки ведерки и тазики. Недолго думая, Мила выхватила из общей кучи подходящую коробочку и, достав таблетку, запила водой прямо из-под крана. Как раз в этот момент в кухне появилась пунцовая Жанна. «Видно, ей неловко, что она кадрила моего Гуркина, — подумала Мила. — По идее, я должна быть недовольна этим обстоятельством». Впрочем, она на самом деле была недовольна. Она как-то уже привыкла считать Гуркина своей собственностью. Кроме того, молодой ловелас обязан помнить, за что ему платят деньги. А если он будет терять голову от каждой медсестры, забежавшей в квартиру, то может свою роль благополучно провалить.
— Вот, — сказала Жанна, с грустью взирая на потолок. — Что теперь будет, Людмила Николаевна?
— Будет ремонт. Пусть потолок сначала подсохнет, потом я рабочих пришлю, — вздохнула Мила и направилась к выходу.
Попрощавшись по дороге с Капитолиной Захаровной, которая, увлекшись телевизионным действом, даже не делала попыток ее задержать и втянуть в беседу, Мила вышла на лестничную площадку. Когда она уже подходила к собственной двери, сверху высунулся взволнованный Листопадов.
— Что у вас произошло? — сдавленным голосом спросил он.
— Забыла кран закрыть и протекла на соседку. Ходила извиняться и оценивать материальный ущерб.
Листопадов вслух посочувствовал, а про себя подумал, что во всем виноват приход Гуркина. «Они наверняка целовались в коридоре и забыли про включенную воду», — решил он. Почему-то ему было досадно, что его подопечная без ума от этого типа. «Вероятно, он безмозглый болван», — мстительно подумал Листопадов и удивился самому себе.
Между тем Константин Глубоков, у которого закончились отгулы, разговаривал с Борисом по телефону.
— Что мне делать? — спрашивал он. — Лютикова через некоторое время потребует отчет, и я буду иметь бледный вид. Настоящий частный детектив к этому времени уже выяснил бы массу нужных вещей.
— Господи! Запудри ей мозги, скажи, что прорабатываешь разные версии… Ты не обязан отчитываться за каждый шаг.
— Но она хочет узнать, кто на нее покушается!
— Я уверен, что эти покушения как-то связаны с нашим «невидимкой». Узнаем, во что впутался дед, раскроем и покушения, точно тебе говорю!
— Но как мы можем что-то узнать, если ничего не делаем?
— Как это мы ничего не делаем? За Лютиковой следит наш человек!
— Но ведь он ее просто охраняет!
— Ему велено подслушивать разговоры, запоминать гостей и немедленно сообщать нам обо всех подозрительных деталях.
— Это может длиться вечно, — рассердился Константин.
— А чего ты хочешь? Большей близости к Лютиковой? Женись на ней!
— Я подумаю, — буркнул тот и положил трубку.
Мила тем временем мучила волосы, пытаясь своими силами уложить их в вечернюю прическу. Виноватый Гуркин снова надел костюм и теперь делал вид, что читает газету.
— Как я поеду в ресторан с такой мигренью? — рассердилась Мила, отбрасывая расческу. — Нет ли у тебя, Андрюша, таблеточки от головной боли? Капитолинзахаровнина мне что-то не помогла.
— Таблетка у меня есть, но лучше выпить горячего чаю с медом. Ты ведь наверняка начнешь вечер с алкоголя. А мешать алкоголь с обезболивающим — последнее дело.