* * *
Сначала Илья никак не мог взять в толк, откуда в Башмачке появилось чуть ли не пол их двора. Но по дороге выяснилось, что Поликарп Николаевич просто хотел показать Жорику настоящую чистую речку. Чтобы Жорику было веселее, они взяли с собой Капу. Капа взяла папу – и пошло-поехало! Как всегда в автобус «Мерседес» набилось столько народу, что водитель дядя Костя еле-еле поместился. И то потому, что ехали всего на два дня и вещей было мало. А когда сантехника Ерёмушкина заставили выбросить кусок трёхдюймовой трубы, стало даже довольно просторно.
Приехав на место, Поликарп Николаевич спросил:
– Что делаем сначала: купаемся или ищем ночлег?
После всенародного голосования выяснилось, что за «ночлег» были только Поликарп Николаевич и Бузька, а за «купаемся» все остальные, включая Бузьку, кроме сантехника Ерёмушкина, который на всякий случай воздержался.
Оставив у машины дядю Костю, заявившего, что пока он не сменит сальник, никуда не пойдёт, отдыхающие бодро зашагали по пыльной тропке, ведущей к реке. Правда, Толик Гусев, по прозвищу Гусь, не шагал, а резво ускакал вперёд, хотя обещал вести себя тихо. Его, собственно, для этого и взяли, чтобы он вёл себя тихо, ведь за два дня до поездки он устроил во дворе такой шум, что приехали сразу пожарные, скорая помощь и милиция.
Гусь ухитрился поджечь беседку, где собирались доминошники. Причём без спичек и зажигалок! Ему хватило какой-то хитрой химической формулы. Из-за этого беседка сгорела быстро, тем более, что ей сильно помогли пластмассовые доминошные костяшки, которые часто падали со стола и затаивались в щелях. Зато теперь они показали себя во всей красе, источая клубы такого чёрного и вонючего дыма, что хоть уши затыкай!
Но и тут Гусю повезло. Во-первых, обошлось без жертв, если не считать крепкого подзатыльника от бабушки Бабарыкиной, у которой закоптились пододеяльники. Во-вторых, за Толика неожиданно вступился Поликарп Николаевич. Что он говорил пожарным и милиции никто, правда, не слышал (наверное, пообещал лично заняться воспитанием бандита), но все уехали довольные, хотя на прощание капитан Кулаков погрозил Гусю квадратным кулаком.
Только чего ему грозить, если мать у него целыми днями работает кондуктором троллейбуса, а отца до сих пор нет. Вот и получается, что некому Гусю мозги вправить, а если их не вправить, то следующим после беседки будет дом. А кому охота возвращаться на пепелище. Вот и пришлось взять Гуся в Башмачку взамен на обещание вести себя тихо.
Строго говоря, он это обещание выполнил, потому что когда убежал вперёд, стало тихо, как на кладбище. Но Поликарп Николаевич всё же ускорил шаг, и вскоре их компания нагнала Ножкина и Веру…
* * *
Увы, берег у мостков оказался не пустым. И совсем не тихим. Изумлённым взорам приезжих открылась странная картина. По песку катался клубок дерущихся мальчишек. Из клубка, кроме песка, вылетали обрывки фраз, вернее, клочки слов, а если уж совсем точно, то вылетали оттуда одни громкие буквы:
– И-их!
– У-ух!
– Ой!
– Эть!
Первым опомнился Бузька. Зарычав, как лев, он с грозным лаем бросился к дерущимся. Увидев оскаленного пса размером с телёнка, драчуны перестали махать руками, и куча мала рассыпалась. Слева оказался Колька Цопиков и Жека, справа – Толибася, а посредине слегка пощипанный, но не утративший боевого задора Гусь. Бузька сразу его узнал, а, узнав, лизнул в нос. Тоже он проделал и с остальными, мудро рассудив, что не гоже одного лизать, а остальных кусать.
