И – показалось ей, или на самом деле, – злоба и ярость в его взгляде сменились чем-то, напоминающим облегчение.
Веки волка сомкнулись, уродливая морда безвольно опустилась на лапы. Кровь продолжала ручейком струиться из раны.
Дженни молча смотрела на лежащего у ее ног монстра. Бушующий в груди огонь понемногу спадал, угасая…
– Честно говоря, не ожидал, что ты так быстро с ним справишься…
Дженни, вздрогнув от неожиданности, обернулась – за ее спиной в дверях стоял Антонио. Давно он здесь находится? И что успел увидеть?
Девушка снова перевела взгляд на зверя – уже почти растерянно. Ее прежнее состояние – воодушевления и странного внутреннего покоя – куда-то улетучилось. Руки начали слегка подрагивать, запоздало реагируя на страх.
– Антонио… Неужели это я… я его, кажется…
– Ты его убила, Дженнифер. – Антонио был спокоен и собран, словно произошло нечто важное, в чем он, однако, никогда не сомневался.
Осторожно переступая через неподвижные лапы, он подошел к убитому зверю. Дженни продолжал бить озноб, она только сейчас начала действительно осознавать то, что сделала.
Антонио наклонился над зверем. Затем молча обмакнул пальцы в пролитую кровь и коснулся ими лба девушки. Она не слышала, что он произнес при этом; мелкая дрожь, до сих пор сотрясавшая ее тело, резко пропала, только странный жар на секунду охватил ее и тут же неожиданно исчез.
А с тушей мертвого зверя что-то стало происходить: над убитым волком всколыхнулся полупрозрачный туман, после чего тело начало менять очертания. Еще минута – и глазам изумленной девушки предстала картина куда более страшная, нежели чудовище с оскаленной пастью: на полу, изогнувшись в неестественной позе, в луже крови лежал… человек.
Онемев, Дженни смотрела на него, не в силах поверить в это. Как вдруг все тот же туман вновь обволок недвижимое тело – и оно стало таять, словно кто-то невидимый стирал его из реальности. Миг – и вместо убитого оборотня на полу осталась горсть серого пепла. Пролитая кровь исчезла бесследно, будто ее и не было.
– Ну вот и все, – в такт мыслям Дженни произнес Антонио.
– Что… что это было?
– Это обращенный оборотень. Он уже наполовину мертвец, когда становится таким, а дальше живет и получает силы лишь благодаря своему хозяину. Потому от них ничего не остается, если они погибают…
– А как ты оказался здесь, Антонио? Кажется, полчаса еще не прошло.
– Я все время приглядывал за тобой. Не мог же, в самом деле, оставить тебя в твоем первом бою совсем одну, – Антонио говорил так, будто оправдывался.
– Значит, ты знал про оборотня?
– Конечно знал. Это было твоим испытанием. Боевое крещение, так сказать.
Дженни осторожно коснулась пальцами своего лба – капли крови убитого ею монстра, казалось, еще до сих пор горели на нем. Метка кровью. Еще один, новый для нее, ритуал. Но девушка чувствовала себя настолько опустошенной после пережитого волнения, что ей, похоже, было все равно.
– А Николь… Она тоже знала?
– Николь хотела убедиться в том, что ты в состоянии одолеть свои страхи и неуверенность. В том, что, встретившись с реальным врагом, не будешь жертвой.
Девушка лишь коротко кивнула.
– Извини, Дженни… Однако нам предстоит настоящая война, а не выпускной бал, поэтому…
– Антонио, не надо извиняться. Я все понимаю. И… даже рада, что все так получилось. Ведь я и вправду… победила его…
– Ты победила не только его, но и свой очередной страх. Уже одно это дорогого стоит…
– А как же кинжал?
Антонио с недоумением взглянул на Дженни.
– Ну, как же? – девушка была совсем сбита с толку. – Тот, ради которого мы сюда приехали – боевой амулет.
Антонио пожал плечами.
– Это был всего лишь повод для испытания. У тебя уже есть собственный амулет.
Дженни подобрала свой меч и молча покинула комнату. Антонио последовал за ней.
Спускаясь вниз, она задержалась лишь на секунду, чтобы забрать Кольцо Призраков.
Молча они вышли к припаркованному у входа автомобилю. И только когда половина дороги до дома Николь оставалась позади, Дженнифер негромко спросила:
– Так я прошла испытание?
– Более чем, – ответил Антонио, не отрывая глаз от дороги. – Я рассчитывал на это, но, честно говоря, не ожидал от тебя такой выдержки.
– Я сама от себя не ожидала, – вдруг тихо призналась Дженнифер.
Когда они подъехали к дому, навстречу им вышли и Николь, и Молли. Обе уставились на Дженни, будто увидели перед собой призрака.
– Значит, можно тебя поздравить, – негромко сказала Николь.
Девушка лишь сейчас вспомнила, что помечена знаком, нарисованным Антонио кровью побежденного чудовища.
Словно тень рядом вырос и Антонио.
– Дженни отлично справилась. Мне не пришлось вмешиваться. – Дворецкий подошел к девушке и взял ее за руку. – Теперь ты понимаешь, что такое особый настрой перед боем. Его источником стал гнев – обратная сторона твоей любви к родителям. Причиненное им ранее зло пробудило ответное зло в тебе, Дженни. Гнев не всегда лучший помощник в бою, но сегодня ты сумела обернуть его себе во благо.
– Ты можешь использовать это состояние – оно поможет тебе бороться с врагами, – продолжала теперь уже Николь. – Но Антонио прав: гнев – опасное чувство: он сближает тебя с теми, против кого ты борешься. Этим состоянием трудно управлять, гнев способен поглотить тебя. Возможно, потом ты откажешься от него и найдешь другой путь… Но об этом подумаешь позже. Сейчас тебе нужно отдохнуть.
Дженни с благодарностью взглянула на Николь – действительно, физическая и моральная усталость накатили на нее тяжелой волной. Теперь больше всего на свете ей хотелось уединиться.
– Спасибо, тетя Николь, – сказала она негромко. – Пойду к себе…
Николь и Антонио остались сидеть в гостиной, задумчиво глядя на уходящую Дженни.
– Она словно повзрослела за этот вечер на несколько лет, – тихо сказала Николь. – Бедное дитя…
– Она уже почти готова, – добавил Антонио.
Они все еще продолжали смотреть на дверь, за которой скрылась эта маленькая, но такая сильная девушка…
Спустившись утром в столовую, Дженни, к своему удивлению, не нашла там Николь. Решив не завтракать в одиночестве, девушка отправилась на поиски хозяйки дома. В каминной (где та часто засиживалась с книжкой на коленях) ее ждал еще один сюрприз: двери комнаты, обычно распахнутые настежь, теперь были плотно прикрыты. За ними слышались негромкие, незнакомые прежде Дженнифер, голоса.