– Каждой группе, – продолжал Бэар, – оказавшись на поверхности, действовать на своё усмотрение. Собираемся в этом секторе, но, в случае опасности, отправляйтесь к барьеру, не ждите остальных.
Закончив инструктаж, Бэар дождался, пока укрытие покинут группы, направляющиеся в восточную часть подземелья, и вновь первым повёл оставшийся отряд. Его звено-троица быстро слилась с буйной, густой зеленью садов площади, скрываясь в ближайшем проходе в подземелье. Следующие группы, рассчитав расстояние, безмолвно последовали за лейтенантом.
Переступив порог постепенно ведущего вниз тоннеля, Бэар понял, что идти им придётся в практически полной темноте. Основное освещение подземного комплекса, где располагались погреба, склады и прочие закрома, включалось на щитке, установленном в одной из беседок сада. Похоже, захватчики так и не нашли его, раз каждый рукав подземелья довольствовался только желтоватым слабым светом маленьких лампочек-ориентиров. Вместо нормального освещения пришельцы разбросали фонарики, и даже кое-где жгли костры, отчего и без того спёртый воздух наполнялся едким дымом, не всегда находящим выход к вентиляции.
От гари становилось трудно дышать, но в остальном Бэар был даже благодарен пришельцам за такой подарок: разбросанные ими фонарики оказались отличным указателем и, двигаясь параллельно освещённым участкам, Бэару, даже без помощи сканера, удавалось вовремя определять каждый пост, минуя стражу извилистыми боковыми проходами. Точное, интуитивное знание местности и хитросплетённого лабиринта подземелья играло на руку телохранителям. Постепенно цепочка из защитников сокровищницы продвигалась к западному сектору.
После очередного поворота, заметив на сканере движение, Бэар жестом остановил товарищей. По разные стороны от разлогого как крона дерева тоннеля, гомонили оживлённые, подвешенные языки. Прислушавшись, он начал различать их речь, задорный шум, отборную ругань, смысл которой просачивался и без перевода. Где-то впереди, в конце длинного прохода, ведущего ко всем остальным закромам этого тоннеля, разворачивалась нешуточная возня, взбодрённая матерным словом. Четыре пошатывающихся тени толкали что-то объёмное и тяжёлое. Взглянув в ту сторону мельком, лейтенант заметил рядом с пришельцами огромный, литров на двести бочонок. Весёлая догадка пронеслась в его голове – винные погреба. Неосвещённые ни кострами, ни фонарями, они как магнит собрали вокруг себя десятки охочих к выпивке захватчиков, и тем не требовались ориентиры, чтобы присосаться к бутылке. Многие из них давно пребывали в горизонтальной или любой другой несуразной позе, упившись до потери сознания. Некоторые же, как, к примеру, эта четвёрка, ещё держались на ногах, и, по всей видимости, пытались стащить на свой корабль тару с понравившимся вином. Но жадность брала своё, а тяжесть ноши не пускала дальше первого прохода.
Наблюдая за несдающимися пришельцами, Бэар расширил радиус сканера на максимум, впервые заметив свою цель: за винными погребами шли пустующие помещения, где среди подвижных оранжево-красных точек – пришельцев, редко мелькали более яркие красные – пленники. Другого пути, ведущего к тому сектору, не было. Либо возвращаться на используемый пришельцами маршрут, либо проходить здесь, через винные погреба.
Поколебавшись всего мгновение, лейтенант быстро отдал приказ. Двое дюжих защитников из его группы тихо выступили вперёд. Немного скукожившись и плотнее укутавшись в обноски, они, пошатываясь в такт подпитым врагам, поспешили к поглощённой своими заботами четвёрке. Поравнявшись с пьяными захватчиками, даже не заметившими их появления, телохранители одновременно вогнали узкие клинки под лопатки ближайшим двоим пришельцам, придерживая забившиеся в конвульсии тела. Темнота и гомон скрыли смерть ещё недавно бузивших вовсю пьяниц. Проворно заняв их места у бочки, телохранители огляделись, помогая толкать тару. Не заметив рядом других пришельцев, они так же спокойно прикончили остальных, освобождая проход.
