Сибила Гатри рассеянно смотрела куда-то в глубь галереи.
– Меня просто пугает недоумение, в которое вы меня привели своим заявлением, – сказала она. – Мои показания действительно могли все запутать.
– Я имею в виду даже не ваш рассказ об увиденном в башне. Это отдельная тема, которую мы еще обсудим. Но для Рэналда были важны сами по себе беседы с вами.
У мисс Гатри округлились глаза.
– Думаю, сейчас уже каждому из нас должно быть понятно, какую цель ставил перед собой Рэналд. «О, Америка, моя вновь обретенная Земля!» Здесь пригодились актерские навыки, приобретенные им в прошлом. Он начинает ускоренное изучение основ медицины. Заставляет вас вспоминать о своей жизни в Америке в самых подробных деталях, рассказывать ему о стране, в которой работал Ричард Флиндерс. Все это ясно указывает, что Рэналд собирался – или лучше будет сказать, собирается предпринять. Ричард Флиндерс умер под личиной Рэналда Гатри. А Рэналд Гатри станет жить под именем Ричарда Флиндерса, того Ричарда Флиндерса, который готовился оставить и медицинскую практику, и общество людей, составлявших круг его общения в последние двадцать лет, чтобы вести тихое существование в Калифорнии на полученную пожизненную пенсию. Это и была цель, которую не успел описать Йен в оборвавшихся записях – логичная и достижимая. И вновь обратите внимание на мощную мотивацию и очевидную символику. Сравните судьбу двух братьев, и станет очевидным, что Йен одержал в их заочном состязании победу. Он всегда был, как пишет сам, «до неприличия здоровым членом семьи». Рэналд же обладал невротическим темпераментом. А затем…
Меня неожиданно прервал своей репликой Уэддерберн:
– Йена отправили за границу, опасаясь его излишней популярности у слабого пола. А Рэналд сбежал, чтобы овладеть актерской профессией, подразумевающей способность прятать свою истинную сущность, разыгрывая из себя иную личность.
– С психологической точки зрения весьма точно подмечено. А затем это положение, то есть до какого-то момента чисто умозрительное превосходство Йена, приобретает гротескно реальные черты. Йен спасает Рэналду жизнь; Рэналд бросает Йена на верную гибель. Но этим дело не ограничивается. Йен остается в живых и уже под именем Ричарда Флиндерса делает блестящую и полезную для общества карьеру. Жизнь Рэналда остается пустой и никчемной, усугубляя его неврозы. Но теперь Рэналд становится Йеном! Бывший неудачник не только одолевает своего более успешного конкурента. Он подменяет его собой.
Уэддерберн прошелся вдоль галереи и вернулся на прежнее место.
– Все это выглядит абсолютно логичным, мистер Эплби. Но мне тем более странно, что мотивы подобного рода почти совершенно не известны специалистам уголовного права.
– Это потому, что такие глубинные мотивы – за исключением случаев откровенного умопомешательства, – почти неизбежно подвергаются рационализации. В нашем деле их интерпретируют не как проявления глубинных страстей, а как извращенную романтику и обычную ревность к чужому успеху. И уже в измененном виде мотив представят в зале суда. К примеру, жадность – понятный мотив для каждого. Он, кстати, присутствует и в данном случае, но мы пока не дошли до него. – Теперь пришел мой черед мерить шагами галерею. – И я до сих пор не уверен, насколько он важен и не слишком ли поверхностен. Хотя, возможно, это и есть наиважнейший из всех рассматриваемых мотивов и подробностей.
Ноэл Гилби принялся искать по карманам сигареты, которых у него не осталось, но обнаружил запас бисквитов и раздал их каждому из нас.
– Мотивы здесь, – произнес он, казалось, без всякого смысла, – мотивы там. Сплошные мотивы. Но продолжайте, пожалуйста…
– Обратим внимание на еще одну важную черту поведения Гатри. На ту, которая в наших глазах делает его почти откровенно сумасшедшим, на наиболее явную патологию и отклонение от нормы. Он может выдать себя за Флиндерса. Он может поселиться в той Америке, которую знал Флиндерс. Он в состоянии набраться медицинских познаний, чтобы не обнаружить себя в случае непредвиденного столкновения в своей новой жизни с бывшими коллегами. Но есть одна большая проблема. Калифорнийский Флиндерс не должен демонстрировать черт характера, которые, как кому-то может броситься в глаза, были абсолютно чужды Флиндерсу из Сиднея. А у Рэналда Гатри таковая присутствовала. Причем это нечто большее, чем просто дурная привычка. Он был одержим странным и бросающимся в глаза пороком – сверхъестественной скупостью. И если он хочет превратиться во Флиндерса, перед ним встанет колоссальная по сложности задача преодолеть свой порок.
– Задача заведомо невыполнимая, как считаете? – подала голос Сибила Гатри.
– Почти наверняка невыполнимая. Но он откажется в это верить и приложит все усилия. Мы знаем, что определенные попытки он уже предпринимал, но смехотворные результаты говорят: натура берет свое, и от нее никуда не денешься. Он, например, решил пустить вам пыль в глаза, подав к столу вино и икру. Но при этом продолжал морить голодом своих собак.
– Включая Доктора, – усмехнулся Уэддерберн.
– Именно в скаредности Рэналда заключается самое уязвимое место плана. Но разве одновременно это не указывает и на его устремления, на, быть может, главнейший мотив? Скупость была его подлинной страстью. Он жил, экономя на всем, и, по словам Айзы Мердок, не гнушался выискивать мелочь, которую другие люди могли случайно оставить в карманах пиджаков, предназначенных для облачения огородных пугал. Но ему хотелось изменить это, что и входило в его планы. Он всегда желал прожить за чужой счет; теперь это стало возможно. В его распоряжении пенсия Флиндерса.
Сибила Гатри стряхнула крошки бисквита с юбки и облизала испачканные пальцы.
– Мистер Эплби, с меня довольно всех этих рассуждений! Я хочу действовать. Где сейчас Рэналд Гатри? Не может он, например, прятаться за углом с пистолетом в руке?
– Думаю, это исключено. Пару ночей назад он явился в Кинкейг (нам еще предстоит узнать, зачем), где был замечен…
– Привидение! – выразительно потряс руками Уэддерберн.
– Несомненно, его и приняли за собственный призрак. А о том, где Рэналд находится сейчас, мы можем строить предположения. Ему необходимо как можно скорее вписаться в жизнь Флиндерса, и обстоятельства до крайности облегчают ему это – снова предельная экономия средств, помогающая тем не менее прекрасно собрать очередную картину-головоломку! Флиндерс приехал в Шотландию, никого не оповестив, и остановился в одном из крупнейших отелей Дануна, где сотни постояльцев из числа коммивояжеров и любителей зимних видов спорта. Если доктору Флиндерсу было угодно отлучиться на ночь, а вернуться с чуть более седыми волосами и морщинами, пролегшими несколько в других местах, никто не обратит на это ни малейшего внимания. Могут, разумеется, существовать некие подводные камни, которые придется обойти, но как только с отелем будет покончено, позиции Рэналда станут весьма и весьма прочными. Он – доктор Флиндерс, сделавший остановку в Шотландии по пути в Калифорнию, в подтверждение чего у него окажутся все необходимые документы. Возникнет еще один критический момент, когда ему придется решить вопросы с финансами доктора Флиндерса, но, думаю, подделка подписи не составит для него особого труда. И есть все основания полагать, что сейчас его вообще ничто не тревожит. А потому, если мы сумеем сохранить свою информацию в секрете от широкой публики, то сумеем его разыскать.