Маг поднес их к лицу Ромеи и произнес:
— Сотвори подобное.
— Я не знаю как, мастер. — Ромея скривилась, словно вот-вот заплачет. — Вы нас ничему такому не учили! Мы только корни копаем, туалеты чистим да листья собираем!
— А что, кто-то из вас хоть раз мне сказал: «Мастер, когда вы будете нас учить магии?» — ласково поинтересовался он. — Хоть кто-то? Хоть раз? Нет. А если вам это не нужно, то мне — тем более.
— Мы все сюда пришли магии учиться, — веско произнес Аллан. — Это само собой разумеется.
— Но мне-то откуда это знать? — Ворон перекинул пламя из одной ладони в другую. — Если ты хочешь чего-то достичь, не важно чего — благосклонности женщины, богатства, успеха, вечной молодости, ты должен не сидеть сиднем, а приложить к этому все свои силы. Хотите учиться магии — так скажите мне об этом, потребуйте, чтобы я вас учил. Вот отправь я вас нынче в лес за дровами, так и пошли бы, даже не споря со мной. Нет, если вам интереснее подсобные работы и благоустройство замка, так это даже хорошо. Мне, например, на втором этаже полы надо переложить. Что-то мне сдается, что подгнивать они начали. Влажность в замке очень большая, особенно весной и осенью.
— Непостижимо! — выдохнула Миралинда. — И мы же виноваты!
— Вы, — подтвердил маг. — Это ваша жизнь, и вам ее жить, не мне. Берите от нее все, но делайте это сами. За вас никто хлопотать не будет.
— Мастер, — сделал шаг вперед Мартин. — Научите нас сегодня тому, как огонь из ладони добывать. Для начала.
— Молодец, — похвалил его Ворон. — Ты понял, о чем я говорю. Ромея, продолжим?
— Продолжим, — шмыгнула та носом. — Что надо делать?
— Все то же самое, — засмеялся маг. — Создать живой огонь.
Это и было наше первое серьезное занятие. Именно в тот мрачный ноябрьский день мы получили первый настоящий урок магии, и, хотя было очень холодно, мы словно не замечали этого. Ворон еще раз напомнил нам о том, что в каждом из нас есть магическая сила, объяснил, как ее ощутить и как перенаправить на достижение той или иной цели. Он рассказал, что маги черпают энергию отовсюду — из воздуха, воды, земли, но в первую очередь энергия заключена в них самих, о том, что заклинания — это всего лишь рукотворный ключ к дверям, за которыми находится сила. Причем универсальных заклинаний, как выяснилось, нет — каждый маг создает свои собственные формулы, завязанные только на нем. Стандартные производные — едины, но чародеи используют их по-своему, по мере сил и способностей.
Свой рассказ маг сопровождал наглядной демонстрацией — мы увидели серые энергетические линии на брусчатке площади, зеленые — на стволах деревьев и синие — в воздухе. После Ворон, произнеся заклинание, создал огненный факел, который забил прямо из пересохшего фонтана, а следом за этим сложил камни (нам стало понятно, зачем мы их сюда таскали от подножия холма неделю назад) в некое подобие стены.
Увы, но вот сами мы не преуспели — ни у кого не получилось добыть огонь, да и магическую энергию, сдается мне, никто в себе так и не отыскал. Нет, несколько девушек сделали загадочные глаза, как бы говоря: «Вот теперь я буду магессой», — но это же девушки. Кто из них признается, что потерпел неудачу?
И тем не менее мы сделали первый шаг.
— Все время изучайте себя, — говорил нам Ворон. — Не руками ночью под одеялом, а вот здесь!
И он потыкал пальцем в лоб Ромеи.
— Вся ваша сила — там. И слабость — там же. Если что-то не получилось, то именно вы начнете себя убеждать, что дальше не стоит пробовать. Нет, может, и со стороны кто-то такое скажет, но в первую очередь сдадитесь вы сами, и никто другой. Не уловили вы в себе токи магии пока — не беда. Пробуйте, раз за разом пробуйте.
— А если и завтра не получится? — спросил кто-то. — И послезавтра. И через месяц.
— Значит, надо пробовать до той поры, пока не умрешь. Магия — это не на недельку. Магия — это на всю жизнь. Даже больше — если вы выбрали такой путь, то это теперь и есть ваша жизнь, — очень серьезно сказал Ворон. — Когда ты достигаешь вершины, то, не останавливаясь, начинай карабкаться на следующую, и так — без остановки, пока не умрешь или пока тебя не убьют. По-другому не получится. Потому что именно в преодолении — суть существования кого?
— Мага! — дружно грянули мы.
— Точно! — удовлетворенно подтвердил Ворон. — Ромея, я так понимаю, пока никак?
— Нет, — печально вздохнула она. — Не получается.
— А знаешь, в чем две основные причины твоей неудачи? — Тут мы все насторожились. Тон у мага был тот же, с которым он нам разные гадости подкидывал. — Знаешь?
— В чем? — опасливо спросила Ромея.
— В уверенности, что именно огонь — твоя стихия. Подсознательно ты считала, что работа с ним для тебя будет самой простой задачей — и это первая ошибка. А вторая — в том, что ты, как и все остальные, пытаешься совершить процесс механически, воспринимая огонь как некий предмет, который нужно использовать. Но никто из вас не понял главного. Да, огонь не живой, он не дышит, не думает — но это не означает, что он не имеет своей души, своего «я». А стало быть, надо его услышать, пропустить связь с ним через себя — через разум, через тело, через душу. Не понимаешь меня?
— Ну-у-у. — Ромея потупилась. — Не то чтобы совсем…
Я тоже не до конца воспринял сказанное Вороном. То есть — умом понял, но вот осознать до конца это все и принять как истину… Не получалось как-то. Да и признать то, что огонь живой… У нас в квартале это называли не магия, а безумство. Были у нас такие чудаки — одни с небом разговаривали, другие скорый конец света обещали за грехи наши тяжкие, третий даже в бочке жил и всех просил не загораживать ему солнце или днем по кварталу с фонарем зажженным таскался.
Но если Ворон сказал, значит, так оно и есть. Просто нужно время, чтобы это принять.
— Ой! — пискнула Элис Макинтайр, простолюдинка из вольного города Мартинса. — Смотрите!
Я повернулся и чуть не онемел — на руке у Геллы плясал огонек. Небольшой, не очень яркий, но настоящий.
— Молодец, — раздался голос Ворона. — Молодец. Я знал, что у кого-то да получится, но не думал, что это будешь ты.
— Он холодный, — с гордостью сообщила нам Гелла. — Не горячий, а холодный. Забавно так!
Не стану скрывать — большинство, и в том числе я, смотрело на нее с завистью. Но к зависти, по крайней мере у меня, примешивались еще два чувства. Первое — надежда. Если у нее вышло, так, может, и у меня получится! Второе — страх. А что, если не получится?
— А тебя к какой стихии домашний маг приписал? — спросил у Геллы Ворон.
— Ни к какой, — не отводя глаз от пляшущего на ладони огонька, ответила та. — У нас мага не было, папенька не любит на такие забавы деньги тратить.
— Вот как? — озадачился чародей.
— Ну да, — подтвердила Гелла. — Так что я не знаю, какая стихия — моя. А сюда я попала, потому как замуж меня никто брать не хотел, из тех, кто рассматривался семьей как выгодный жених. А приданое абы кому папенька за меня тоже давать не захотел, поэтому, когда он услышал о том, что вы открыли школу, то сразу сказал: «Таким, как ты, малахольным, только там и место. Если в люди выбьешься — хорошо. А если нет… то и ладно».