В отличие от школяров, чинно застывших в шеренге в первом дворе, она вприпрыжку кинулась к Морилу и крепко обняла его. Они кружились, что-то одновременно говорили и весело смеялись, а стоявший рядом Киалан вставлял реплики и тоже смеялся. Митт ощущал, как к нему с новой силой возвращается боль.
– Я приехал только для того, чтобы проводить ее в Ханнарт, – услышал он слова Киалана, обращенные к Морилу.
Брид повысила голос до хорошо поставленного сопрано певицы, и, к удивлению Митта, в нем зазвучала сдержанная сила.
– Конечно, Морил, я не собираюсь отказываться ни от наследия менестрелей, ни от изучения законов! Но это моя жизнь, и решения принимаю я сама!
– Так что она пробудет здесь еще три года, – не скрывая сожаления, сказал Киалан. – Ну, Морил, это тебя успокоило?
Митт решил, что тот на самом деле любит Брид: достаточно было только взглянуть, как Киалан смотрит на нее. От этой мысли у него снова защемило сердце.
После обмена несколькими сумбурными репликами Морил спросил:
– А твой отец тоже здесь?
Киалан покачал курчавой головой:
– Нет, я приехал один. А в чем дело?
Один, если не считать двух десятков дружинников. Митт усмехнулся и тут же оказался захваченным врасплох, когда Морил сказал:
– Отлично. Просто хотел представить тебе моего друга Митта.
Парень вновь почувствовал резкий укол в груди, когда Морил назвал его своим другом, и затем нечто вроде потрясения, оттого что Киалан резко повернулся и уставился на него, вскинув голову. Благодаря своему носу он напомнил Митту орла, высматривающего добычу.
– Митт? – переспросил Киалан. – Из Аберата? Это ты?
Митт сдержанно кивнул.
– Что ты здесь делаешь? – почему-то очень поспешно спросил Киалан.
Парень едва сдержал смех. Видимо, из-за спешки или трудно объяснимого волнения голос Киалана походил на хриплое карканье.
– Приехал навестить Хильди Нависсдотер.
Киалан сморщился, словно откусил чего-то кислого.
– Эту бледную зануду? Она станет много хуже графа Хадда, прежде чем успеет закончить школу. Хильди и сейчас уже ничем не отличается от него! Ее брат Йинен стоит десяти таких.
Митт ощутил, как его грудь распирает от странных чувств. Он был не в состоянии разобраться в себе. От растерянности даже не выказал никакого протеста, когда Киалан жестом предложил Брид продолжать разговор с Морилом, а сам взял Митта под руку и отвел в сторону, где их никто не мог слышать. Все это он проделал поистине аристократически, причем – Митт это почувствовал – его совершенно не волновало мнение окружающих. Киалан относился к тем аристократам от природы, которые будут вести себя совершенно одинаково, независимо то того, где им выпадет судьба родиться: в замке лорда или в рыбацкой хижине. Это отчего-то казалось странным и рождало в душе тревожное предчувствие.
– Я очень рад, что мне наконец-то удалось встретиться с тобой! – воскликнул Киалан. Митт сознавал, что его собеседник абсолютно искренен. – Я пытался поговорить с тобой в Аберате. Ты и в самом деле приплыл на Север в сопровождении Бессмертных?
– Это просто так говорится, – ответил Митт, поднимаясь вместе с молодым аристократом по широким уступам. – Ведь лодка принадлежала Йинену, а я только помог втащить Старину Аммета на борт.
– Я бы попросил тебя рассказать о плавании, но с этим придется подождать. – Он остановился на средней ступеньке и непринужденным движением руки слегка повернул Митта, чтобы стоять с ним лицом к лицу. Они были почти одного роста; Киалан чуть-чуть пониже. Киалан заговорил медленно, с тщательностью подбирая слова: – Получилось очень хорошо, что мы не познакомились с тобой в Аберате. Я выболтал бы тебе все приветы, которые передавал Йинен… по крайней мере, если бы мы встретились днем. Перед ужином отец поговорил со мной. Он сказал, что тебе не следует знать, где находится Йинен. И конечно, я не мог бы пойти против воли отца.
