Утерев пот со лба, он вспомнил о своем желании навестить Евгению. Теткин дом был единственным местом, о котором не знал никто, кроме адвоката.
Перед глазами всплыла их последняя встреча. Усадив Женьку на колени, он слушал пламенную речь Игоря. Горячность, с которой тот вызвался помогать его девушке, немного смягчила недоверие, которое испытывал Павел ко всякого рода работникам юридических фирм, растущим повсюду как грибы после дождя. Но говорить о том, что он пошел бы с ним в разведку, было еще очень рано…
Преследование пришлось прекратить из-за внезапно забарахлившего двигателя. Машина зачихала, и ей пришлось остановиться…
Громко хлопнув дверцей, женщина подошла к насыпи и, наклонившись далеко вперед, насмешливо хмыкнула.
— Кого захотел перехитрить, — пробормотала она еле слышно.
Об этой канаве она знала давным-давно, потому что частенько срезала здесь путь, бегая в дежурный магазин за хлебом.
Увидев Павла на заправке минут двадцать назад, она решила следовать за ним, в надежде, что он рано или поздно выведет ее к той, которую она так ненавидела.
Пропустив впереди себя несколько машин, она ехала, стараясь не выпускать из вида темный джип, пузатыми боками затмевающий представителей российской автомобильной промышленности.
Неожиданно Павел занервничал. Это она поняла, увидев, что он начал петлять, перестраиваясь из ряда в ряд, и прибавлять скорость. И тут ее осенило — он принял ее за киллера. Как же иначе?! Ведь это с ее легкой руки на него начата охота. Это благодаря ее стараниям у него рушатся все отношения с партнерами.
Перед глазами женщины всплыло изумленное лицо белокурого паренька в баре, которому она, вплотную прижавшись грудью, нашептала о готовящемся убийстве…
Заглянув еще раз на дно глубокой траншеи, женщина коротко хохотнула и, заперев машину, пошла к своему дому пешком. Благо угол его было видно в свете уличных фонарей.
Дома, сняв грязные сапоги, она прошла в кухню и достала из шкафчика початую бутылку любимого вермута. Отхлебнув прямо из горлышка, женщина устало опустилась на табурет и задумчиво уставилась на фотографию, висевшую на стене. Изображенный на ней седоволосый мужчина весело улыбался ей с портрета.
— Вот видишь, папочка, — всхлипнула она, начиная хмелеть, — какое чудовище ты породил?! Я и хочу избавиться от этого, и не могу! Хотя можно было бы и семью завести, и начать жить нормальной жизнью, но что-то точит меня изнутри, поедает, словно раковая опухоль! Ведь я уже почти была счастлива, почти забыла обо всем, когда все началось снова… И все из-за нее!!! Как я ее ненавижу!!!
Она вновь сделала два больших глотка из бутылки.
— Ее ненавижу и тебя, чертов ублюдок! — прошептала она, отдышавшись. — И я буду мстить вам: и тебе, и ей! Никто рядом с ней не уцелеет!..
Женщина уронила взлохмаченную голову на стол и несколько минут еще что-то бормотала, с горечью и отчаянием обращаясь к своему незримому собеседнику. Вскоре хмельной напиток сделал свое дело, и она затихла…
Звонок Виктории застал его врасплох.
Он только-только разложил бумаги на столе, чтобы привести все в порядок, как телефон в прихожей требовательно затрещал.
Игорь Владиславович нехотя оторвался от своего занятия и неприветливо буркнул:
— Алло! Я слушаю…
Видимо, недовольство в его голосе было слишком очевидным, потому что Виктория забормотала извинения. Она совсем было хотела положить трубку, но Игорь Владиславович, опомнившись, зачастил:
— Что вы, что вы! Я буду сейчас же! Сколько у меня времени?!
Она легко рассмеялась, отчего он едва устоял на вмиг ослабевших ногах, и предложила встретиться через час у входа в небольшой ресторанчик, где они с Антоном любили сиживать в добрые старые времена.
Последнее обстоятельство немного покоробило его, царапнув где-то в районе сердца. Но желание женщины, как говорится, закон для мужчины. Поэтому менее чем через сорок минут он топтался на мраморных ступеньках, теребя в руках небольшой букетик гвоздик.
Виктория явилась точно в назначенное время и, приятно удивившись цветам, подхватила его под руку.
Вечер пролетел незаметно. Изысканные блюда, легкое вино, атмосфера тишины и покоя, царящая в этом заведении, навевали на Игоря романтическое настроение.
Влюбленными глазами поглядывая на сидящую перед ним женщину, он сыпал шутками и анекдотами, вызывая милую улыбку на ее губах. Он уже успел забыть, каким интересным собеседником может быть при случае.
Последняя его влюбленность закончилась почти трагически, поэтому серьезных отношений он старался не заводить. Но эта женщина интриговала его своей красотой, своей загадочностью. Легкая тень грусти, вспыхивающая время от времени в ее глазах, порождала у него массу вопросов, задать которые он вряд ли бы осмелился.
Уже стоя у подъезда ее дома, Игорь склонился к ее руке и тихо произнес:
— Вы самая удивительная женщина, которую я когда-либо встречал.
— Прошу вас, — она отступила на шаг и покачала головой. — Я не должна…
— Не должны что?! — прошептал Игорь, делая шаг ей навстречу.
— Я не могу! — с отчаянием выдохнула она. — Антон…
— Он мертв. — Игорь подошел к ней и осторожно привлек ее к себе. — А вы живы и… очень красивы, полны жизни…
— Правда? — Виктория подняла на него глаза.
Борьба, раздирающая противоречиями ее душу, как в зеркале, отразилась в ее широко распахнутых глазах, и она с протяжным стоном упала в его объятия.
Дальнейшее было похоже на сон. Сон прекрасный и завораживающий своей неповторимостью.
Подхватив обмякшее тело женщины на руки, Игорь взлетел на ее этаж. Опустив ее на ноги и открыв дверь, он крепко прижал Викторию к сердцу.
Лихорадочно освобождаясь от одежды, они срывали друг у друга торопливые жадные поцелуи, без устали шепча слова нежности.
Долго сдерживаемые чувства хлынули наружу. Все барьеры стыдливости были вмиг сметены и забыты перед всепоглощающей потребностью любви…
Много позже, засыпая на плече мужчины, Виктория вдруг заплакала. То, что она испытала сегодня, так разительно отличалось от всего, что с ней бывало раньше. Ей хотелось защитить, оградить свое мимолетное счастье от холодного мира с его грубыми реалиями.
Игорь заворочался и инстинктивно провел ладонью по ее глазам.
— Ты плачешь? — полусонно пробормотал он. — Что-то не так?
— Все хорошо, милый, — улыбнулась она, целуя его. — Все хорошо…
Березовый веник порхал в умелых руках, методично опускаясь на покрасневшую спину.
— Хорошо, хорошо, — кряхтел мужчина, время от времени приподнимая всклокоченную голову.
Некоторое время спустя, потягивая холодное пиво, он пристально разглядывал сидящего напротив, так же, как он, обернутого белой простыней.