– Поверить не могу, что мы наконец-то вместе, – пробормотал он, вдыхая аромат волос, и поцеловал в шею. До сих пор им ни разу не удалось уединиться: за Кристианой постоянно следили родственники, и вырваться из-под опеки было невозможно. Встречи неизменно оказывались короткими, а оттого еще более ценными и желанными. И вот теперь в их распоряжении целые две ночи и почти два дня – роскошный подарок, пользоваться которым следовало бережно, не теряя понапрасну ни единой драгоценной минуты.
От избытка чувств Кристиана не находила слов. Николас медленно ее раздел и бережно уложил в просторную постель. Лег рядом и на миг отвернулся, чтобы снять остатки одежды. Он не хотел пугать любимую, зная о ее девственности, но она призывно протянула руки в счастливом ожидании брачной ночи. Об этом мгновении оба мечтали полгода, и Николасу хотелось сделать встречу безупречной и незабываемой. Он овладел ею с бесконечной нежностью и в то же время со всей страстью долгого ожидания.
А потом Кристиана блаженно лежала в его объятиях, смотрела огромными, чуть затуманенными голубыми глазами и улыбалась.
– Я твоя, – едва слышно прошептала она.
– А я твой… люблю тебя. – Николасу хотелось добиться обещания оставить выступления под куполом. Больше всего на свете он боялся потерять любимую, но понимал, что пока не имеет права ни просить, ни тем более требовать столь решительного поступка. Что ж, возможно, когда-нибудь удастся убедить Кристиану изменить образ жизни и тем самым уберечь от опасности.
Страсть разгорелась с новой силой – теперь уже смелее, откровеннее, горячее. Николас открывал любимой тайны и чудеса близости, а сам восхищенно постигал красоту ее юного тела.
Они провели в постели почти весь день и только на закате вместе приняли душ и оделись. Ничуть не смущаясь, Кристиана стояла перед Николасом обнаженной, а он не уставал изумляться совершенству ее форм. Каждый дюйм хрупкой фигурки выглядел отточенным, а весь облик напоминал изящную статуэтку, вылепленную искусным мастером и магически притягивающую взгляд. Заставить себя одеться оказалось нелегко, но пришло время выйти из комнаты и посмотреть вокруг. Они немного прогулялись по улицам городка, а потом сели в машину и по узкому серпантину поехали в горы. Остановились возле отвесной скалы, вышли и долго стояли неподвижно, глядя на раскинувшуюся внизу долину и на узкую полоску света на западе. В этот момент Николас понял, что должен когда-нибудь вернуться сюда вместе с Кристианой.
Она сунула ладошку в его большую сильную руку и доверчиво склонила голову на плечо. После нескольких минут молчания Николас заговорил медленно, словно убеждая самого себя.
– Хочу построить здесь ранчо, чтобы выращивать липицианов. – Он повернулся и посмотрел серьезно. – Пока не знаю, как мы с тобой это сделаем, но уверен, что сделаем вместе. – Слова прозвучали почти как предложение руки и сердца, и Кристиана взглянула с сомнением.
– Я никогда не смогу оставить цирк, и тебе об этом известно. – Она всегда говорила откровенно.
– Когда-нибудь оставим вместе. Мечтаю о лучшей жизни для мальчиков, для тебя, для наших будущих детей. Представить не могу, что ты и дальше будешь выступать на проволоке. Пока еще рано что-то предпринимать, но как только придет время, мы сразу поймем. Надеюсь, все обязательно получится. Хочу, чтобы ты была рядом, и уверен, что нашел свое место на земле; узнал его с первого взгляда. – Николас чувствовал, что только в этой прекрасной долине сможет смириться с утратой родины; представлял, как будет жить здесь вместе с любимой, но в то же время знал, что из цирка уйдет только тогда, когда Кристиана согласится уйти вместе с ним. Глядя с горы на живописные просторы, он понимал, что наконец-то вернулся домой. Солнце незаметно скатилось за мягкие холмы. Николас поцеловал Кристиану, словно желая скрепить данное самому себе обещание, и повел к машине, чтобы вернуться в отель.
На ужин они отправились в итальянский ресторан; за столом много разговаривали и смеялись. Кристиана рассказала, как росла в цирке, и призналась, что в детстве мечтала стать клоуном, что показалось Николасу необыкновенно забавным.
– Из тебя получился бы замечательный клоун. – Он усмехнулся. – Боюсь, Лукас думает о том же. А Тобиас говорит, что обязательно станет ветеринаром и будет лечить лошадей. Неплохая идея. На ранчо нам без ветеринара никак не обойтись. – Он говорил так, как будто и ранчо, и липицианы существовали в реальности. Кристиана посмотрела с тревогой.
– Ты ведь не шутишь, правда?
– Совсем нет. – Она и сама понимала, что он говорит серьезно.
– А что, если я не смогу уйти вместе с тобой? – спросила она шепотом, от которого дрогнуло сердце.
– Что ж, тогда придется похитить. Понимаешь, я точно знаю, что мы с тобой рождены друг для друга и для той жизни, о которой я мечтаю. – Николас говорил со спокойной уверенностью, и все же она не представляла, как сможет покинуть привычный мир, кроме которого ничего больше не знала.
– Я не была нигде, кроме цирка, и не умею ничего иного, кроме как ходить по туго натянутой проволоке. – Кристиана смотрела широко распахнутыми глазами, в которых застыл неподдельный страх. Николас протянул руку через стол и сжал маленькую ладошку.
– Хочу всегда быть с тобой. Не могу дать тебе ту жизнь, которую оставил в Германии, но надеюсь, что когда-нибудь, когда придет время, смогу подарить счастье здесь – и тебе, и нашим детям. – О детях он упоминал уже во второй раз, и Кристиана не удержалась от улыбки.
– Я тоже этого хочу, – призналась она тихо. – Вот только не знаю, получится ли. – Было ясно, что главным препятствием к счастью станет семья. Родные сделают все возможное и невозможное, чтобы помешать ей уйти с любимым человеком. Впрочем, Николас и сам это понимал.
– Найдем способ. Вместе. Я всегда здесь, с тобой.
Кристиана кивнула, а он поднес к губам ее тонкие пальцы и поцеловал.
– Не волнуйся. Все будет хорошо.
– Надеюсь, что это правда. – Ей тоже очень хотелось быть вместе, однако она не представляла себя без цирка, а он с легкостью представлял, и в этом заключалась главная трудность.
– Не сомневайся, чистая правда, – уверенно подтвердил Николас. Они вышли из ресторана, вернулись в отель и снова долго любили друг друга. Заснули только под утро. Кристиана проснулась поздно. Открыла глаза и увидела улыбку Николаса. Он долго смотрел, как спокойно и крепко она спит.
День прошел в поездках по окрестностям и разговорах о воображаемом ранчо: где оно появится и каким будет. Они перешли вброд небольшую речку, долго лежали под раскидистым деревом и даже успели вздремнуть. Купили сэндвичи и устроили славный пикник, а потом снова поехали к скале и оттуда, с вершины, долго смотрели на закат. Ужин в этот вечер заказали в номер: не хотелось терять ни минуты наедине. Заговорили о том, что будут делать, когда вернутся в цирк, и Кристиана сказала, что если братья узнают о поездке, то непременно убьют. Понимая опасность положения, Николас старался вести себя осторожно, чтобы избежать беременности.