Так что скорей всего переживание и затмило мне немножко глаза. Потому что, присмотревшись как следует, я стал осознавать, что ошибся. Очень, ну очень похожа! Но… не она. Не было той божественности в чертах и великосветского лоска, которые появились у Машки в последние месяцы. Надменность и спесивость тоже отсутствовали. Восседающая в трапезной девушка смотрелась проще, живей, непосредственней. Одежды – без сомнения, здешние. Прическа, точнее полное ее отсутствие, никак не могла соответствовать образу Марии. И я даже удивился в конце концов: куда делась моя наблюдательность, если я настолько спутал близкого мне человека с посторонней особой?
Ну и заговорила она на местном языке, как на родном. Сидящий рядом с ней парень глянул на меня и выдал нечто смешное, возможно, над моим ошарашенным видом пошутил. После чего получил кулачком в плечо и гневную отповедь.
Замерший возле меня магистр в ответ на мой вопросительный взгляд перевел:
– Он сказал, что каждый парень на нее пялится со страхом, словно жуткую ведьму увидал. За что девушка его обозвала несносным болваном и пригрозила, что оставит без еды в ближайшие дни и перескажет все проделки, которыми он досаждал в последние недели.
Кажется, угроза возымела действие: парень хоть и продолжал хихикать, но уставился в тарелки и продолжил трапезу. Ну а я пристал к своему проводнику с конкретным предложением:
– Нельзя ли с парочкой этой познакомиться и позавтракать вместе с ними? Ну и, может, нам дальше по пути?
– Если очень надо, то можно попробовать, – пробормотал тот с недоумением.
И с ходу начал общение. Местной тарабарщины я так и не понимал, лишь порой выхватывал уже знакомые слова. Но как знакомятся в таком месте, примерно себе представлял. Да и Кабан умел расположить к себе любого собеседника искренней улыбкой, уважительным тоном и вежливым обращением. А уж в образе деда Назара – и подавно.
Он поздоровался, представил себя и меня. Сообщил, что едем в город Завиншан. Затем спросил, в какую сторону парочка едет и откуда. Те вроде и не скрывали. Но, так как прибыли они к поселку по иной дороге, у них спросили, спокойно ли там. Потому что, дескать, сами мы еле от разбойников оторвались. Ну и предложил не только позавтракать вместе, но и путь продолжить.
Девушка неожиданно оказалась главней парня в принятии решения. Потому что позже мне магистр перевел ее ответ дословно:
– А мы верхом, скачем быстро. Спешим. Вы с повозкой нас задержите. Так что ждать вас не будем. А вот завтракать присаживайтесь, места за столом хватит.
Нам сразу и подали заказ, который Кабан сделал, едва переступил порог трапезной. Ну и я никак не мог понять своего порыва к общению. Пара своих имен так и не назвала, откровенничать с нами явно не спешила, да и на какую тему общаться? Чего я подспудно ожидал от разговора с помощью переводчика? Думать, что отец Марии когда-то загулял в этом мире и передо мной его единокровная дочь, было бы верхом бестактности и глупости.
Но все-таки попытался познакомиться.
– Меня просто ошарашила ваша схожесть с моей супругой, – начал я с признания. – Вот потому и замер в шоке, вас увидев. Ведь моя любимая сейчас очень далеко. Очень, очень. А тут вхожу – она сидит! Растерялся – до сих пор в себя не приду.
Парочка сразу расслабилась, когда услышала перевод о жене. То есть я якобы не с приставаниями подсел и не по наглости душевной, а из чистой симпатии к человеку, очень похожему на мою возлюбленную. А женщины на такое всегда реагируют покровительственно и с симпатией. Иначе говоря, поощряют верность в мужчинах, с которыми почти не знакомы и на которых сами не имеют видов.
Имена свои они все-таки назвали: Гулшар (сад роз – как я позже узнал) и Массуми (обычное мужское имя, как у нас Иван). И даже вежливо поинтересовались, из каких я краев, настолько дальних, что не знаю язык, считающийся основным на континенте. Хорошо, что мой переводчик отлично знал, что и как надо ответить.
Ну и больше поговорить толком не удалось. Парочка поспешила доесть и отправиться в свой номер. Им еще следовало собраться в дорогу. С вечера этого не сделали, а с утра проспали. А я поразился вдруг шевельнувшейся во мне ревности: «Наверняка сразу в постель завалились и кувыркались там полночи. Потому и проспали…» Я немножко поругал себя за такие пошлые и недостойные мысли и тоже набросился на завтрак.
Так как нам собирать было нечего (сумки с самым ценным и так были при нас), то мы сразу из трапезной вернулись к уже запряженной повозке, проверили все, поощрили конюха мелкой серебрушкой и отправились в путь. И только после пятого километра нас нагнали два всадника, те самые Гулшар с Массуми. Долго же они собирались!
После моей просьбы Кабан крикнул обгоняющим нас путешественникам:
– Может, все-таки к нам присоединитесь?
– Зачем? – звонко рассмеялась Гулшар. – Вижу, вы передвигаетесь, как волшебники, так что все равно раньше нас в Завиншан доберетесь. Но мы попробуем все-таки посоревноваться в скорости! – При этом посмотрела на нашу солидную повозку и отличных лошадей с уважительной завистью. Даже с какой-то озорной радостью. Что меня удивило: какое-то сожаление во взгляде промелькнуло. А может, показалось? Неужели жалеет, что не развила знакомство? Увы, теперь уже не узнать. Так и помчалась парочка дальше.
На нет и суда нет. Хотя, глядя им вслед, я с тоской размышлял:
«Какое все-таки поразительное сходство! И как жалко, что я с этой девушкой больше не увижусь».
Ошибался. Хотя кто его знает, как было бы для меня лучше.
Дорога, несмотря на довольно близкое расположение громадного города, выглядела чуть ли не пустынной. С тех пор как мы выехали из поселка, нам навстречу попались лишь несколько крестьянских подвод да десяток всадников. Нескольких пеших можно и не брать в расчет. Обогнали мы тоже всего несколько повозок да солидный такой караван буквально перед тем, как понравившаяся мне девушка ускакала вперед.
Как пояснил мой попутчик, дорога являлась скорей второстепенной и интенсивно использовалась лишь в конце весны да осенью. Но даже он удивился тому, что нам долго никто навстречу не попадается.
– Подозрительно это, – вспомнил он о разбойниках. – Может, остановимся, словно по нужде, а потом к каравану притремся?
Сначала я хотел презрительно фыркнуть и напомнить, как вчера лихо разделался чуть ли не с сотней не самых слабых воинов. Вторая мысль накрыла волной печали: за ночь к шести процентам накопленной во мне энергии прибавилось еще три (на глазок, конечно, приборов-то таких не существует). Так что бахвалиться и рваться в бой – глупость несусветная. Лучше уж в самом деле пристроиться к каравану.
Зато третья мысль заставила вскочить на ноги и с расширившимися от переживаний глазами выкрикнуть:
– Гони! Быстрей! Еще поддай! – И лишь когда наша повозка довольно резко ускорилась, я соизволил объяснить свое поведение: – Если впереди разбойники, то Гулшар обязательно попадет в их лапы!