И тут Эзме снова удивила ее.

– К завтрашнему утру вы получите обещанную сумму. Герцог и я позаботимся о том, чтобы ваш пансион продолжал делать свое доброе дело, миссис Френч. Об этом больше можете не беспокоиться. Вы поступили правильно, придя ко мне.

Когда Саймон вернулся домой, Эзме и Сара объяснили ему ситуацию. В этот же вечер он организовал передачу денег для школы слепых. Намерение матери оплатить предъявленный вексель послужило еще одним доказательством того, что герцогиня не планировала никуда исчезать: если она куда-то собиралась, все финансовые вопросы решались заранее. Какой бы ветреной ни была герцогиня, она всегда очень ответственно относилась к подобным вещам.

За обедом Саймон подтвердил, что новость о загадочном исчезновении герцогини Трент уже разнеслась по всему Лондону.

– Мне жаль, что я не успел вас предупредить и визит дам Стенли стал для вас сюрпризом, – сказал он. – Сегодня был очень напряженный день, и если честно, я и не думал, что сюда сразу начнет прибывать столько посетителей.

Герцог корил себя. Ему следовало догадаться, что стервятники из лондонского общества не станут откладывать растерзание добычи.

– Эзме прекрасно со всем справилась, – заметила Сара.

Он пронзил кусок говядины вилкой и мрачно продолжил:

– Есть еще новость. Хотя, я полагаю, это уже не новость.

С тех пор как они прибыли в Лондон, поиски герцогини не продвинулись ни на шаг. Никаких новых зацепок, точно она растворилась в воздухе. С каждым безрезультатным днем беспокойство Саймона все возрастало.

– Да? – спросила Сара.

Эзме напряглась, молча положила вилку и ждала.

– Я получил письма от Марка и Тео. – Обе леди замерли в ожидании. – Никто из них не смог пока обнаружить ничего нового относительно матери.

Эзме выдохнула со свистом. Сара тихо простонала.

– Тео начал семестр в Кембридже, – продолжил Саймон. – Марк завершил поиски в Айронвуд-Парке. Они проверили озеро, но, слава богу, не нашли там ничего, кроме тины. Сейчас Марк направляется на север, чтобы продолжить поиски на озере Уиндермир.

– А что у Сэма? – спросила Эзме.

– От него новостей не было. Но я знаю, что Сэм был очень занят на службе последнее время. Я сомневаюсь, что он выйдет на связь, пока не найдет что-то заслуживающее внимания.

Саймон взглянул на Сару. Она была одета просто, в одно из своих старых белых кисейных платьев. Из украшений – только нитка жемчуга на шее. Всплески пятен румянца на ее щеках говорили о крайнем оживлении. Темные волосы, блестевшие при свете лампы, были уложены небрежно. Ее лицо обрамляли выбившиеся из прически локоны.

Герцога встретил полный сострадания взгляд ее серо-голубых глаз. У Саймона перехватило дыхание. Казалось, для него Сара стала подобной лучу света во тьме.

Он вновь хотел ее поцеловать. Нет, Саймон хотел большего. Он хотел ее всю. Принять этот сладкий свет в себя и уже никуда не отпускать.

Когда герцога, в который уже раз, окутывало это жгучее желание, в нем просыпался какой-то зверь, который был всегда начеку и постоянно просчитывал варианты, как добраться до жертвы. Он слишком сильно хотел Сару, чтобы просто воспользоваться ею.

С тех пор как они приехали в Лондон, каждая их встреча оживляла примитивные потребности и инстинкты этого зверя. И каждый раз он боролся с ними. Но вот что удивительно, она, казалось, не боялась их. Она принимала их. И это заставляло Саймона желать ее еще больше.

Глава 7

В конце мая Сара и Эзме пришли к модистке для финальной примерки и через какое-то время вышли на улицу, нагруженные пакетами с новыми платьями и аксессуарами. Там было все: шляпки, перчатки, чулки, туфли и даже шпильки. Солнце уже перевалило за полдень, и Эзме пребывала в приподнятом настроении.

– Мадам Буллард сказала, что к моему новому платью для оперы отлично подойдет золотой браслет, – сказала Эзме. – Давай зайдем к ювелиру.

Леди шли бок о бок, иногда пропуская других пешеходов. Улицы в этой части Лондона были весьма оживленными. Лакей, который этим утром сопровождал их к модистке, шел в нескольких шагах позади.

– Я бывала в этом магазине с мамой, – продолжала Эзме, и Сара в душе радовалась, что она уже может говорить о матери более или менее спокойно. – Надеюсь, что хозяин, мистер Лам, окажется на месте.

Когда они вошли, мужчина, практически лысый, за исключением торчащего на затылке пучка белых волос, пыхтя, вылез из-за своей конторки и направился к ним навстречу. Это и был хозяин, и он узнал Эзме.

– Добрый день, леди Эзме, – приветствовал он с поклоном. – Чем могу служить?

– Я ищу браслет, – сказала Эзме. – Золотой. Но простой и изящный. Не слишком вычурный.

– Конечно! У меня есть несколько браслетов, которые могут вам подойти. Пройдемте сюда. – С этими словами мистер Лам подвел леди к витрине, на которой были разложены украшения.

Эзме разглядывала браслеты, а внимание Сары привлекла соседняя витрина, где были представлены ожерелья с рубинами, изумрудами и другими драгоценными камнями. Все это было так прекрасно, что Сара не удержалась и восхищенно вздохнула.

И тут она заметила одно ожерелье и подошла ближе, чтобы как следует рассмотреть его. Сара, затаив дыхание, всматривалась в драгоценные камни цвета лаванды. На несколько секунд весь мир исчез, голоса Эзме и мистера Лама звучали где-то далеко-далеко, а четко слышим был лишь стук ее сердца.

– Миледи! – позвала Сара, но ее голос звучал, как глухой шепот.

Эзме поспешила к ней. Сара, не отрываясь, смотрела на ожерелье, поэтому не увидела, а скорее почувствовала ее приближение.

Сара подняла ставшую вдруг тяжелой руку и указала на это единственное в своем роде украшение, невинно лежавшее на маленьком ложе из розового шелка.

– Это ожерелье герцогини. Я узнаю эти аметисты, – прошептала она.

Эзме громко вздохнула. Сара, наконец, оторвалась от ожерелья и посмотрела на нее. Глаза девушки были широко распахнуты и полны слез, руки она прижимала к груди, как будто пытаясь сдержать бешено колотящееся сердце.

Эзме взглянула на Сару совершенно потерянным взглядом и пробормотала:

– Что это?.. Как же?..

– Я не знаю, – ответила Сара.

– Что случилось, мисс? – заволновался мистер Лам, и морщины на его лице сделались глубже.

Сара с трудом проглотила ком в горле и ответила за Эзме, которая была не в состоянии вымолвить ни слова:

– Это ожерелье… Где вы его взяли?

– Я купил его.

– Когда?

– Да вот только вчера вечером.

Саре стало нехорошо.

– Кто вам его продал?