Алекс шутку оценил. Посмеялся, поцеловал руку и продолжил про волосы. Я не понимала, что происходит, а он уже взял маникюрные ножницы из косметички и намотал прядь волос на палец. Чик – и локон повис. Однако на этом Алекс не остановился – он перевернул ножницы острыми загнутыми кончиками вниз и принялся водить ими по моей щеке вверх-вниз, вверх-вниз. Я смотрела ему в глаза не отрываясь и чувствовала, что если сейчас он нажмет чуть сильнее и увидит кровь, то его уже вряд ли что-то остановит – глаза были совершенно безумные.
Внезапно рука у него дрогнула, и острая боль обожгла щеку – на мгновение, всего на пару секунд. Алекс испугался куда сильнее, чем я, отбросил ножницы и заметался по комнате:
– Есть вата и перекись?
– Не надо, уйди... я сама...
Он сел на край кровати, взял мою руку:
– Мэри... я не хотел...
– Не ври. Ты давно хотел – просто не знал как. Уходи.
Алекс поднялся, но я вдруг задержала его. Сняв с пальца кольцо с квадратным бриллиантом, которое Костя подарил мне на тридцатилетие, я провела камнем по царапине на щеке и протянула вымазанное кровью кольцо Алексу:
– Возьми... ты ж на память хотел – так пусть будет.
Он взял кольцо и вышел, едва не сбив с ног оказавшуюся на пути Марго. Она собралась войти ко мне, однако Алекс схватил ее за руку и уволок за собой.
Они о чем-то спорили, пока спускались, но потом голоса затихли, а через какое-то время хлопнула входная дверь, а во дворе взревел мотор. Уехали куда-то вдвоем, поняла я и улеглась, с головой накрывшись одеялом. Сна не было. Зато в голове начали появляться картинки – то Максим, вернувшийся с дежурства, то огромный букет роз, брошенный Костей в грязь прямо мне под ноги, то мы с Иваном в зале – танцующие танго. Господи, если бы можно было все вернуть...
Мне кажется, я не изменила бы только одно: я никогда не вычеркнула бы из жизни момент знакомства с Марго. Никогда. Я повела бы себя по-другому с Максимом, возможно, просто познакомила бы их – и все. Но отказаться от Марго не смогла бы.
Алекс и Марго отсутствовали долго, я даже успела проголодаться и пойти вниз, в просторную столовую, где Ингрид, улыбаясь и лопоча по-французски, подала мне обед. Я поковыряла вилкой в жарком, отпила сока, подавив в себе желание встать и налить в него коньяку – для вкуса. Есть расхотелось совершенно. Ингрид сокрушенно покачала головой, но я только отмахнулась и ушла к себе.
Прихватив сигареты и блокнот, собралась устроиться на любимом подоконнике, однако сразу вспомнила запрет Алекса и почему-то не решилась проверять, насколько хорошо он держит слово. Я вообще отметила у него целую кучу странностей. Например, постоянную манеру извиняться по поводу и без, непременно заходить и желать спокойной ночи – даже если перед этим мы едва не убили друг друга. Меня это забавляло, а Марго всерьез утверждала, что он всегда таким был.
Мне, если честно, безумно нравилось наблюдать за ним – как ходит, как говорит, как сидит. Удивила манера вращать что-то в пальцах – это был третий мужчина в моей жизни, обладавший подобной странной привычкой.
И всякий раз, глядя на него, я ловила себя на мысли: господи, ну за что судьба так издевается надо мной? Я похожа на голодную собаку, перед носом которой кто-то держит кусок мяса на веревочке... Проблема, правда, еще и во мне – я сама отворачивалась от этого «мяса», как бы настойчиво оно ни хлопало меня по носу. Вот такая странная вышла история.
...Они вернулись, когда уже стемнело, оба какие-то возбужденные, нервные. Алекс сразу ушел в душ и застрял там, а Марго явилась ко мне. От нее пахло почему-то едва ли не помойкой, а на щеке я заметила пятнышко грязи. Подмывало спросить – уж не на свалку ли они ездили, чтобы я им не мешала, но, понимая, что обижу подругу, промолчала.
Именно сейчас я поняла – да, пора уезжать. Надо просто встать, взять сумку и уйти. Иначе эта двусмысленность приведет нас всех неизвестно куда. И только я сейчас в состоянии исправить что-то.
Я встала и начала одеваться. Марго удивленно смотрела на меня, потом осторожно поинтересовалась:
– Мэри... собралась погулять?
– Я уезжаю, Марго. Прямо сейчас.
– Зачем?
– Я устала стоять между вами, Марго. Пока я здесь – вы так и будете ходить вокруг да около, боясь приступить к главному. Лучше, если меня здесь не будет.
Марго подняла на меня глаза:
– Мэри... а может, лучше, чтобы не было меня?
– Не говори ерунды. Он мне не нужен. А был бы нужен – поверь, женской дружбы действительно не бывает.
Никогда прежде я не врала так талантливо, сама веря в каждое слово. «Не нужен» – кого я обманывала?
Я продолжила одеваться, чем еще сильнее испугала Марго.
– Куда?! – всполошилась она, вскакивая и пытаясь закрыть собой дверцу шкафа. В другое время я ни за что не справилась бы с ней – но сейчас хватило простого взгляда. Марго прикрыла рот рукой и выбежала из комнаты. Я тут же заперлась на ключ – чтобы не мешала мне сосредоточиться и не приходила больше со своими уговорами.
Я не сомневалась в том, что теперь черед Алекса. Ведь Марго понимала, что он-то как раз и способен остановить меня. Сейчас войдет, окинет взглядом и прикажет остановиться. Или просто молча отберет вещи и швырнет меня на кровать, а сам выйдет и запрет двери на ключ – с него станется.
Я не ошиблась – вошел, вернее, вбежал, высадив ногой дверь, схватил меня за руки и начал мотать туда-сюда, как тряпку:
– Ты... что ты творишь?!
– Оригинальная привычка – входить с громким стуком...
Однако Алекс не был настроен шутить и так сжал мои руки, что я с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть.
– И что же ты хочешь узнать? Куда я поеду? Понимаю, Марго просто не успела тебе сказать – ты слишком быстро сбросил маску и стал тем, кто ты есть на самом деле.
Что-то внутри подсказывало мне, что сейчас я получу по лицу – с размаху, вот этой самой красивой рукой, которой так привыкла любоваться. Однако Алекс сдержался. Не знаю, как именно ему это удалось, но он вдруг отпустил меня и бросил брезгливо:
– Ну, я так и знал. Ты побоишься жить и подставишься. Давай, я сделал все, что мог. Теперь хотя бы не увижу твои мозги разлетевшимися по моей спальне.
– Это правильно – а то ремонт у тебя дорогой, – не осталась я в долгу, и он, еще раз пристально посмотрев мне в глаза, повернулся и вышел.
Снова Марго кинулась ко мне:
– Зачем? Ну, скажи – зачем ты его сейчас вот так? Ведь все могло сложиться хорошо, Мэри. Он же влюбился – разве ты не видишь?
– Прекрати, Марго.
– Да ты присмотрись, дурочка! Ведь достаточно только слова – одного малюсенького «да», Мэри!
Я, сев на кровать, подняла глаза на плачущую Марго: