– Я Вас прекрасно понимаю, Лемюэль, и более того, пока что не заметил в Вашем рассказе ничего такого, что не было бы свойственно практически всем другим людям, окажись они в Вашем положении и на Вашем месте, – стараясь довести спокойствие своего голоса почти до равнодушия, заметил Кроуз.

(Ему ли было не знать о том искушении, о котором рассказывал Смит).

– Ах, не оправдывайте меня, Джозеф! – отмахнулся коммивояжер. – Ведь Вы не дослушали ещё мой рассказ до конца.

– Я много раз пытался пробраться тайком в его жилище, но всякий раз безуспешно. Всегда мне что-то мешало: то девчонка, которая приходила стирать ему портки, то хозяйка дома, у которой он снимал свою скромную комнатушку, то его многочисленные соседи. – Татху задумался, говорить ли о том, что произошло дальше, а, возможно, ему нужно было просто собраться с духом. – И тогда я решил устроить пожар.

– Так это Вы?! – остолбенел инспектор.

– Да, да, да, Джозеф! Это я устроил пожар в доме, где проживал Ся Бо. Противочумная дезинфекция, проводимая британскими властями в соседнем квартале здесь не причём, как и какой-то там русский самовар, о котором писали газеты. Он тоже не имел к пожару никакого отношения. Я лично поджёг дом!

Смит, похоже, наконец-то сказал то единственное, что хоть как-то, ненадолго, могло облегчить его душу.

– Но… но ведь в результате совершённого Вами поджога погибло столько людей! Вы понимаете, что Вы натворили?! – вот теперь Кроуз был по-настоящему ошеломлён.

Только теперь инспектор осознал весь ужас содеянного Смитом. Он посмотрел на Наместника Лунгху, но его, похоже, совсем не поразила громом эта новость. Лунгху оставался всё таким же отстранённым и спокойным и готов был слушать рассказ Татху дальше.

– Мне нет оправдания, Джозеф, – глухо отозвался коммивояжер, – я первый начал кричать «Пожар!», чтобы все жильцы дома успели спастись, выбежав на улицу. Но ветер, будь он проклят, в ту ночь был очень сильный ветер. И я не успел опомниться, как всё здание изнутри запылало адским огнём, а потом пламя стало перекидываться по крышам на соседние дома. А я, я стоял в оцепенении, смотрел на всё это и ждал, ждал, что из дома выбежит патриарх Тлаху с Самоучителем Игры, тем единственно ценным, что следовало бы в случае пожара ему спасти.

– Да Вы чудовище, Смит!

– Я знаю, инспектор. Дослушайте мой рассказ до конца, а потом делайте со мной, что хотите.

– Мои ожидания оказались напрасными, Ся Бо не ночевал в ту ночь у себя. Потом приехала пожарная команда, я это видел, наблюдая за всем происходящим с противоположной стороны улицы, спрятавшись за деревом. Они делали всё возможное, но от дома осталась лишь одна обгорелая головешка. И тут меня осенило: в комнате Ся Бо наверняка должен иметься тайник, в котором он, вероятно, прятал Самоучитель в своё отсутствие. Конечно, это было только предположением, тайник мог быть сделан совсем в другом месте, но моё предположение казалось мне вполне вероятным. Вы не хуже меня знаете, что в итоге оно оказалось верным.

Но проникнуть в выгоревший дом мне опять-таки не удалось. Сначала на пожарище крутился какой-то репортёришка, прибывший туда почти одновременно с пожарными. Я видел, он тоже пытался зачем-то заглянуть внутрь выгоревшего изнутри дома, но его спугнули приехавшие на место происшествия и оцепившие всё полисмены. Завидев полицию, репортёришка быстро ретировался. Я уже говорил Вам, Джозеф, что тогда я впервые увидел Вас и сержанта Хаттона. А что было дальше Вы уже и сами знаете, к этому мне добавить больше нечего…

«Да уж, хорош гусь», – подумал про себя Кроуз, а сам, после некоторой паузы спросил наместника Лунгху:

– Но, если Самоучитель Игры никому найти не удалось, и Патриарх Тлаху не выносил его из монастыря, значит, он действительно должен быть здесь, в обители, как я и предполагал?

– Тот, кто вынес Самоучитель из монастыря, тот его и вернул обратно, – отрезал Наместник.

Коммивояжер нервно вскинулся.

– То есть Вы хотите сказать, достопочтенный Лунгху, что Патриарх Тлаху, сначала вынес Самоучитель Игры из обители, а теперь вернул его обратно? – попытался уточнить инспектор.

– Нет, я этого не говорил. Это он, – наместник указал пальцем на Смита, – Татху вынес Самоучитель, а теперь вернул его обратно.

Смит открыл рот от удивления и побледнел.

– Я??? Но я… Джозеф, – он обернулся к инспектору, – клянусь, я рассказал Вам всю правду! Я не выносил Самоучителя из монастыря!

– Наместник, объясните, наконец, что всё это значит? – Кроуз был обескуражен не меньше самого, ничего не понимающего коммивояжера.

– А кто вам сказал, что Самоучитель Игры – это манускрипт?

Кроуз со Смитом переглянулись.

– Самоучитель Игры – это флейта.

В нечеловеческих глазах Наместника Лунгху сверкнула молния.

Эпилог

1

Засунув руки в карманы и нервно насвистывая что-то врезавшееся в память из Дюка Элингтона, Ричард подходил к «Усталому Дракону». Он прекрасно знал, что застать хозяина заведения здесь в дневное время было делом почти безнадёжным. Но то, что произошло вчера вечером в игровом зале, будоражило его воображение всю прошедшую ночь так, что заснуть новоиспечённому «рабовладельцу» удалось с превеликим трудом уже только под утро. И потом, друг Джозеф ведь сам говорил ему, что если он внезапно понадобится корреспонденту, тот его может быстро отыскать через Сянь Пина. Ричард счёл совершенно необходимым безотлагательно уведомить Кроуза о случившемся накануне. И поэтому сразу по пробуждении направился в «Усталый Дракон», рассчитывая там заодно и позавтракать. Китаец в расшитом бутафорским золотом лиловом сюртуке, в парике с буклями и в ситцевых чулках над башмаками с пряжками, стоящий, как всегда, у дверей заведения, встретил репортёра непривычно, если не сказать, неприлично холодно. Открыл перед ним дверь молча и ответил на приветствие, как-то стыдливо отворачиваясь, едва-едва.

«Так, что-то уже не так» – думал с тревогой Ричард, спускаясь по слабоосвещённым ступенькам лестницы ниже уровня городских мостовых. – Можно подумать, я здесь вчера устроил пьяный дебош, только об этом ничего не помню, в то время, как остальным всё известно в подробностях».

– Добрый день, дружище Сянь Пин!

За спиной привычно брякнули деревянные висюльки.

Вместо ответа бармен приложил к губам указательный палец.

Репортёр с тревогой оглядел зал – четыре посетителя за разными столиками спокойно и сосредоточенно уплетали свой ланч. Осторожно приблизившись к барной стойке, он почти шёпотом спросил:

– Что-нибудь случилось?

– Случилось, – Сянь Пин отчего-то старался не смотреть ему в глаза. – Мистер Кроуз там, – уйгур указал на коридор, освещённый изумрудным светом.

– К нему можно войти?