– «Спица» – это, надо полагать, убитый при облаве Ильин?
– Точно. А «Штиль» – псевдоним радиста. Плохо, что ты Суханову ухо прострелил. Доктор ему помощь оказал, но ему же наушники одевать надо.
– А руку бы прострелил – лучше бы было?
– Да это я так, к сведению. Но в следующий раз думай.
– Мне сломать тогда этого Суханова было надо.
– Держи шифрограмму.
Подполковник протянул листок бумаги с колонками цифр, забрал листок с текстом, порвал его, бросил в пепельницу и сжег.
– Товарищ подполковник, сведения, что в шифрограмме, подлинные, как я понял.
– Правильно понял. Немцы наверняка отвод танкового батальона зафиксировали. Вчера погода хорошая была, рама пролетала. Если соврать, немцы радиограмме не поверят.
Федор решил спросить – откуда передачу вести, но подполковник поднял руку.
– Через два часа время выхода в эфир. Одно обусловленное время радист уже пропустил. Бери радиста, свою группу и выезжай. Об исполнении доложишь.
– Так точно.
Федору агента из камеры вывели без вопросов. Видимо, имели инструкции от подполковника. Радист при виде Федора изменился в лице. Вокруг головы Суханова был намотан бинт, закрывавший одно ухо.
– Сам виноват. Сразу бы все рассказал, при обоих ушах бы остался. Сейчас едем на передачу. Но имей в виду: неверно переданная группа цифр будет последней в твоей жизни. Как ты заметил, я свое слово держу.
Радист кивнул. Этого офицера он боялся панически, до дрожи в коленях. Машина к выезду уже была готова, бойцы стояли рядом. За работоспособность рации отвечал ефрейтор Фуфаев.
– По местам! – скомандовал Федор.
Он предварительно по карте выбрал место выхода рации в эфир. Времени доехать было с запасом, но по приезде оказалось, что там разместился медсанбат в палатках. Пришлось переезжать. Благо подходящих мест хватало. Фуфаев включил рацию для прогрева, забросил на дерево антенну. Федор спросил у Суханова:
– Условный знак есть? Я имею в виду, если работаешь под нашим контролем.
– Обговаривалось. Я должен в конце поставить точку.
Федор повернулся к Фуфаеву.
– Ты слышал? Проконтролируешь.
– Мне бумага нужна и карандаш. Центр может прислать ответ.
– Держи.
Федор вытащил из командирской сумки бумагу и карандаш.
– Как долго ждать ответа? – спросил он агента.
– По-разному бывает, но не больше пяти минут. Если вопрос сложный, то ответ придет в очередном сеансе связи.
Агент взял в руки наушники. Один приложил к левому уху, правое-то прострелено Федором было. Еще к одному наушнику приник Фуфаев для контроля. Несколько минут полной тишины. Федор посматривал на часы. Ровно тринадцать часов. Оба радиста как-то насторожились, потом Суханов заработал на ключе. Надо сказать, стучал быстро, уверенно. Затем убрал руку с ключа. К исходу пятой минуты в наушниках послышалась морзянка. Суханов схватился за карандаш, стал писать цифры полоской, группируя по пять. Передача закончилась, Суханов отбил подтверждение приема.
– Можно выключать рацию, – кивнул он.
Фуфаев рацию выключил, надо было экономить ресурс батареи. Потом ефрейтор стянул с дерева антенну. Рацию уложили в деревянный футляр.
– Все, товарищ старший лейтенант. Сеанс связи окончен.
– Возвращаемся, в машину.
Конечно, полной уверенности в том, что Суханов не передал какого-то знака, не было. Но агент должен был понимать, что, если немцы перестанут поддерживать с ним радиосвязь, для него начнутся проблемы. В лучшем случае трибунал и лагерь, в худшем – шлепнут в ближайшем овраге. А пока он нужен, будет жить.
Радиоигры советские спецслужбы начали зимой сорок второго года. Войну в эфире начало вести четвертое управление НКВД под руководством П. А. Судоплатова и первый (немецкий) отдел контрразведки, где было создано отделение по радиоиграм. С весны сорок третьего, с созданием СМЕРШа, все радиоигры, кроме операции «Монастырь», начинавшейся четвертым управлением, были переданы новой структуре контрразведки. Немцы против СССР работали активно. Только Абвер готовил и забрасывал в наш тыл около десяти тысяч разведчиков и диверсантов ежегодно. Одна Абверкоманда 104 подготовила и забросила 150 разведгрупп. Успешно смогли действовать и вернулись только две из них.
А были еще другие службы, вроде «Цеппелина». К сожалению, внедрить в Абвер наших агентов практически не удавалось. Известен только один случай, когда в плен к немцам попал раненным Александр Козлов. После подготовки его забросили в наш тыл, где он сразу сдался. Чекисты смогли сделать качественную дезинформацию о якобы выполненном задании – передаче денег и батарей к рации – и благополучно перебросить Козлова за линию фронта. После проверки немцы привлекли Козлова к преподавательской работе в разведшколе Абвера – «Команде 1Б», сменившей потом название на «Сатурн».
СМЕРШ за годы войны захватил 631 радиостанцию, 80 из них использовал в 183 радиоиграх. Известно высказывание: «Без разведки армия слепа, а без контрразведки беззащитна». Радиоигры преследовали две главные цели: передать противнику дезинформацию, ввести в заблуждение, нарушить тактические, а то и стратегические планы. А второе – выманить на себя разведгруппу и обезвредить.
Вели радиоигры все воюющие стороны: Германия, СССР, Великобритания, Италия. Но игры требовали тонкой и продуманной работы. Поставляемая дезинформация должна была содержать и правдивые сведения, и искусно вымышленную дезу, иначе противник в нее не поверит. Такой «игре» сразу не научишься. Где та грань, когда вред от правдивой информации перевесит дезу?
Федор, зная будущее развитие военных и политических событий, знал, что через считаные недели начнется Курская битва, где будут перемолоты большие силы немцев, сломан хребет Вермахта. Отсюда такой интерес к радиоиграм со стороны СМЕРШа. Необходимо было скрыть, что наше командование знало о планах немцев под Курском, скрытно перебросить полки, дивизии и армии к Курской дуге. Таких игр одновременно проводилось много. Как из малых ручьев образуется река, так из многих источников информации складывается картина положения войск противника. В дальнейшем выяснится, что многие предпринятые меры окажутся правильными и немцы поверят в обман. СМЕРШ переиграет летом сорок третьего Абвер.
Но ответ был, и это вселяло уверенность.
Конечно, ответ пришел быстро, немцы еще не смогли толком проанализировать послание. А теперь многое будет зависеть от того, выйдут ли они на второй сеанс. Если да, то игра началась.
Федор, пока солдаты отводили в камеру радиста, пришел к подполковнику Белому, протянул лист с полученной шифрограммой.
– Ответили?
– Пока не знаю что.
– Отдадим дешифровщикам. Код они уже знают. Зайди вечером.