Он приземлился на маленький диванчик, подцепив по дороге бутылку пива. На правой руке выше запястья растопырила когти вытатуированная кошачья лапа. Рядом два иероглифа, то ли китайских, то ли японских. А может, и корейских.
Гек уже видел похожие татуировки, без иероглифов, правда. В блатном мире такая наколка была знаком воровской удачи.
– Ты что, чалился? – спросил Гена, решив, что они уже достаточно близко знакомы для подобного вопроса.
Кроме того, в его прежнем окружении ходка на зону не считалась фактом, который стыдно озвучить. Наоборот, этим гордились.
Тимофей чуть поморщился, покачал головой и ответил:
– Нет. Я в Монголии служил, на границе с Китаем. У нас там точка ПВО была. Вокруг на пятьсот километров ни души, если пастухов не считать. Кто-то из монголов рассказал, что неподалеку в горах дацан есть. Ну, буддийский монастырь. Да не простой. Жили там монахи, которые после смерти реинкарнировались в котов. А потом опять в людей. Как только монах переживет определенное количество таких превращений, проклятье будет снято. Им нельзя покидать монастырь. Если кто бежит, в погоню посылают специальных охотников, которые убивают беглеца ударом «кошачья лапа». Тогда погибший снова воплотится в монастырского кота. Не дай бог хоть один монах удерет насовсем. Остальным не будет искупления, пока его не поймают. Такая легенда. Вот у нас и вошло в моду кошачьи лапы на память о службе колоть. Делать-то на точке нечего. А в увольнение – только в голую степь. Одно развлечение, если замполит возьмет на охоту. Еды порой не хватало из-за перебоев с подвозом. Брали «ГАЗ-66», автоматы и ехали в степь сайгаков стрелять. Ну, если бараны попадались, тоже не пропускали.
– «Кошачья лапа» – это стиль Джеки Чана, – встрял в разговор Пашка. – Смотрел «Змея в тени орла»?
Гена и фильма не глядел, и про Джеки Чана слышал впервые, поэтому переспросил:
– «Змея в тени орла»? А где идет?
Пашка сдержанно, чтобы не обидеть его, улыбнулся и ответил:
– Нигде не идет. Это по видаку фильм. Как-нибудь покажу. Про карате слышал, небось? А есть система посерьезней – кунг-фу называется. Вон Тима у нас мастер по этой части. Ладно, вы тут пообщайтесь пока, а я в парилку. Нинка, спинку потрешь?
Оставшись вдвоем, Гек с Тимофеем некоторое время сидели молча, потягивая из горлышек пенный эликсир, чудо пражских пивоваров. Тим зыркал из-под своих брежневских бровей, но ничего не говорил.
– Ты откуда родом? – наконец спросил он.
– Все детство на улице Республики жил. Год назад в центр переехали.
– На Каче, значит. Знакомый райончик. У вас там вроде Богдаши заправляют, да?
– Они самые. Я младших немного знал. Близко, правда, не пересекались.
Богдаши, они же Богдашкины, – семейный клан, державший родной Генин район. Все серьезные ссоры и конфликты тамошней шпаны разруливали только они. Всего их было одиннадцать братьев. А если считать разных кузенов и дядей по материнской линии, то количество боевых единиц увеличивалось чуть ли не втрое. Старшие братья и глава семейства попеременно сидели, младшие пока набирались уркаганского опыта. Один из самых мелких учился на пару классов младше Гека.
– А ты что же, их знаешь?
– Пересекались. – Тимофей ухмыльнулся.
– Да ну? – удивился Гена. – А чего не поделили?
