…заканчивался их выступлением, как и было анонсировано в буклетах. Сам Баланеску напоминал старого полукриминального хозяина тира в каком-нибудь румынском или сербском парке культуры и отдыха, на его большой бритой голове была черная шляпа, под широким гангстерским пиджаком он прятал скрипку и производил впечатление стабильности и витальности, как и следует всякому порядочному хозяину тира. Баланеску-квартет играл ворлд-мьюзик с элементами какого-то космополитического фолка, делали они это громко и вдохновенно, соответственно им и аплодировали, я обошел сцену и решил познакомиться со стариком, но тут меня позвали. Я оглянулся. Рядом стоял польский поэт и осторожно просил меня подойти, тихо, тихо, дружище, смотри, не обрати внимание этих выродков, глянь, как они с нами, им только дай волю, пошли, говорит он мне, тут искусства нет, тут печаль и покорность, погибшая цивилизация, парень, продолжает он уже в баре, разбитые иллюзии, суровый жизненный опыт, он будто бы пересказывал мне какие-то конспекты, мне, говорит, много чего есть тебе рассказать, за знакомство, говорит, за знакомство — поддерживаю я тост, во-первых — он запивает спрайтом — мне понравилось твое выступление, спасибо — я тоже запиваю спрайтом — вы все поняли? Парень — чувак снисходительно, но вместе с тем благосклонно улыбается — я валил этих сук еще в сорок пятом, понимаешь? вы знали Милоша? — спрашиваю я на всякий случай, знал — говорит он, выпив, что — спрашиваю — лично? лично — нет, но знаешь — он заказывает по третьей — есть три великих поэта: во-первых — Уолт Уитмен… а дальше? — спрашиваю я, что? — подымает он голову, еще кто? — спрашиваю, Уолт Уитмен, а еще кто? Уолт Уитмен, Уолт Уитмен — говорит он, запивая спрайтом свою третью, я был однажды в вашей стране — он, кажется, сменил тему, в сорок третьем? — переспрашиваю я, он не обращает на меня внимания — познакомился тогда со многими вашими поэтами, фантастические люди, веришь? не знаю, что они там пишут, но представляешь, они меня поили чистым спиртом, фантастика, ты знаешь — спрашивает он, — что от спирта много людей умирает? люди умирают от технического спирта, возражаю я, а от простого? а от простого живут — говорю я, — да и технический спирт… знаете, я думаю, что люди, пьющие технический спирт, умирают от самого названия: «технический спирт» — есть в этом что-то фатальное…
…хуже всего то, что вы сделали с кино и телевидением. Как бы вы ни маскировались и ни грузили население, все равно потом скажут — вот они, эти продюсеры и телемагнаты, которые превратили нашу не такую уж и плохую цивилизацию в кучу идеологического говна и масскультурной бутафории. Вы можете сколько угодно запускать свою контрпропаганду, которая, понятно, придумана тоже вами, говорить в так называемой прогрессивной прессе и на независимых эфэмках о тотальном тиви-контроле, о зомбировании, выработке информационных рефлексов и тому подобной поебени, очевидно, что в дальнейшем большинство дезориентированного общества будет вестись на ваши лажовые раскладки и, исходя из них, делиться на хороших и плохих, правильных и неправильных, одним словом, принимать участие в придуманных вами состязаниях на выживание. Но дело в том — и вы сами это хорошо знаете, — что можно просто отказаться от участия, отказаться, и все — выключить свой ящик, послать на хуй почтальона и не отвечать на повестки, правда, мало кто такой возможностью пользуется, это уже, безусловно, ваша заслуга, итоги вашей посевной, вон вы сколько всего насочиняли, вся эта ваша военная терминология, придуманные вами термины и понятия — «конформизм», «нонконформизм», «альтернатива», «субкультура» — вы льете это говно из своих брандспойтов, и что хуже всего — куча народу ведется, героические подростки пытаются оказывать сопротивление, ведут борьбу, организуют подполье, даже не замечая, что джунгли, из которых они стараются вырваться, сделаны из качественной бутафорской резины, обработанной противопожарным раствором. Хорошо, я действительно могу много чего предъявить этой цивилизации, причем совсем не со зла, просто так — для обмена информацией, так сказать, но дело не во мне, я далек от того, чем вы