Я провела его до двери, и он вышел, прекратив спорить со мной. Хотя я не была до конца уверена, что я выиграла этот спор. На самом деле, я могла ставить деньги на то, что он постарается найти кого-то другого, чтобы поднять свою жену из мертвых. В Соединенных Штатах можно было найти еще пару-тройку аниматоров, которые могли бы это сделать, но они вероятно, отказались бы по тем же причинам, что и я. Фактор морали все еще принимался нами во внимание.
Дверь открылась, и он переступил порог. Как правило, это означало, что я могла закрыть дверь и закончить с этим делом, но я заметила человека, который заставил меня улыбнуться, несмотря на горе моего клиента. Опять-таки, я давно поняла, что если бы мое сердце обливалось кровью за каждого в моем кабинете, я бы скончалась от потери крови много лет назад.
Натаниэль стоял спиной к нам, в такой длинной мальчишеской майке без рукава, открывающей его мускулистые руки. Его золотисто-каштановые волосы были заплетены в толстую косу, которая следовала всем изгибам его тела, ростом пять футов, семь дюймов. Коса спускалась с широких плеч вниз по спине, к узкой талии, огибая тугую задницу, и лишь чуть-чуть не доставала до лодыжек стройных ног. У него были самые длинные волосы из всех, с кем я когда-либо встречалась. Сейчас они были темнее, чем обычно, еще влажные после душа, принятого между уроком танцев и обедом со мной. Я спешно приняла благоразумный, интеллигентный вид, прежде чем он обернулся, потому что если просто взгляд на его спину заставлял меня глупо улыбаться, вид спереди был еще лучше.
Зато Джейсон, выглянувший из-за широких плеч Натаниэля, ухмылялся во все зубы. У него было это особое выражение глаз, уже знакомый мне игривый взгляд, который говорил, что он задумал очередную шалость, и собирается воплотить ее в жизнь. Джейсон никогда не таил злого умысла, просто он жить не мог без приключений. Я нахмурилась, что должно было сказать ему: "Не делай ничего, о чем я буду сожалеть". Не было никакого смысла говорить ему, что он будет сожалеть о чем-то, он никогда этого не делал.
Он тоже был красив, но как и я, не мог соревноваться за звание самого-самого, пока рядом находился Натаниэль. Он был лучшим другом Натаниэля, а я жила с самым красивым парнем в комнате, так что мы привыкли. Джейсона делала соблазнительным не внешность — синие глаза, золотисто-русые волосы, теперь достаточно длинные, чтобы Натаниэлю приходилось заплетать ему французскую косу на время занятий; и не одежда — почти отсутствующие топ и шорты, которые вовсю демонстрировали его собственное накачанное и очень красивое тело, ростом всего пять футов четыре дюйма, а именно озорная ухмылка, особая аура игривости и взгляд с лукавинкой, словно в его голове все время крутились пикантные мысли. Не только о сексе, хотя и этого было предостаточно, а обо всем бесчисленном множестве занятных вещей, которых не следует делать, и которые оттого становятся еще более притягательными.
Чтобы упредить его, я сказала:
- Я приношу вам мои соболезнования, мистер Беннингтон, и простите, что не смогла помочь вам.
Намек был понят. У Джейсона доброе сердце, так что он сразу же посерьезнел. На звук моего голоса обернулся Натаниэль, и на его лице было соответствующее выражение. Он знал, какой работой я занимаюсь, и понимал, что мне приходилось чаще иметь дело со скорбящими родственниками, нежели большинству полицейских.
На мгновение я засмотрелась на его огромные фиолетовые глаза, похожие на пасхальный сюрприз, и лицо, красота которого колебалась между мужской и женской. Я никогда не могла решить, были ли это глаза, или волосы, пока он не убирал их назад, открывая лицо. Я достаточно часто любовалась им, пока он спал, чтобы знать, что он именно красив.
Беннингтон остановился на пороге, глядя на двух мужчин.
- Вы не представите меня своим знакомым?
Он снова вернулся к своему обычному, невозмутимому виду, затолкав гнев и разочарование обратно за стену железной воли.
По правде говоря, я совершенно не собиралась этого делать.
- Может быть, они не мои знакомые, — сказала я.
Беннингтон вновь оглядел Натаниэля и Джексона.
- Вы танцоры из "Запретного плода". На вебсайте клуба говорится, что вы верлеопард и вервольф. Моя жена посещала его в Ночь оборотней. Она сказала, что это необыкновенное зрелище — видеть как вы выскальзываете из кожи и изменяетесь.
- Мистер Беннингтон, это Брендон и Рипли, — со вздохом сдалась я. Я использовала их сценические имена, поскольку когда кто-то узнает кого-то из клуба, то безопаснее оставаться этой личностью. У танцоров бывают слишком ревностные фанаты. К тому же вдвойне проблематично быть одним из танцоров-оборотней. Преступления на почве ненависти никто не отменял. Черт возьми, в некоторых западных штатах законы о вредных животных все еще распространялись и на оборотней, так что кто угодно мог убивать их, сказав, что зверь напал первым, да получив анализ крови для подтверждения того, что убитый был ликантропом любого вида.
Натаниэль был леопардом, а Джейсон — волком моего зова. Из-за метки Жан-Клода и моей собственной некромантии, я стала кем-то вроде живого вампира, обладающего некоторыми силами Мастера. Жан-Клод происходил из линии вампиров Бель Морт. Они питались любовью так же, как кровью, и я унаследовала потребность в том, чтобы насыщаться через любовь и секс. Если периодически не удовлетворять эту потребность, я могла умереть. Лично я была достаточно упряма и стеснительна, чтобы просто позволить этому случиться, но прежде погиб бы опустошенный своей «хозяйкой» Натаниэль, и Дамиан, мой слуга-вампир, и даже Джексон. Самоубийство стало бы эгоистичным, но все же выходом из положения, хотя лишить себя жизни из-за этого было бы попросту глупо. Вместо этого я старалась обрести гармонию в метафизическом бардаке, в который превратилась моя жизнь.
Раньше я бы могла учуять их зверей даже сквозь дверь офиса, но я научилась контролировать себя, и они тоже, так что теперь мы не отличались от обычных людей. Они даже могли устроить мне сюрприз, если хотели.
Джейсон, он же Рипли, улыбнулся, моментально переключаясь на приветливое "дружище, рад тебя видеть" выражение лица, которое он мог напускать на себя по желанию.
- Не помню, чтобы я видел вас в нашем клубе, мистер Беннингтон.
- Я и не был там. Как я уже говорил, моя жена отведала его раз или два, — он заколебался, затем достал свой телефон из внутреннего кармана пиджака. Это был один из тех телефонов с большим экраном, на котором можно смотреть видео, если вы не против того, что картинка все равно не превышает размера вашей ладони. Беннингтон нажал пару кнопок, затем передал его Джейсону. — Помните ее?
Джейсон улыбнулся, но отрицательно помотал головой.
- Наверно это был один из тех вечеров, когда у меня выходной. Я бы ее запомнил.
Беннингтон протянул телефон Натаниэлю. Тот не дотронулся до него, но его лицо, когда он посмотрел на фото, было грустным. Он тоже покачал головой.
- Она очень красива.