Я ничего не ответила и продолжала подталкивать кучку сахара к совку, который держал брат.
— Что ты об этом думаешь? — спросил Ансель.
— Я первый раз в жизни обрадовалась, что наша госпожа — Люмина, — ответила я. — И от души надеюсь, что Логан не таков. Рен сказал, что он не похож на отца, но зато непредсказуем.
Ансель пожал плечами.
— Ну, Логан по-другому себя будет вести, как бы то ни было. Я имею в виду, он вряд ли захочет…
В этот момент входная дверь распахнулась, и в кухню впрыгнула Брин. Ансель резко распрямился, снова рассыпав по полу сахар, который мы уже было собрали в совок. Я зарычала.
— Ой, прости, — сказал брат, бросив на меня извиняющийся взгляд, и взял щетку у меня из рук.
— Ну что, готова хорошенько пробежаться, Кэл?
Брин улыбнулась нам, потом посмотрела на пол.
— Что случилось?
— Ансель считает, что кофе нужно пить, смешав с сахаром в пропорции один к одному, — ответила я, улыбнувшись брату, красному как рак. — Ну, и он слегка перестарался.
Брин расхохоталась, а потом повернулась к двери, чтобы выскочить на улицу.
— Эй, подожди-ка секунду, — попросила я, хватая ее за руку.
Брин удивленно приподняла бровь.
— Я бы хотела сегодня пробежаться в одиночестве. Ты не против? — спросила я, прилагая усилия к тому, чтобы голос звучал спокойно.
— Что?
— Я бы предпочла отправиться в дозор без сопровождающих, — сказала я, безуспешно стараясь найти подходящее оправдание. Неубедительно, Калла, неубедительно. Она никогда не купится на такой смешной предлог.
— Понятно.
Она подошла к столу и села.
— Значит, с Реном встречаешься?
— Что? — выпалила я.
— Что?! — повторил Ансель, резко выпрямился и вновь рассыпал сахар. Брат выругался, но наклоняться снова, чтобы продолжить уборку, не стал.
Я быстро посмотрела на Анселя, потом на Брин.
— Я не собираюсь встречаться с Реном.
Разговор принял неожиданный оборот, но мне пришло в голову, что версия Брин поможет мне отправиться в дозор в одиночку. Даже если мне придется неделю-другую выдерживать их шуточки.
— О, серьезно? — спросила Брин, играя с пустой сахарницей, стоявшей на столе. — Я подумала, что вы неплохо поладили там, в «Эдеме». Он отличный танцор. Правда, Ансель?
Брин подмигнула брату, тот усмехнулся.
Я сердито посмотрела на обоих по очереди.
— Говорю же вам, я не собираюсь встречаться с Реном.
Мне было ясно, что, не начни я протестовать, Брин может и разувериться в своей «теории заговора».
— Да-да, — улыбнулась она, глазами показывая, что ни на грош мне не верит. Это было очень мне на руку. — Это хорошо, что не будешь встречаться, потому что с технической точки зрения правила запрещают двум вожакам отправляться в дозор вместе. Ну, понимаешь, мало ли что может случиться, вдруг вас обоих убьют.
— С технической точки зрения мы пока не вожаки новой стаи. Он — все еще Бэйн, а я — Найтшейд, — резко парировала я.
— Так значит, все-таки встречаешься с ним?
На лице Брин заиграла такая широкая ухмылка, что я побоялась, как бы ее кожа не лопнула.
— Да нет же! — воскликнула я, вконец рассердившись, выхватывая из рук брата ложку, которой он накладывал сахар, и запуская ее в Брин. Однако подруга без труда увернулась.
У меня возникло ощущение, что стенки моего желудка покрыты болезненными язвами. Я была совершенно уверена в том, что прошедшей ночью в «Эдеме» мне удалось создать между собой и вожаком молодых Бэйнов достаточную дистанцию.
Брин расхохоталась и пошла к буфету.
— Как скажешь, — произнесла она, взяв в руки кофейную чашку. — Хочешь, иди одна, я не против. Какая мне разница, чем ты там, наверху, собираешься заниматься.
Продолжая бросать на нее злобные взгляды, я вернулась к столу, чтобы допить кофе.
Анселю наконец удалось загнать рассыпанный сахар в помойное ведро.
— Слушай, Брин… — сказал он, схватив пустую сахарницу и направляясь с ней к буфету.
Я поразилась тому, что в доме все еще оставался сахар, учитывая, сколько мы просыпали.
— Ты же сегодня не идешь в дозор? Может, окажешь мне услугу?
Брин отпила кофе из кружки и скорчила гримасу.
— Слушай, принеси мне сахар. Хочу подсластить эту горькую бурду. — Она посмотрела на меня. — Не понимаю, как ты пьешь такой крепкий. Ты чертовски крута.
— Ну, поэтому я — вожак.
Ансель подскочил к столу, с торжественным видом держа в руках полную сахарницу.
— Слушай, прекрати прыгать туда-сюда, снова сахар рассыпешь, — пробормотала я.
— Вот молодец, — сказала Брин, принимая из рук Анселя сахарницу.
Он открыл ящик буфета и подал ей ложку.
— Спасибо, — отозвалась Брин и принялась размешивать сахар в чашке. — А что за услуга?
Я покачала головой.
— Ребят, будь вы людьми, давно бы уже диабет заработали.
Ансель засмеялся, не сводя при этом глаз с Брин.
— Слушай, у вас же в старших классах английский ведет миссис Торнтон?
В его голосе было слышно волнение.
— Ну да, у всех классов, — ответила Брин, помешивая ложечкой в чашке. — В старших классах другой учительницы нет.
— Ну да, верно, — промямлил брат. — Мы, знаешь, сейчас английскую поэзию проходим, и я там кое-чего не понимаю.
— Угу, — отозвалась Брин.
Она сделала глоток, сморщила нос и снова потянулась к сахарнице. Быстро взглянув на часы, я встала и понесла чашку к раковине.
— Да, ну, я слышал, что ты пишешь стихи, — продолжал Ансель, который, казалось, вознамерился увидеть дно своей чашки сквозь толщу черного кофе. — И я подумал, может, ты согласишься мне помочь.
Брин пожала плечами.
— Конечно. Раз уж Калла бросила меня ради нового бойфренда, я свободна.
Я стукнула чашкой о металлическую раковину.
— Он не мой бойфренд!
Брин проигнорировала мое заявление.
— Знаешь, Эн, если хочешь, чтобы кто-то действительно помог тебе с поэзией, стоит поговорить с Невиллом. Насколько я слышала, его стихи куда лучше моих. Его даже где-то публиковали.
— Да-да, — мгновенно отозвался Ансель. — Я так и сделаю. Но задание на завтра, а ты сейчас здесь.
— Хорошо, — сказала Брин. — Это верно.
— Я рада, что ты посвятишь день добрым делам, — заметила я, выскакивая из кухни.