Шургин отсалютовал и вышел из ресторана широким свободным шагом, каким ходят только люди в приподнятом настроении.
— У тебя какие-то проблемы, Диана? — помолчав, спросил Виктор.
Его красивое тяжеловатое лицо словно окаменело. Такие черты хорошо отливать в бронзе — получится невероятно выразительно.
— А у кого их нет? — вопросом на вопрос ответила Диана. — Но я их решу, не будем об этом говорить.
Теперь уже Виктор наклонился и взял руку Дианы в свою:
— Ты можешь говорить со мной обо всем. Я же не прожигатель жизни, которого могут спугнуть проблемы. Наоборот, я достаточно твердо стою на ногах, чтобы помочь понравившейся мне женщине. Тебе нужна помощь, Диана?
Диана подумала, что искателей алмаза уже и так слишком много, и покачала головой:
— Нет, Виктор, у меня неплохая команда.
— Командира, я так понимаю, я только что видел.
— Олег Павлович специалист своего дела.
— А чем он занимается?
— Строительством, — быстро ответила Диана, которая уже поняла, что Шургин занимается расследованиями.
После этого короткого разговора Виктор расслабился и больше не вспоминал, что ужин был прерван. Хотя сама Диана постоянно думала и о Шургине, и об этом астрономическом знаке. Паллада… Почему обозначение планеты находится на бирке ключа? Куда с ним идти — в планетарий?
Когда Виктор вез ее домой, Диана хладнокровно решала, позволить ли ему себя целовать. И если да, то идти ли на следующее свидание? Хочет ли она развития этих отношений? Виктор, конечно, необыкновенно приятный мужчина, и вечер получился чудесным…
Не успела она додумать свою мысль до конца, когда зазвонил телефон у нее в сумочке. На дисплее вспыхнула надпись: «Подавление номера». Это означало, что звонивший засекретился. Может быть, это Шургин? Диана поднесла трубку к уху и пропела в нее:
— Алло!
На том конце пошуршало, подышало, повздыхало, а потом раздался еле слышный старческий голос.
— Диана, это тетя Люба.
У племянницы от неожиданности отнялся язык.
— Диана, отдай мне шкатулку, я не хочу с ней расставаться.
Она не могла понять, действительно ли это голос тети Любы, она слышала его в последний раз давно. Волосы у нее на голове зашевелились от ужаса. Она вспомнила гробовщиков, которые сказали, что тело исчезло, прижала свободную руку к груди и стала ловить воздух ртом. Обеспокоенный Виктор подвел машину к тротуару и остановился. Взгляд у него был встревоженный.
— Диана, я хочу, чтобы меня похоронили вместе с моей шкатулкой, с моими аметистами. Принеси ее мне, Диана…
Из груди Дианы вырвался писк, достойный Микки-Мауса. Виктор встревоженно заерзал на своем месте, боясь вмешаться в разговор. Но вот из трубки посыпались короткие гудки, Диана уронила ее на колени и затрясла руками, словно обожгла сразу все десять пальцев.
— Нет, нет, только не это! — простонала она.
— Что случилось, моя милая? — забормотал Виктор, пытаясь обнять бедняжку и прижать покрепче к себе.
Она не прижималась. Вместо того чтобы прильнуть к нему мягкой веточкой, наоборот, напряглась, как жесткий прут, и потребовала:
— Отвези меня домой, срочно отвези меня домой!
— Конечно, конечно.
Диана не стала извиняться, что испортила такой прекрасный вечер, не стала ничего объяснять. Как только они подъехали к дому Шургина, выпрыгнула из машины, крикнув на ходу:
— Потом созвонимся.
Вопрос о поцелуях отпал сам собой. Шургин, который караулил парочку возле окна и был уверен, что сейчас у него на глазах начнутся всякие нежности, так удивился этому кенгуриному прыжку из машины, что не сразу сообразил пойти открыть дверь. И спохватился, только когда Диана начала изо всех сил жать на звонок.
— Что случилось? — быстро спросил он, увидев ее искаженное мукой лицо.-Он к вам приставал?
— Никто ко мне не приставал! — крикнула она ему в лицо, потом схватила Шургина за футболку, скомкав ее в руках, притянула его к себе и страшным голосом сообщила: — Тетя Люба позвонила.
Вместо того чтобы исторгнуть из себя какое-нибудь междометие вроде «О!» или «Ах!», он наморщил нос и небрежно поинтересовался:
— И что сказала?
Диана во всех подробностях повторила разговор с тетей, а в конце рассказа упала Шургину на грудь и истерически разрыдалась.
Олег, на которого сообщение о звонке тети Любы не произвело особо сильного впечатления, задумчиво обнял свою подопечную и тесно прижал к себе. Маленькие женщины действительно очень смешные. Такие трогательные! Вот и эту так и хочется назвать глупышкой. Но если он такое себе позволит, она наверняка ощетинится.
Пока Диана вздрагивала где-то у него под мышкой, он прислушивался к своим ощущениям. Просто невероятно! Неужели он на нее запал? На эту фифочку, на эту заносчивую карьеристку, на эту задаваку, которая делит всех мужчин на виды и подвиды, к каждому из них приклеивает ярлык и считает, что ни в чем не уступает сильному полу. А некоторых представителей его даже превосходит по многим параметрам. Недавно она заявила ему, что мужчины сами придумали феминизм с целью оправдать собственную несостоятельность.
Пока они стояли, явился Алекс и тоже принялся изо всех сил нажимать на звонок.
— Кто там? — спросил Шургин, не отстраняясь от Дианы.
— Твоя совесть, — ответил тот из-за двери.
Тогда Шургин протянул руку и щелкнул замком. Увидев их в обнимку, Алекс немедленно воскликнул:
— Я так и знал! Стоило мне уехать, как вы закрутили роман.
Диана перешла с коротких и бурных на длинные редкие всхлипы, а Шургин сказал:
— Разве не видишь, что у девушки стресс? — И со значением добавил: — Ей позвонила тетя Люба.
— Это которая? — насторожился Алекс. — Из Тихорецка? Но она же умерла.
Услышав его слова, Диана издала приглушенный вопль, выпустила футболку Шургина и обняла его двумя руками за туловище, причем с такой силой, будто хотела влезть прямо внутрь и спрятаться там.
— В том-то и дело, — подтвердил он. — Теперь надо выяснить, в чем тут закавыка. То ли это тетя, и она не умерла, то ли тетя умерла, и тогда это не она.
— Насчет «не умерла» — это ты загибаешь! — не согласился Алекс. — А свидетельство о смерти, похороны, завещание, то, се… Нет, так не бывает. Не в нашей стране. В нашей стране можно лишний раз отбросить копыта. А лишний раз выжить совершенно невозможно.
— Значит, это была не тетя Люба, — сделал вывод Шургин.
Он сказал это Диане в макушку и почувствовал, как она пахнет — медом и розами. И немножко жасмином. Тонкий и сладкий запах, к которому он потихоньку уже привык.