Отдав приказ готовности по цепочке, Бэар присоединился к своей группе, коротко подбодрив разгорячившихся парней. Руки у тех немного подрагивали, мимика не слушалась, хоть секунду назад оба и оставались собранными, сейчас же, от первого убийства каждый переживал временное возбуждение. Их состояние частично передалось и Бэару. Он ощутил, как играет в жилах вскипевшая лють, как неистово хочется и самому прикончить этих тварей, разрушивших их дом. Рвать на части, резать, мучить!
Стойкий кислый запах смерти и пота смешался с воздухом подземелья, действуя на лейтенанта как наркотик. Все ощущения разыгрались, накалились. Такого с ним не было ещё ни на одном учении, ни даже тогда, в пылу перестрелки, когда он отправился за отцом. Он чувствовал в себе зверя, спокойного и жестокого зверя, когда охота идёт по его правилам, словно не он, а пришельцы – дичь, которую предстоит затравить. Одурманенный кровью, Бэар с трудом сдержался, чтобы не кинуться в атаку.
Его мысли туго поддавались рациональной стороне лейтенанта. Какой-то частью ума Бэар понимал, что он вновь столкнулся с тем, к чему был не готов. Раньше, до всего случившегося, лейтенант ни за что не признал бы недостатков. В своих глазах он казался себе опытным военачальником, но оказавшись в пекле, вдруг понял, как мало на самом деле знал, умел и видел, и как недостаточно было одной лишь теории там, где гибнут твои друзья. В какое-то мгновение Бэар даже согласился бы поменяться местами с простым бойцом из отряда, лишь бы не решать всё самому, лишь бы не нести ответственности, но, обернувшись, он увидел, как его подчинённые бесшумно прятали тела убитых, прикрывали друг друга, действовали слажено и быстро, как единый механизм. Действовали так, как он им приказал. Подавив временный всплеск гнева и паники, Бэар вновь уверовал в себя. Отряду куда больше нужен был хороший пример перед глазами, нежели сбрендивший командир. Он должен стать таким примером, пока ещё не поздно.
Покончив с телами, отряд машинально разбился на прежние группы. Стиснув зубы, Бэар двинулся дальше. Через два прохода прямой тоннель вывел их к коридору, ведущему к просторному, перекрытому тонкими металлическими перегородками помещению, где ещё с первых тысячелетий сокровищницы располагалась кузня, сделанная под старый манер из второй цивилизации. Её на протяжении веков то запирали, то оборудовали вновь. Всё зависело от интересов Хранителей. Среди последнего поколения не нашлось почитателей поэзии металла, и помещение долгое время оставалось заперто. В свободные деньки Бэар с друзьями обшастал здесь каждый угол. Ему нравились огромные доменные печи, забывшие вкус огня, формы для раскалённой стали, наковальни, молоты, инструменты, валяющиеся на стеллажах заготовки. Современные технологии ковки не предусматривали всего этого, как и физического труда. Достаточно было ввести параметры и получить желаемый результат. Но лейтенант понимал, почему не только Хранители, а и многие за пределами сокровищницы до сих пор не расставались с давно устаревшими ремеслами. Только работая руками, приложив старание, можно было разжечь искру и в своём творении, чего не сделает немой механизм.
Что-то, но уж точно не искра, разжигалось сейчас и впереди. От просторных помещений несло жаром, горячим дымом. Тяжёлое дыхание давно не топившихся печей ошпаривало всё вокруг, превращая кузню в преисподнюю, откуда доносились обрывки слов на родном языке. Неужели пленников держали именно там? Может, ему всё только слышалось? Бэар в замешательстве проверил показания сканера. Тот, как и раньше, фиксировал в этом месте оранжевые точки, вперемешку с красными – никакой ошибки.