– Колька, вы чего на Гуся насели? – закричал Илья. – Это ж мой друг!
– А я откуда знал, – буркнул Цопиков. – Знаешь, что он нам сказал?
– Что с такими рожами в городе даже в туалет не пустят, – хмуро пробубнил Толибася.
– Что так сразу и сказал? – не поверил Поликарп Николаевич.
– Ну, не сразу, – нехотя признался Толибася.
– А когда?
– Когда Жека сказал, чтобы он оглобли назад поворачивал, потому что для городских специальный пляж построили, чтоб они воду нам не каламутили.
– Логично! – согласился Капин папа. – Если, конечно, пляж для городских ниже по течению. И я надеюсь, что это так, иначе и драться было б незачем. Но всё-таки он выше или ниже?
– Выше! – тихо сказал красный от стыда Цопиков. – Так что купайтесь, нам не жалко. Тем более, что вы с Ильёй пришли.
– Ого! – воскликнул Поликарп Николаевич и с уважением поглядел на Ножкина. – Получается, обе воюющие стороны дружат с одним и тем же человеком, значит, вам осталось пожать друг другу руки и друзей на этом свете сразу станет больше. Подаю пример!
С этими словами Поликарп Николаевич пожал, усыпанные песком руки местных, а потом и лапу Гуся, причём с такой любовью, что тот крякнул.
– А ты, Толик, не шали. А то поссоримся… – тихо, но твёрдо сказал он городскому шалопаю.
– Толик? – переспросил Толибася. – Так ведь я по-настоящему тоже Толик. Держи!
И Толик-Толибася решительно протянул растопыренную ладонь бывшему врагу, который отныне стал его другом. Причём на всю жизнь! Потому что Гусь с тех пор стал часто ездить в Башмачку, а когда Толибася бывал в городе, то всегда останавливался у Гуся, который постепенно перестал взрывать что попало, а всерьёз увлёкся химией и теперь если что и взрывал, то только по учебнику и исключительно в пробирках. И Толибасю химией увлёк. Да так, что после школы они вместе поступили в химико-технологический, где из-за своей любви к взрывам Гусев стал любимым студентом заведующего кафедрой экзотермических реакций профессора Лазорина, который, кстати сказать, тоже жил в нашем дворе.
А после института они вообще такое учудили! Взяли и женились на бывших своих однокашницах сёстрах Васильевых, Ирине и Наташе, а потом, пока те нянчили детей, вместе работали в одной лаборатории и изобрели новый метод спекания металлов направленным взрывом, который назвали «Метод-2Т», что обозначало – метод двух Толиков.
А ведь всё могло сложиться иначе. Но, слава Богу, не сложилось. И если такой результат получился от одной вовремя остановленной драки, то представляете, чего можно ожидать от вовремя остановленной войны!
* * *
Когда все передружились, Колька Цопиков взялся за расселение приезжих, что в июле да ещё на выходные сделать было ой как не просто. Но всё получается, если взяться за дело с душой!
Поликарпа Николаевича с Жориком он пристроил у себя на бывшей верфи.
Капу с папой и Семякина с Катей поселили у Жеки в летней кухне, которая по размерам могла соперничать с небольшой дачей. Правда, для стеснительного Бузьки и она была тесновата, зато в огромном Жекином дворе ему было где развернуться!
Гуся забрал Толибася.
Пенсионера Кошкиса и бабушку Бабарыкину приютил заведующий клубом Валерий Иванович Хильчук, человек странный, но хороший. Странность его заключалась в том, что он не любил брать с людей деньги. Он даже на концерты приезжих артистов ухитрялся продавать билеты в два раза дешевле, за что у него были большие неприятности с налоговой инспекцией. Но так как человек он был хороший, сельчане вносили недостающую сумму в кассу и Хильчука неизменно прощали, тем более, что другого завклубом нельзя было найти ни за какие деньги.