Водитель вдруг осекся — лишнее сболтнул. Решил извиниться:
— Только не подумайте, это я о своем. Я к тому, что вполне можно, если нужно. Мужику, конечно.
— А женщине? — поддержал беседу Нестор.
— А женщине… Странные они. Я фильм смотрел. Давно. То ли китайский, то ли японский. Про горничную, роботиху. Скучный — еле досмотрел, и то — только из-за голых сисек. Что интересно: горничных мужики раскупали. Для секса. А вот женщины мужские модели роботов брать не хотели. Там под это целую философию подвели. Мол, мужчины любят заботиться о своих игрушках, нежничают с ними, пыль протирают. И таких мужчин — девяносто из ста. А женщинам, наоборот, нужны наглые насильники, которые грубят, изменяют. А робот не может так себя вести. По первому закону термодинамики…
— Робототехники, — исправил Нестор.
— Что Вы сказали?
— Первый закон робототехники. Азимов их постулировал.
— Что?
— Ну, придумал их Айзек Азимов. Первый закон — не причинять вреда человеку.
— Ну, да! — обрадовался водитель. — Нельзя причинять им вред — ни человеку, ни — тем более — женщине. А женщинам без этого не жить. И таких мужиков, что могут, — всего десять процентов.
— Выходит, я из этих десяти, — улыбнулся Нестор. И вспомнил:
— Давайте через «Дом Диониса» проедем. Жена просила вино купить. И коньяк.
— Легко! — согласился таксист. — Любой каприз за Ваши…
Они подъезжали к окраине города. Огненное озеро стало распадаться на отдельные капли — на уличные фонари, на витрины магазинов, на окна домов. Машина замерла на первом светофоре. Почти приехали.
— Только «Дом» до восьми, — обернулся таксист. — А вон — круглосуточный. Давайте я там остановлю.
И только тут Нестор догадался глянуть на часы — они мерцали на приборной доске. Нет, он и раньше видел время — на экране телефона, но как-то совсем не концентрировался на значении этих четырех цифр, разделенных двоеточием.
Часы показывали четверть десятого. Совсем не поздно.
«Может, пронесет?» — с надеждой подумал Нестор.
Поднимаясь на куцый хрущевский четвертый этаж, Нестор думал о двух важных вещах.
Во-первых, Кир обещал некий командировочный лист. Нестор даже представить себе не мог, какая именно официальная бумага могла бы настроить Нину на миролюбивый лад. В его воображении загадочный документ превращался в знакомую каждому зловещую справку: «Сим удостоверяю, что предъявитель сего Николай Иванович провел упомянутую ночь на балу у сатаны, будучи привлечен туда в качестве перевозочного средства (боров)». Вот только «Николай» нужно заменить на «Нестор», а «боров» на «Наг», и можно ставить печать «УПЛОЧЕНО». Бегство из шумного зала было скоропалительным, что имел в виду Кир, так и не удалось узнать.
Во-вторых… об этом «во-вторых» даже думать не хотелось. Нестор не был агрессивным ловеласом, и если возникал (что неизбежно) легкий флирт, он никогда не стремился форсировать развитие отношений, никогда не был инициатором перевода их в «активную фазу». Как человек неглупый, добрый и весьма обаятельный, он пользовался заслуженным интересом у женщин, но после свадьбы боевой азарт поутих. Редкие интриги вспыхивали раз или два в год, проходили в пять-десять свиданий и быстро растекались по памяти теплой влагой, перемешивались с другими подобными воспоминаниями и отправлялись в рабочую ёмкость с надписью «Опыт». Такой сосуд, как расширительный бак в газовом котле, присутствует в памяти каждого мужчины. Он может быть стандартным двадцатилитровым бачком или многотонной цистерной, — все зависит от мощности котла, его конструкции и условий его эксплуатации: как часто и в каком объеме возникает необходимость сбрасывать пар. Но как бы ни были доверительны и романтичны отношения, Нестор никогда не забывал об элементарных правилах безопасности. Он, конечно, не носил презервативы в нагрудном кармане, но всегда приобретал их перед предстоящей встречей. А вот в Раджасе аптечных киосков не было. Нестор с глухой досадой вспоминал об особенностях карьерного роста змеек из обслуживающего персонала. Плох тот Наг, кто хвост не зачехлил.
С этим «во-вторых» предстоит разобраться, и поскорее.
Нестор еще раз осмотрел себя — слегка помят, испачкан, подержан, но — сойдет. Он мог бы позвонить, но решил подарить себе еще несколько секунд тишины — стал искать ключ. В одном из брючных карманов обнаружил смятую салфетку с чернильным оттиском: «Семен Немирович Волх. ВРАЧ». Обязательно взять его телефон у Кира! Вот ведь — пригодился триединый и вездесущий.
Нестор наконец-то нашел ключ и открыл дверь. Из коридора сразу хлынули звуки разговора, бормотание телевизора, запахи кухни. Нина накрыла стол в гостиной. Утка была уже разобрана, салаты разбежались по тарелкам. Антон, бодрствующий по случаю пятницы и гостей, почти не мигая смотрел с дивана мультфильмы. Вернее, за отсутствием других вариантов, мультфильмы смотрели все: и Софья Николаевна, мама Нестора, и Нина, и Иван Несторович. Только Нине к мультяшной картинке прилагалась другая озвучка: вещание свекра.
Софья Николаевна радостно всплеснула тонкими руками, Иван Несторович грузно обернулся через правое плечо и глянул на сына слегка осоловевшим взглядом.
— Явился. Очень хорошо. Уже и не ждали.
— В мастерской — как зацепишься, ни конца, ни края. Сам уже ерзал, торопил. Меня вообще выгнали гулять, сказали, чтобы не мешал, — быстро заговорил Нестор, пряча ложь в потоке слов.
— Пил? — спросила Нина исключительно мягко.
— Пива бутылку выпил. Традиция такая — чтобы цилиндры больше не троили.
И тут фея взмахнула волшебной палочкой.
— Садись, — Нина указала на свободный стул, а сама встала — на кухню за тарелкой. — Утка остыла уже. И папе скучно.
Ивану Несторовичу действительно было скучно. Он широко двинул сыну пузатую коньячку и плеснул из ополовиненной бутылки. Нестор глянул на жену. Второе чудо — Нина подвинула свой винный бокал:
— И мне, только чуть-чуть. — Пригубила без тоста, сама. — И что вы в коньяке находите?
— Находим! — припечатал свекр. — Хорошо, что с собой бутылку принесли. А то пока этого дождешься…
«Вот он какой — командировочный лист», — благодарно подумал Нестор и счастливо вздохнул.
— Твое здоровье, — сказал он отцу, поднимая коньячку.
— И матери! — дополнил отец.
— И матери, — охотно согласился Нестор.
Утка оказалась в айвовом конфитюре.
Отец Нестора закончил политехнический по специальности, наименование которой мало о чем говорило сыну-гуманитарию. Да и не работал отец по специальности. Он был антикваром.
Иван Несторович рассказывал сыну, что давным-давно был женат на другой женщине, художнице-авангардистке. В их доме ежедневно проходили богемные тусовки, рекой лилось вино, сигаретный дым пропитывал книги, холсты, даже обои на стенах. Беседы велись о высоком и тонком. О таком высоком и таком тонком, что технарь Иван Несторович чувствовал себя чужим и грубым.