занимаетесь, я даже программу телепередач никогда не читаю, гордиться тут, может, и нечем, но все же. Просто мне не нравится тот пафос, с которым вы все это делаете, для чего вся эта помпезность, когда вы начинаете говорить, скажем, о потерянных поколениях или революции в искусстве. Какие потерянные поколения? Мне не хватает в ваших действиях цинизма, все эти сопли, которые размазывают по щекам борцы с режимом и несправедливостью, будто кто-то из них вправду намеревался что-то изменить, вы недорабатываете, откровенно недорабатываете, построенные вами в кинопавильонах баррикады, инсценированная вами борьба между респектабельностью и бунтарством, спланированные и проплаченные вами на много лет вперед поколения, религиозные и межэтнические конфликты, все эти рабочие моменты большой мыльной саги, которой вы безуспешно стараетесь придать черты эпопеи и трагедии, — они на самом деле не затягивают и не держат у экранов. Вы халтурите, и я надеюсь, именно это когда-то и заведет вас в конце концов в глухой угол. Потому что ну подумайте сами — сколько может существовать бойз-бэндов на душу населения, сколько разновидностей стиральных порошков нужно человечеству, сколько криминальной информации человек способен воспринять за сутки? Все же ограничено, ограничено прежде всего физиологическими возможностями современного человека, а они — и вы это, опять-таки, знаете лучше меня — довольно скромные: здоровье современного человека, подорванное фастфудом и безопасным сексом — придуманным вами, чтобы отвлекать пролетариат от классовой борьбы, — такого здоровья надолго не хватит. И хуже всего то, что для вас это кончится разве что финансовым банкротством и срочной распродажей акций ваших больших теневых американских горок, в которые вы превратили нашу в целом довольно симпатичную цивилизацию. Кто по-настоящему будет оплакивать полную и окончательную гибель всех телепродюсеров, вместе взятых? По-настоящему — никто. За вами нет сильных здоровых чувств, нормальной витальности; вся созданная вами сетка телепрограмм элементарно теряет свою актуальность и необходимость, если ее еженедельно не обновлять. По мне, куда привлекательней просто не общаться с вашими персонажами, независимо от того, за что они борются — за стабильность на биржах или победу ойкумены, вы их создаете по какому-то скаутскому принципу, всех этих чуваков — опухших от биржевых перепадов рано постаревших экономистов, с одной стороны, и притворно разбитых бытовым прессом и социальной неадекватностью понтовых нонконформистов — с другой; все они играют в свою военно-полевую игру, стараясь во что бы то ни стало захватить зеленое знамя противника, но, найдя его, максимум, что они могут, — это перегруппироваться, провести необходимые замены личного состава и по новой гонять по лесам, оправдывая свое суровое скаутское предназначение. Общение с вашей целевой аудиторией просто грузит, эти дети, они буквально запрессованны идеологией и пропагандой — например, когда они курят драп, они же не просто курят драп, они занимают определенную социальную позицию, твою мать, и с ними нужно считаться; когда они слушают какую-то музыку, они обязательно закладывают во все это какую-то идеологическую концепцию; они мне говорят, ты же вот, чувак, — за всем, что ты говоришь, тоже стоит определенная позиция, за этим же что-то стоит, и у меня лично нет аргументов, а главное — желания, чтобы убеждать их в чем-то обратном. Так или иначе, мне всегда было проще не объяснять, чем пользоваться придуманной вами же терминологией, потому что я не люблю, когда в бытовом, скажем, алкоголизме или бытовой, скажем, неустроенности усматривают жест и знак, по-моему, это неправильно, а если и правильно, то все равно дебильно. Была б моя воля — я построил бы какую-нибудь идеальную Китайскую народную республику, так чтобы Китай, но без пидараса Мао, чтобы там не было никаких бойз-бэндов, селф-мейдменов, миддл-класса, интеллектуалов и андерграунда, а наоборот — были простые эмоции, простое общение, секс без презервативов, экономика без глобализма, парламент без зеленых, церковь без московского патриархата, и главное — никакого кабельного телевидения…