— Так точно. Начальник поста остался на месте.
Середин приказал связисту соединить его с начальниками соседних постов.
Первым ответил второй блокпост:
— Слушаю, Заслон-2!
— Это Заслон-3. Что у тебя по противнику?
— По шоссе Лакино — Кряж пошел «УАЗ» с начальником поста «укров». В твою сторону, и твои люди должны видеть машину.
— Выехал начальник или заместитель?
— Начальник.
То же самое сообщил и начальник четвертого поста ополчения.
Наблюдатель подтвердил прохождение «УАЗа» с юга и севера к шестому посту и далее без остановки в деревню Гурную.
Середин подумал: почему с соседних вражеских постов в расположение батальона отбыли командиры подразделений, а с шестого — заместитель? Шрамко не мог самостоятельно отправить его вместо себя. Или придумал повод? И чем вызван сбор начальников постов? Доведением новых инструкций? Но их передали бы курьерами. Постановка боевой задачи? Но это значит, что силовики готовятся к прорыву. Однако получается нестыковка. Конечно, чтобы прорвать оборону его блокпоста, вполне достаточно тех сил, что «укры» держат в Гурной, но их не хватит даже на то, чтобы сблизиться с Горцевском. А может, прав бывший училищный ротный, ныне командир батальона бригады ополчения Василий Петрович Черненко, и вызов на встречу обусловлен тем, что Шрамко хочет предупредить нас о чем-то, что разъяснит ситуацию? Но ломать голову бесполезно, надо дождаться ночи. Тогда все и выяснится.
День тянулся медленно, как для Середина, так и для Шрамко, и только для Кучеренко и Щербины он несся со скоростью скорого поезда.
Пробыв на совещании час с лишним, в 16.40 Щербина освободился. Кучеренко приказал ему прибыть к мосту с берега, противоположного посту, не позднее 20.00. Но ничего не сказал, может ли Щербина воспользоваться служебным транспортом, который без труда преодолеет западный брод, или ему надо идти пешком более пяти километров? И что в этом случае делать с машиной? Отправлять на пост нельзя, здесь оставлять? Куда тогда пристраивать водителя?
Щербина совершенно не мог работать без руководителя, а его не было. И тогда он решил принять, возможно, первое свое самостоятельное решение — доехать до западного брода на машине, на ней же переправиться через реку, а дальше идти пешком, приказав водителю ждать команды возвращения на блокпост. Три километра от западного брода до моста он пройдет максимум за час. Десять минут езды на машине, еще десять — форсирование водной преграды. Получается, с запасом полтора часа. Значит, выезжать следует где-то в 18.30, почти через два часа. Что делать эти два часа? Придется ждать. Щербине не терпелось связаться с Кучеренко, дабы получить дополнительные указания, но он сдержался, интуитивно чувствуя, что майор СБУ просто обложит его матом. Они же обо всем договорились. Да, лучше не лезть на рожон. Приказано быть в 20.00 у моста, значит, он будет там точно в определенное время. Около пяти часов вечера стали разъезжаться командиры подразделений, несущих службу на других блокпостах. И что интересно, офицеры с постов первого по пятый поехали к западному броду, а не к мосту шоссе Лакино — Кряж. Двое начальников, что руководили седьмым и восьмым постами, ушли на север, тоже объезжая шестой пост. Таким образом, Кучеренко позаботился о том, чтобы Шрамко не увидел, как возвращаются его коллеги по другим постам. Только… Шрамко не увидит, а «сепары» с постов противоположной стороны не обратят на это внимание? Черт его знает! Кучеренко затеял эту игру, значит, он все просчитал.
Наконец-то стрелки часов встали на отметку 18.30.
Щербина запрыгнул в армейский внедорожник, приказав водителю, по штату помощнику гранатометчика, рядовому Тихонову:
— К западному броду. Машина сможет там пройти через реку?
— Я не ездил той дорогой, господин лейтенант, но если глубина небольшая и дно твердое, пройдем. А зачем, если не секрет, нам этот брод?
— Секрет, веди машину и молчи.
— Слушаюсь.
— Не слушаюсь, а есть, солдат!
— Есть, господин лейтенант!
До брода добрались менее чем за пять минут, и у реки Щербина увидел «ГАЗ-66» добровольческой роты «Буг».
— А эти ребята что здесь делают? — проговорил он, выходя из «УАЗа», подошел к офицеру, пока водитель проходил реку вброд, сняв брюки, и представился: — Лейтенант Щербина.
— И чего надо, лейтенант? — взглянул на него офицер.
— Я должен переправиться на тот берег.
— Мы тоже должны перебраться.
— Меня поджимает время.
— А кто тебя держит, езжай!
— А вы чего, проверяете брод?
— Много вопросов задаешь, Щербина. Езжай, куда едешь!
Щербина хмыкнул, вернулся в «УАЗ» и через пять минут остановил его у небольшого «пятачка», заросшего кустарником:
— Стой, Тихонов. Дальше я пешком.
— А мне что делать?
— Ждать команды на возвращение.
— И сколько ждать, господин лейтенант?
Щербина приблизился к нему и, подражая Кучеренко, процедил сквозь зубы:
— Столько, сколько нужно, идиот. Ты понял меня?
— Так точно.
— То-то же.
А на противоположном берегу, недалеко от «ГАЗ-66», молодой парень в камуфлированной форме развернул в канаве радиостанцию.
— Готов? — спросил подошедший к нему офицер.
— Готов, пан лейтенант!
— Вызывай Кучера!
— Слушаюсь, пан лейтенант.
Через пару минут связист передал офицеру микрофон и наушники. Присев на корточки, офицер произнес:
— Я — Шмель. Нахожусь у западного брода. Гном переправился через реку на машине, оставил ее у участка, заросшего кустарником, и направился пешком в направлении поста.
— Понял. Вам следовать в заданный район ровно через два часа. Технику оставить в лесу за пятым блокпостом, далее пересечь шоссе и спуститься в овраг. Оттуда доклад.
— Мне до сих пор неизвестна задача, Кучер!
— А еще не пришло время для того, чтобы ты узнал ее, Шмель. Не торопись, все узнаешь, придет час.
— Добре. Выдвижение к району в 22.20.
— До связи!
— До связи!
Щербина дошел до моста. У передней опоры, что была на суше, в кустах присел, вытянул ноги. И прошел-то ничего, а устал. Вот что значит не поддерживать форму. Он посмотрел на часы. 19.57. И тут же услышал голос майора Кучеренко:
— Щербина? Ты здесь?
— Так точно, — выполз из кустов лейтенант.
— Вовремя пришел, молодец!
Майор стоял у спуска к реке, рядом двое дюжих молодцев в камуфлированной форме, с шевронами на рукавах, на которых изображен символ одного из карательных батальонов, подчиняющихся только СБУ.