Тимофей сделал небольшую паузу, вроде решая, говорить или нет, потом продолжил:
– Да ехали раз вечером с Пашей по Горького. Подрезает нас «шестерка». Пашка чуть на тротуар не улетел. Ну, мы, естественно, газку, догнали их, тоже подрезали. Эти клоуны остановились, драться полезли. У одного монтировка была, у другого нож, третий ногами под каратиста махал. Как мы их тогда отметелили! После драки угрозы начались. Ты, мол, Богдашей знаешь? Все, вы покойники! Сами клоуны в кровавых соплях, еле губами ворочают. Смеху было!.. Через недельку обратка от них пришла. Пашка с телкой в кафешке. Народу почти никого. Вдруг заходят два жлоба, садятся рядом. Один из-под полы плаща обрез показывает. «Тихо, – говорят. – С нами пойдешь». Пашка не растерялся. «Чего торопиться? Посидим, кофейку попьем. Из-за каждого барана ужин с девушкой прерывать не стану. Если хочется поговорить, снаружи подождите минут десять». Эти два урода ухмыльнулись и вышли. А дверь только одна, кафе в полуподвале. Не смыться, в общем. В баре телефон. Пашка мне позвонил, я как раз пацанов тренировал. Прилетели с ребятами минут через пять буквально, там пара кварталов всего. Их пятеро, а нас толпа человек двадцать. Да все парнишки тренированные, самбисты-каратисты. Они притухли слегка, но виду старались не подавать. Борзые. Чудак в плаще обрез достал, однако видит, что волына при таком раскладе вряд ли поможет. Стали на разговор. Мол, ты того-то знаешь? Нашли общих знакомых. Ко мне раз смотрящий по одному мелкому делу обращался. Я на него и отписался. Они припухли сразу и свалили. Тем более что эти черти на «шестерке» сами неправильно себя повели тогда.
– Да, история, – протянул Гек. – У нас их все боятся. Я-то особо не сталкивался, пацаном еще был. Чурок трясут на рынке, которые цветы продавать приезжают, фарцовщиков бомбят да наперсточников держат. А простых людей не трогают. Параллельный мир.
– Им власть дразнить не с руки. Поэтому и крутятся среди тех, кто сам в ментовку, в случае чего, не пойдет. Отсюда вопрос: ты как смотришь с нами поработать? Мы с Пашей бойцов покрепче собираем из спортсменов.
– Банда, что ли?
– Да ну, что ты плетешь? Просто если какому быку рога посшибать понадобится, ты и один справишься. А вдруг такая вот кодла? Огорчает меня, что вокруг столько нормальных пацанов, а бабки рубит шакалье блатное. Вот мы и решили стоящий народ собрать. Подрабатываем по мелочи, конечно. Фарцов кидаем, иногда долги выбиваем. Богатых людей много. Вот недавно Горбачев сухой закон объявил. Может, еще какая интересная тема откроется. Перестройка, гласность, мир, дружба, жвачка.
– А ты Смирнова знаешь? – спросил Гена, насторожившись при упоминании о бойцах.
– Который первым секретарем был?
– Нет, сына его.
– Не знаю. Слышал только, будто он с парнями с правого берега все терся. Был там клуб спортивный на Предмостной – «Бусидо». А что, есть проблемы? Так для того мы и объединяемся, чтобы их разруливать. В случае чего на меня сошлешься. А не подействует – звони, подъедем.
– Уже нет никаких проблем. А кунг-фу что за борьба?
– Если можно так выразиться, боевое у-шу. У нас ни справочников, ни другой литературы по единоборствам не достать. Даже про карате не сразу найдешь. Про кунг-фу я случайно узнал от одного деда-бурята. Я сам из Назарово родом, но каждое лето у бабки в Гусиноозерске пропадал, в Бурятии. Там сосед дед Абармид меня потихоньку и научил этому стилю. Бабка, да и все остальные его обормотом называли, но дед не обижался. Он по молодости в одном китайском дацане жил. Давно, еще до Мао. Потом уже у нас при Сталине за монастырь десятку сидел. Классный дедок. Лысый, худой. Кажется, соплей перешибешь, но таких, как мы с тобой, десяток раскидает. Бабка моя в бараке жила – общий коридор и комнаты на две стороны. Вот однажды сосед по пьяному делу стал всех гонять с топором. Сначала жену с детьми, потом на других жильцов переключился. Все из дома выбежали, за участковым мальца послали. Тут Абармид пришел с огорода. Сосед на него топором замахнулся. Дед этого черта несильно пальцем вот сюда ударил. – Тимофей перегнулся через стол и ткнул Гека между пупком и солнечным сплетением.