32
Солнце поднималось все выше, понемногу прогревая землю и на дороге стали попадаться отдельные путники, возы, а то и обозы из четырех-пяти возов, но сколько Рони не высматривал, девок там не увидел. После чего пришел к выводу, что молодые девицы любили поспать, а вместо себе посылали только тетушек и старших сестриц.
– Вот и поворот к хуторам! – объявил Ламтак, когда они добрались до съезда на песчаную дорогу.
– А отсюда далеко? – спросил Рони.
– Миля-полторы. Точно не помню. Но не переживай, скоро ткнешься мордой в душистое сено и продолжишь храпеть.
– Почему в сено? Мы даже к соломе привычные, – заметил Бурраш.
– А потому, что тут коровам солому не подмешивают – чистое сено дают, а солома у них свиньям на подстилку идет. Этих свиней у них пропасть. Так вот чтобы не воняли – на них переводят.
– Должно колбасы у них всякой – завались, – мечтательно произнес Бурраш.
– Не без этого.
Вскоре показалось первое поместье из череды других входящих в Большой Лог.
– Во, этих я помню! – воскликнул Ламтак, оживляясь.
– Ну так иди, договаривайся, – сказал Мартин.
– Сей минут! – ответил Ламтак и оставив отряд, засеменил в сторону дома.
Тем временем, в кустах в полусотне шагов, шел совсем другой разговор.
– Ларкин, это они.
– Так точно, капрал, я это понял, – отозвался Ларкин шепотом.
– Давай, скачи к его благородию, пусть тащит свою задницу и всех людей сюда – немедленно!..
– Я понял!
Ларкин уже, было, побежал, но капрал его остановил.
– Постой! Как прискачешь, пусть посылают в Венбеле за остальными – кто знает, как все закрутится.
– Так точно, капрал!
Ларкин выскочил из кустов и все балочками, балочками, добрался до места, где дожидались лошади и дремал охранявший их боец.
– Ну, чего там?
– Пришли!
– Те самые?
– Самей не бывает! Смотри тут в оба!..
Курьер взобрался на коня и похлопал его по шее, приводя в чувство после стольких часов отдыха.
– Эй, а мне то куда, тут сидеть или бежать к остальным?
– Это… Сам решай!.. – ответил курьер и дав лошадь шпоры, поскакал прочь.
Тем временем, после переговоров с хозяином подворья, гном вернулся к своим товарищам.
– Три четверти серебряной терции и нам дают место во втором доме – вон там!
Гном указал на приличную с виду постройку, помазанную глиной и побеленную.
– А жратва? – спросил Бурраш.
– Жратва всякая – мясо вареное и плюшки со сметаной и коровьим маслом.
Возникла пауза, во время которой Мартин, Бурраш и Рони переглянулись.
– Чего? – спросил Ламтак.
– Ты среди нас самый подозрительный, Ламтак, – сказал Мартин. – И ты не заметил, что это предложение какое-то, слишком уж щедрое?
– Ага, чтобы мы не свинтили ни в коем случае, – сказал Рони доставая из мешка арбалет.
– Я просто сказал, что мы почти земляки, что я родился недалеко от Фарнеля.
– Жаль, что такая жрачка мимо меня проходит, – сказал Бурраш, вынимая из ножен меч.
– Эй, ребята, да вы с дуба рухнули! Да здесь так принято! – начал было Ламтак.
– Доставай свою «лопату», шлем и щит, – произнес Мартин тоном не терпящим возражения. – Пойдем в этот второй дом, но ухи всем держать на макухе.
Бурраш подошел к мулам и что-то пошептал им на уши. Гном снял мешок и стал вооружаться. С неохотой, но он, все же был вынужден признать, что хозяин вел себя как-то странно. Хуторяне всегда были расчетливы и прижимисты, а тут – бери что хочешь, ешь что хочешь.
Совсем не хуторские замашки.
Из главного дома выглянул хозяин.
– Ну ты чего, пойдешь, покажешь нам, что да как? – крикнул ему Мартин.
– Сами разберетесь! – отмахнулся тот.
– А деньги вперед?
– Потом расплатитесь!..
– Ну что, Ламтак, тебе нужны другие доказательства? – спросил Мартин, снимая с пояса дубинку.
– А что прикажешь делать – на дорогу бежать?
– Если на дорогу бежать – мы так и не узнаем, кто нас тут ищет и почему, – ответил Мартин. – Идем, как ни в чем не бывало, а в доме – смотрим в оба. Они нас там лечить собрались, а давайте мы их сами полечим.
– А и полечим, – согласился Бурраш, которому это разочарование с обедом и свиными колбасами, казался самым настоящим бесчестием. А за бесчестие он карал сурово.
33
Оставив мулов снаружи, все четверо с оружием и всеми предосторожностями, зашли в дом, но никаких неприятелей там не оказалось. Только слегка пахло пылью и под потолком вились мухи.
– Ну, вроде, тихо, а? – спросил Рони, с заряженным арбалетом обойдя все комнаты.
– Вроде, – ответил Мартин, выглядывая в окно. Может им действительно повезло с хозяевами или цены в последнее время здесь снизились?
Всякое бывает.
Тем временем, по дороге во весь опор уже неслась вторая часть отряда, которую возглавлял лично лейтенант Брэмил.
Известивший его курьер был послан в Кравеч за третьей частью их людей, но и этих, как полагал лейтенант, вполне хватило бы – главное ударить дружно.
А между тем, в дом к гостям зашел хозяин и принес хлеб, колбасу и небольшой бочонок с соленьями.
– Вот, перекусите пока, – сказал он пряча глаза. – Как хозяйка свежего сготовит, а еще приду.
– Как у вас тут, спокойно? – спросил его Мартин.
– Спокойно, ваша милость. Мы ведь на отшибе живем.
– Но дорога рядом.
– Дорога-то рядом, но по ней все больше мимо едут, а к нам – редко. Вот вы приехали и то хорошо. Ну, я пойду, мне еще шлейку подшивать – совсем разболталась.
Хозяин ушел и в доме повисла напряженная тишина.
– Что скажешь, Ламтак? – спросил Мартин.
– Наверное драка будет, – ответил гном и вздохнув, надел шлем.
– Будешь в нем сидеть?
– Он мне не мешает.
– Эй, как будто калитка хлопнула возле сараев, – сообщил Рони и все притихли.
На чердаке что-то гулко ухнуло, а затем, вдруг, вылетело окон и в него полезли атакующие.
Почти тотчас они проломили потолок и посыпались вместе с пылью и известкой. Зазвенели мечи, Рони быстро разрядил арбалет и на пол повалились первые раненые.
Мартин заработал дубинкой, ударяя, то коротко – чтобы огорошить, то с оттяжкой, чтобы отбить руку или поранить.