Спустя неделю Курбан передал Салеху подробные инструкции, которые он должен выполнять в далеком и чужом городе под названием Москва. У него будет помощник, который уже живет в Москве под видом студента. Салеху сделали документы и дали новое имя, под которым он отправиться в Россию, где займет место одного из студентов, отосланного из университета на каникулы. Как иностранный студент Салех будет учиться в университете на медицинском факультете и выполнять специальные задания, которые ему будет давать его связной — студент второго курса, внедренный в страну два года назад. Салеху показали фотографию связного и подробно посвятили во все детали предстоящего задания, связанного с его навыками жреца.
Курбан дал Салеху новый паспорт, куда была вклеена фотокарточка, где изображен Салех в костюме, и передал ему в руки деньги в размере трех тысяч американских долларов.
— Это тебе на расходы, — пояснил Курбан. — Снимешь жилье, жить будешь один. Если понадобятся деньги или помощь, то обращайся к этому человеку, — он показал связного, студента второго курса. — Его зовут Мади.
Почувствовав тяжесть купюр, Салех почувствовал и свободу. Она охватила его, окрылила его, придала силы и зародила в нем желание, одно из тех, что вдохновляет людей на подвиги. Курбан еще что-то говорил об Аллахе и вере, о том, что Салех будет достойным сыном своей родины, где его не забудут, и будут почитать, как воина, боровшегося за правое дело, но Салех, польщенный доверием, окутанный сладостной иллюзией — стать богатым, быть одним из людей, которых уважают, пребывал в приятных грезах его богатого воображения. Он мечтал, строил планы о том, как он вернется с деньгами к своей дочери, купит дом в одном из городов этой прекрасной страны и заживет, как шейх. Он желал трудиться много, трудиться четно, выполняя разнообразную работу, даже в разрез со своими минулыми убеждениями. Он даже захотел стать таким же, как Абрафо — быть уважаемым и богатым. Салех готов был выполнить любое задание. Он понимал, что ему улыбнулась удача, которая может быть в его сложной жизни одна. И он не хотел ее потерять. Больше он не станет выполнять дешевые, а иногда и дармовые, заказы. Нет, теперь он станет работать на шейхов. Он стал понимать, откуда у них так много денег, и желал им помочь, чтобы они, в свою очередь, помогли ему. Салех уже забыл о погибшем друге Абу, забыл о своем нищем и убогом селении и его обитателях, не искушенных богатством и роскошью легкой жизни, об их простых и естественных нравах, об их добрых и искренних сердцах, о гибели от голода и болезни многих тысяч соотечественников. Перед его глазами раскрылся в своем полном великолепии мир изысканный, богатый, царский, где нет нищеты, нет голода и болезней, нет мучений свойственных бедным, не защищенным простым людям, а мир полных возможностей, свободы, как ему казалось.
Его посадили в аэропорту на самолет, вылетающий в Европу. На прощание, Курбан обнял его, как своего друга и сказал:
— Смотри, не подведи нас, жрец, — сказал Курбан искренним, волнующим голосом, несмотря на то, что он привык вести раздольную, авантюрную жизнь солдата, готового убивать в любой момент, кого угодно, во славу Аллаха и по требованию начальства.
В числе прочего он пожелал Салеху вернуться богатым и знаменитым. Так расстались Салех и командир террористического отряда Курбан.
Молодой мужчина, лет тридцати, прилично одетый, выбежал из парадной и, с опаской оглядываясь по сторонам, словно кто-то преследует его, подбежал к дороге. В руках у него был дипломат, волосы аккуратно подстрижены, лицо выбрито, внешне он выглядел как преуспевающий бизнесмен или чиновник, но его глаза были полны тревоги. На дороге стояла машина с табличкой наверху: «Такси». Молодой человек, недолго думая, открыл дверцу машины, нырнул в нее, словно прячась от кого-то. Он захлопнул за собой дверцу и еще несколько раз бросил тревожные взгляды в окна, пытаясь высмотреть кого-то.
— Куда едем? — спокойно спросил пожилой водитель.
Он посмотрел на пассажира в зеркало, и заметив его нервозность, спросил:
— От кого убегаем?
— Они близко … я чувствую, они близко … — почти заикаясь, прерывисто, тяжело дыша, и нервозно выпалил молодой человек.