Митт глядел в голубые глаза Киалана, которые были еще более яркими, чем его собственные, и понимал, что тот говорит именно то, что ему запретили. В его груди вновь возникли какие-то странные ощущения.
– Когда ты в последний раз общался с Йиненом? – спросил он, желая проверить возникшую догадку.
– Эта леди… Норет… Она едет зелеными дорогами? – поинтересовался Киалан, в свою очередь проверяя Митта.
– Да, и с ней все в порядке, – ответил Митт. – Если хочешь увидеть ее, то поищи где-нибудь в школе.
С секунду Киалан смотрел на него так, как будто был готов сейчас же кинуться к Норет. Но потом с расстроенным видом покачал головой:
– Отца это приведет в бешенство. Теперь что касается твоего вопроса: я говорил с Йиненом вчера утром, перед тем как отправиться сюда. Ему не разрешили передать привет сестре… – Он выжидательно взглянул на Митта.
– Хорошо. Я скажу ей.
– Благодарю, – ответил Киалан. – Я пообещал Йинену что-нибудь придумать. И куда ты едешь с этой Норет?
– В Кернсбург, – спокойно признался Митт. – Во всяком случае, так я полагаю.
– Я присоединюсь к вам там, – решил Киалан. – Вместе с Йиненом. Подождите нас, если мы не прибудем туда первыми. Это потребует некоторой подготовки. – Он снова развернул Митта, так же любезно держа под руку, и они неторопливо спустились к центру двора. – Так где вы в первый раз высадились на берег? – громко спросил Киалан, явно в расчете на своих дружинников, сидевших неподалеку.
– На Святых островах, – ответил Митт. – И они действительно оказались если не святыми, то, во всяком случае, волшебными.
– Мне доводилось слышать, что там происходят любопытные вещи, – согласился Киалан. – И что же было дальше?
– Нас опять подхватило ветром и несло на север до самого Аберата, – сообщил Митт, как будто продолжал историю. – Берег за это время ни разу не появился. Мы даже и представить себе не могли, что нас занесло в такую даль.
– Потрясающе! – восхищенно воскликнул Киалан. – Что ж, спасибо за рассказ. – Он выпустил локоть Митта.
– Всегда к твоим услугам. – Тот отступил на шаг. – Передай Морилу, что если он захочет найти нас, то я буду с Нависом.
– Хорошо, – кивнул Киалан и неторопливо направился туда, где стояли брат с сестрой.
Брид помахала рукой и что-то весело крикнула, обращаясь к ним обоим.
Митт больше не мог видеть счастливые лица. Он отвернулся и огромными шагами взлетел по уступам, как будто торопился сделать что-то важное. В голове царил хаос. Ему необходимо было побыть в одиночестве, чтобы привести мысли в порядок, но повсюду, как назло, бродили довольные и веселые компании. Митт метался по дворам и переходам, стараясь сохранять чрезвычайно озабоченный вид. Он проходил через сады, через какие-то арки и снова возвращался к учебным корпусам – и везде натыкался на школяров и их родителей. Повсюду толпы, голоса и смех. Вдруг Митт попал в совершенно пустой и тихий двор, засыпанный мелкими камешками. В центре двора красовался маленький домик с куполом, казавшийся более старым, чем все остальное. Парень осторожно вошел в арочный проем. В домике, да и вокруг него, царила тишина, а сам он напомнил Митту резную беседку, только из камня. В дальнем торце на возвышении, куда вели несколько ступеней, располагался каменный же стол. Митт сел на одну из холодных скамеек. Они стояли вдоль стен, в неглубоких нишах, в обрамлении причудливо изогнутых тонких колонн из зеленого вулканического камня. Только сейчас Митт расслабился и позволил себе погрузиться в размышления.