Я закашлялся, словно нечаянно поперхнувшийся, осел на траву и задышал. Приступ прервался.
— Все хорошо. Ничего не бойся. Ты же умеешь ничего не бояться, — шепнул мне на ухо Заратустра, подхватил мое непослушное тело на руки, отнес его в пещеру и положил поближе к огню — мне было холодно.
Спорившие замолчали и с удивлением смотрели на Заратустру, он же выглядел совершенно спокойным и размеренно начал свою речь:
«Вы хотели быть великими людьми, но кто же сумел из вас прежде быть просто человеком? Не перепрыгнули вы через голову, нет, вы сломали себе шею! Опершись на пустоту, упали вы в пропасть».
* * *
«Имя одиночеству — жадность!
Худо не то, что вы неравны, высшие люди, худо то, что говорите вы: «Мы равны», — и не верите этому.
У лгущих длинные уши, но одни лгут по природе своей — от незнания, а другие — из страха. Потому осел милее мне любого мудреца с длинными ушами, ибо не смакует он свое одиночество.
Равенство, высшие люди, нашли вы в одиночестве вашем. То, что полагаете вы залогом избранности вашей, — оплот безликости, а то, к чему стремитесь вы, уже утрачено вами».
* * *
«В утверждениях ваших, высшие люди, я слышу лишь отрицание, в стремлениях ваших — бегство, в победах — поражение.
Кто ж лучше из вас: тот, кто хотел быть господином над миром, или тот, кто над собой хотел властвовать? Есть ли разница, на какую сторону надеть протертое платье?
Это зовете вы совершенствованием, высшие люди!»
* * *
«Данное вам вы решили презреть, высшие люди, ради большего, ради высшего. Но тот, кто был последовательным среди вас, нашел, наконец, что стремились вы к пустоте.
И теперь заверяете вы, что всё тлен, всё пустое и ничего не нужно. Так вы оправдываете немощь свою, бессильные ее хотя бы признать. Так что и теперь вы лжете, как и тогда лгали! Одиночество — вот единственное убежище ваше, глашатаи пустоты!
Не хотели вы подчиняться, а хотели свободы и великих свершений. Но знаете ли вы, неразумные, что для самого себя сделал Прокруст свое ложе? Так вот вам ваше свершение — пустота, ибо подчинились вы, слабосильные!
Плох путешественник, на ногах стоять не умеющий! И тот, кто не умел обладать дарованным, тот не сможет обладать и искомым.
Не проповедует Заратустра добродетелей малых, а больших он не знает. Ибо я живу, а не пытаюсь жить. И нет в мире пустоты, кроме одиночества вашего. Его и жуйте!»
* * *
«Мужество, великие люди, — это опыт нероптания. Вы же ищете себе бездну, глядите в нее и приказываете себе заткнуться — это вы называете мужеством! Я же зову это позерством и плутовством».
* * *
«Грехом, великие люди, можно назвать лишь нечто свершенное, ибо грех — это оценка. Кто ж из вас знает будущее, чтобы сказать, что будет хорошо, а что — плохо?
О чем же говорите вы, когда предостерегаете от греха или призываете ко греху? Право, вы больше грешите, разглагольствуя!
Уймите же фантазии ваши, великие люди, а то жизнь ваша остынет!»
* * *
«Отпустите прошлое свое с Богом. И все хорошее, и все дурное уже пройдено вами, а потому кончено! Чем же мучаетесь вы, чем гордитесь?
Грядущее наступает, сонные мухи! Примите его, как дорогого гостя, иначе оно вас прихлопнет!
Глядите, великие люди, будущее созидается! Как можно не алкать этот Танец?! Как можно не видеть Его величия?! Все в вас пусто, даже глаза!
Страдание — преступление перед жизнью, ибо перед будущим закрывает оно дверь вашу. Ну что ж, закрылись вы теперь, так скажите: "Никто не был так одинок, как я!", и не будет Заратустра спорить».
* * *
«О, вижу я, великие люди, надвигается на меня вязкая туча мудрости вашей! Сейчас начнет она отрыгивать молнии! Не иначе, дурным обедом вы не побрезговали!
О чем же, великие, мудрость ваша? О воле, о страдании, о делах и свершениях? Впрочем, нет, не отвечайте, поберегите силы и не расточайте на меня мудрость вашу! Смешон нищий, раздающий подати!
Видно, вы слепы! Но не льстите себе, ибо то не мудрость ваша выжгла глаза вам пламенем откровения, но сами они вытекли слезами страдания вашего!
Даже геенна огненная, и та намокла от слез ваших! Радуйтесь! Радуйтесь хотя бы этому! Радуйтесь, если можете!»
* * *
«Ну что же дрожите вы, великие люди? Нельзя вам дрожать, ибо не выдержат того прогнившие стены одиночества вашего, и, разрушившись, погребут они вас под обломками!
Не пугайтесь, великие люди, что лжет толпа, ибо в этом ее правда. Не пугайтесь, великие люди, когда лжет вам один, ибо в этом его одиночество.
Не бойтесь ничего, даже одиночества своего не бойтесь, ибо только тогда и не будете лгать!»
* * *
«О, великие люди, не мне говорить вам, что лжете вы, когда истину проповедуете, ибо вы знаете это лучше меня! Сладко выдавать вам ложь вашу за правду. Сладко, да голодно!
Оттого и сомнения, ваши. Но может ли: голод этот стать основанием вашим? А кто похваляется своим сомнением, тот, видно, не только голоден, но и гол еще!
Когда б сомневались вы в знании вашем, то было бы забавно! Когда же вы сомневаетесь в чужом знании — это глупо. Оставьте кесарю кесарево, или же сами им станьте!
Лгущий верит в существование истины, и в этом главная его ложь. Это ложь вечно лгущего одиночества, так говорит Заратустра!»
* * *
«Я говорю вам, высшие люди: "У каждого своя дорога, ибо каждый идет своими ногами!" Но важно не то, куда вы идете, но важно как!
Думаете вы, что достойно уважения одиночество ваше, ибо оно уникально. Но уникальность его лишь привиделась вам, ибо ничего другого вы и не видели!
Не одиночество, но его отсутствие — вот, что было бы уникальным!»
* * *
«Ничего не делаете вы для Других, высшие люди, не обманывайтесь! Хватит себя жалеть, ибо жалость — заунывная песнь одиночества вашего и хочется от нее плакать!
Как страдание да одиночество ваше может для Другого хоть что-нибудь сделать? Сколько же еще будете общаться вы с зеркалами, безумные!
О, как же скучны вы — творцы, берегущие мертвый плод! О, как же смешны вы, похваляющиеся ложной беременностью!
Среди вас столько детей, а вы хотите родить еще одного, причем от самих себя! Так знайте же, что под сердцем своим носите вы плод насилия вашего над самими Собой!»