— Кто они? — томно переспросил водитель.
— Почему вы стоите, едем! Вы хотите, чтобы они догнали меня? — также напряженно, нервным, натянутым голосом сказал пассажир.
На это водитель, решивший, что клиент не в себе или пьян, спросил тем же невозмущенным голосом:
— Куда, куда едем?
— К Красной площади, — немного успокоившись, ответил молодой человек.
Повертев голову по сторонам, и ничего опасного там не обнаружив, он немного стих, хотя его глаза все еще тревожно бегали.
Машина тронулась, выехала из переулка, где стояли в ряд трехэтажные таун-хаусы, на главную улицу, с тремя полосами, и помчалась по ней.
— На Красную, так на Красную, — повторил водитель. «Видать, что-то там происходит, раз пассажир так нервничает, — подумал водитель». Он еще раз бросил взгляд на странного пассажира, приутихшего на заднем сидении, и стал вспоминать, как ему лучше пробраться к Красной площади, чтобы миновать утренние пробки на дорогах.
Молодой человек, чья ночь была беспокойной, все еще терзал себя, что поехал в такси. Он полагал, что так будет быстрее и безопаснее, ведь те, кто его преследуют, коварны и безжалостны. На улице они бы его уже давно поймали в сети, и он бы сгинул. Сообщить об опасности он не мог, так как его преследователи сумели забраться внутрь и овладеть его телефоном. Ему казалось, что от них нигде нельзя было скрыться. Только в такси, он почувствовал себя в относительной безопасности, на скорости им будет трудно его поймать, он чувствовал себя здесь, как рыба загнанная в банку: достать нельзя, но и уйти не удастся.
Тем временем, машина выехала на круг, перестроилась на вторую полосу и свернула на двухполосную дорогу. Водитель закурил сигарету, и открыл окно, вдохнув дым, он с наслаждением выдохнул его наружу. Сигарета были между двух пальцев руки, которой водитель крутил руль.
Услышав тихий шорох открывающегося окна и запах табачного дыма, молодой человек вспомнил об угрозе — ведь теперь они могут проникнуть внутрь и вновь пытать его. Он бросил нервный взгляд на открытое окно, но потом чуть наклонился вперед и увидел свое отражение в зеркале. Он провел нетвердой рукой по подбородку, затем по лбу, будто проверял — все ли на месте. Его глаза в беспокойстве забегали вновь, он облокотился на спинку и тут … его взгляд столкнулся с изображением в зеркале. Зеркало не лгало, оно показывало ему истинное лицо, а точнее зловещую морду чудовища. «Это был не водитель … Нет, нет, — думал молодой человек, — они пробрались через окно внутрь салона. И почему я только не предупредил его об окне. Все, поздно, они внутри…». Неожиданно для себя он обнаружил, что все двери закрыты — замки были опущены. Он заперт в клетке вместе с чудовищем. Теперь его взгляд был направлен только на водителя, он боялся еще раз посмотреть в зеркало, ведь каждый его взгляд, направленный в глаза монстра, ослаблял его. Он почувствовал, как страх ширится в его сознании, подавляя волю, а вслед за этим он почувствует и недомогание, оцепенение конечностей. Они хотят обездвижить его, покорить, а затем … начнут проникать в его тело. «Нет, этого нельзя было допустить, — думал молодой человек». Мысленно он лихорадочно перебирал в голове варианты выхода из опасной ситуации и вдруг … его взгляд уловил красный тлеющий огонек. Огонек совершал небольшие дуги, то по часовой, то против часовой стрелки. Молодой человек также увидел многочисленные щупальца, окружающие этот огонек. Он наклонился вперед и совершенно отчетливо увидел красный, злобный глаз, окруженный короткими, извивающимися щупальцами. Они кружились вокруг глаза, заметившего молодого человека, и тянулись к нему, пытаясь схватить его, сделать в нем норки, проникнуть внутрь его тела. Молодой человек собрал в себе все крупицы мужества, его пальцы крепко вцепились в мягкое кожаное сиденье. Он не мог отвести своего взгляда от красного всепоглощающего глаза. Ему казалось, что зловещий глаз уже проник в его плоть и ищет … неустанно ищет его мозг.