После столовой, где подкрепились, Федор разрешил отдыхать. Бойцы, пользуясь свободным временем, занялись личными делами. Фуфаев уселся писать письмо родным, Размышляев принялся подшивать свежий воротничок, Носков и Демирчан играли в карты в дурака. Федор уселся чистить пистолет. От надежности оружия иной раз зависело многое. Вычистил, смазал, дозарядил запасной магазин. Подошло время идти к начальнику отдела.
В кабинете накурено. Белый выглядел довольным, протянул листок бумаги.
– Ознакомься.
Федор стал читать.
«Огорчены гибелью Спицы. Продолжайте наблюдение за железной дорогой. Почему тянете со взрывом топливохранилища? Форсируйте акцию».
– Прочитал? – Подполковник забрал бумажку, уложил в папку.
– Когда ответ будет?
– Через сутки следующий выход в эфир. Надо что-то с имитацией взрыва придумать.
– Поджечь пару старых покрышек на территории базы, добавить дымовых шашек. Только непременно в хорошую погоду, когда их самолеты-разведчики летать будут.
– Не годится. Самолет снимки сделает, а на следующий день все окажется целым. Их на мякине не проведешь. Такой трюк в конце игры сгодиться может.
– А когда конец?
– Немцы начинают крупное наступление на юге. Сейчас важно подсунуть им дезу, сбить с толку. А как начнутся активные действия, с игрой покончим.
– Напоследок надо громко хлопнуть дверью.
– Что предлагаешь?
– Сообщить, что завербовали или подкупили часового на складе. Но подрывник сломал ногу или заболел тифом. Пусть высылают подрывника или группу да пришлют запасные батареи, деньги.
– Зачем? – удивился подполковник. – Игру-то заканчивать будем. Если выбросят парашютистов – возьмем тепленьких, допросим.
– А все ущерб Германии нанесем. Война – это не только танки, пушки, люди, но еще и деньги. На истощение ресурсов.
– Не думал о материальной стороне. А ты молодец.
– В батареях свинец используется, цинк. Германия их из Норвегии завозит.
– Так и сделаем, но не сейчас. Ладно, мы посоветуемся, текст набросаем.
– Разрешите идти?
– Идите.
Утром текст был составлен. На одном листке шифрограмма, на другом – текст для подполковника и Казанцева.
«Репейник – Центру. Удалось наладить контакт с одним из часовых склада. Для подкупа нужны деньги и чистые бланки советских документов. Если сможете отправить посылку, не забудьте батарею для рации».
Федор поднял голову.
– Репейник – это кто?
– Подрывник, которого ты убил. Выезжайте, только место смените.
– Слушаюсь.
Второй сеанс связи провели из леса, восточнее города. Фуфаев провод антенны на дерево забросил, агент Суханов шифровку отстучал. Суханов – настоящая фамилия его была, Федор из протокола допроса знал, но называл по привычке.
После передачи потянулись томительные минуты ожидания. Ответят немцы или нет? Ответ пришел, когда Федор уже засомневался. Агент набросал небольшую полоску цифр, протянул Федору. Что там, без дешифровальщиков сказать нельзя, но текст явно короткий.
Вернувшись, Федор шифрограмму Белому вручил. А уже через час прочитали ответ.
«Центр – Репейнику. Дайте координаты подходящей площадки для выброски парашютиста».
У начальника отдела и Федора от сердца отлегло. Немцы поверили, надо ждать «гостя».
– Бери машину, Казанцев, ищи подходящую площадку. Чтобы далеко от деревень, но дорога рядом. И какие-то укромные места рядом, бойцов для захвата спрятать. Парашютиста брать будем вместе с посылкой.
Федор полагал, что радиоигру стоит продолжить, но Белый имел другое мнение. Он знал, что уже завтра немцы начнут наступление на южном фланге Курской дуги, на Обоянь.
Для начала Федор изучил карту, нашел подходящее местечко, даже не одно. Сначала поехал к Готрово. Судя по карте, западнее и немного южнее нет болот и от дороги недалеко – пяток километров. Машину, что бойцов доставит для захвата, можно в деревне укрыть.
Выброска парашютистов обычно ночью происходит. Но надо отдать немецким летчикам должное, сбрасывали довольно точно. Лишь бы ветер не снес в сторону, как запасной вариант – севернее Готрово на двадцать пять километров по этой же дороге у населенного пункта Шелехово.
Выехали. До развилки у деревни с необычным названием Сердце шоссе загружено, а как свернули на север, на грунтовку, единичные машины попадались. У развилки дороги – прямо на север – Букрово, направо – к Тарасам – Готрово и было. В саму деревню не заезжали, проскочили. Довольно большой луг, вполне пригодный на первый взгляд для посадки самолета. А стоило грузовику на него заехать, буксовать стал. Почва влажная, дерн не держит. Ни о какой посадке речи быть не может. А для приземления парашютиста в самый раз, как и для засады. Западнее луга – холм, восточнее – речка, а севернее – лес. Федор доволен был, но решил и запасной вариант проверить. Между Шелехово и Тарасами тоже ровное поле, но поменьше размером. С востока и юга – холмы, с севера – болото.
Федор оба варианта подробно Белому описал.
– Остановимся на Готрово. Участок побольше. А еще – к городу ближе. Встань на место подрывника или радиста. Машины либо мотоцикла у них нет, добираться на своих двоих надо. Попрутся они к Шелехово? Вот и немцы так рассудят.
С ответом в радиоцентр не торопились. Агентам для подбора места надо двадцать пять километров идти и обратно столько же. Да места по пути подходящие приглядывать. Одним днем не обернешься, временной промежуток учитывать надо. Немцы педанты, но не дураки.
Только через два дня, да и то в запасное время выхода, дали шифрограмму:
«Репейник – Центру. Место для выброски подобрали двести пятьдесят удаление три. Готрово. Сообщите время».
Двести пятьдесят – это курс, удаление – километров от населенного пункта. У немцев карты точные, еще до войны составлены, а с ее началом скорректированы по данным авиаразведки, захваченным советским картам. Через несколько минут Суханов принял радиограмму:
«Центр – Репейнику. Время и дату сообщим на основном сеансе связи. Приготовьте транспорт».
Указание на транспорт контрразведчиков удивило. Неужели груз так велик и тяжел?
К тому же где агенты могли взять транспорт? Машину можно только угнать из расположения воинской части или устроив засаду на дороге и убив водителя. Сутки-двое его не хватятся. Но потом же все контрразведывательные органы будут машину и водителя искать, насторожатся.
Правда, был еще вариант – лошадь с телегой. В радиограмме конкретных слов о грузовике не было.
– Что по этому поводу думаешь? – Подполковник ткнул пальцем в радиограмму.
– Один парашютист как минимум и груз, причем тяжелый. Деньги и батарея к рации в сидоре поместятся. Скорее всего, большой парашютный мешок и в нем взрывчатка.