Из темной ниши наверху метнулась какая-то тень. Неестественно долгие конечности, серебристые блики от земных лучей на хищных зубах…
– Нет! – только и успел прохрипеть Даэман.
Калибан сграбастал его руками, обвил ногами, а челюсти жадно защелкали у горла жертвы. Мужчина выставил вперед правую руку, защищая шею. Острые зубы пронзили плоть и сомкнулись на кости. Противники плотно сплелись и, нанося жестокие удары, упали вниз, на ближайшую платформу. Вокруг разлетались брызги крови, осколки стекла, обломки дерева и пластика. Человек и нечисть боролись во тьме, среди столиков и серых мумий с белыми очами.
Манмут первым заметил изменения в небе, в воде и на суше вокруг Трои. Видимо, маленький европеец был единственным, кто чего-то ожидал… Правда, не того, что предстало взору.
– Ну, как там? – не утерпел Орфу.
– Ах ты… – ахнул знаток сонетов.
На высоте многих тысяч футов над Илионом в облаках завертелась огромная сфера. Другая такая же, радиусом в сотни метров, внезапно явилась посреди поля брани, между городской стеной и курганом амазонки Мирины. Моравек стремительно развернулся: третий шар вынырнул из ниоткуда прямо над ахейским лагерем. Четвертый возник над морем, сразу же отрезав черным кораблям пути к отступлению. Пятый закружился чуть севернее Трои. Шестой – южнее.
– Что видишь-то? – повторил иониец.
– Ух ты… – ухнул бывший капитан.
Поверхность таинственных сфер засияла всеми цветами радуги, покрылась живыми фрактальными узорами – и вдруг в каждой из них показались множественные изображения Олимпа. С разного расстояния и под разными углами, в различном окружении, все они являли один и тот же марсианский вулкан под тем же марсианским небосклоном. Один из шаров опустился в долину, где инопланетный грунт почти слился с почвой Илиона. Другая гигантская сфера на западе расширила свои пределы и погрузилась в воду, так что волны марсианского океана заплескались вровень с волнами Средиземного моря, равнодушно перекатываясь туда-сюда между двумя мирами. Ахейцы попытались убрать паруса, гребцы побросали весла, однако их остроносые корабли продолжало неумолимо затягивать в чуждый круг, оказавшийся на деле порталом, за которым возвышались ледяные склоны Олимпа. Теперь, куда бы Манмут ни посмотрел, он повсюду натыкался на вулканы-близнецы.
– Да что происходит?! – взмолился краб.
– Ох ты… – охнул знаток Шекспира.
Дюжины черных летающих объектов вырвались из порталов на небесах, над морем, даже из-под полукруглой арки, торчащей из земли почти в ста метрах от Ахилла, Гектора и их товарищей. Европеец пригляделся. Машины смахивали на гигантских шершней, слегка сплюснутых и заостренных к носу, с пульсирующими моторами по бокам, на брюхе и на корме; рядом с выпуклыми кабинками из непроницаемого стекла щетинились коммуникационные антенны, со всех сторон торчало какое-либо оружие – снаряды, ружья, бомбы, излучатели…
М-да, если это колесницы последнего поколения, значит, божественные технологии развиваются чересчур быстро.
– Манмут! – взревел иониец.
– А? Прости, дружище.
И моравек с горем пополам, чуть ли не заикаясь, описал неразбериху в небе, на воде и на суше.
– Ясно, – подытожил Орфу. – Что делают Гектор, Ахиллес и остальные? Бегут, наверное?
– Некоторые – да. Но большинство ахейцев и троянцев устремились прямо в ближайший портал.
– В портал?!
Европеец даже не подозревал, что его друг способен так изумляться.
– Ага. Приамид с быстроногим рванули первыми: вскричали, потрясли копьями, подняли щиты – и вперед. Полагаю, парни увидели Олимп, смекнули, что к чему, ну и… перешли в наступление.
– То есть напали на вулкан? – переспросил иониец еще более ошарашенным тоном.
– Угу. На обиталище богов. – Манмут и сам оцепенел от увиденного. – Ой, мамочки!
– «Ой, мамочки»? Что значит «Ой, мамочки»?
– Там, позади… – пролепетал моравек. – Дюжины греческих судов заплыли в круг…
– Ну, это ты уже…
– Да, но теперь их там сотни!
– И все греческие?
– Не-а. МЗЧ.
– Маленькие зеленые человечки? – Орфу звучал, будто собранная дилетантом и к тому же поломанная машинка для воспроизведения голоса. Казалось, он заговорил впервые в жизни.
– Тысячи МЗЧ, – простонал европеец. – На сотнях кораблей.
– Старые знакомые фелюги?
– И еще крупные баржи, навроде тех, что попадались нам по пути. Потом большие корабли, мелкие парусники… Главное, все они, вместе с ахейцами, плывут в одну сторону. К Олимпу.
– Это еще зачем? С какой радости зеленым человечкам сдалась ледяная гора?
– Нашел кого спросить! – огрызнулся Манмут. – Я-то тут… Ну и ну!
– Ну и ну?
– Небо исчертили какие-то огоньки. Похоже на метеоритный дождь.
– Бессмертные возобновили бомбежку?
– Не знаю.
– А направление?
– Чего? – ошалело откликнулся европеец.
Будь у него челюсть – непременно отвисла бы. Небосвод затянуло сплошное кружево из огненных черточек, над Илионом распахивались новые порталы с Олимпами, рассерженные стаи черных шершней жужжали все ниже, тысячи героев продолжали наступать вслед за Гектором и Ахиллом, в то время как десятки тысяч троянцев и их союзников занимали укрепительные позиции на городской стене и в долине у Скейских врат, а греки укрепляли вал и заградительный частокол. Звенели гонги. Били барабаны. Наэлектризованный воздух шипел и потрескивал. Отзвуки воплей и боевых кличей слились в единый невообразимый гул. Выглянувшее солнце заиграло резкими бликами на щитах, клинках и шлемах. Лучники Илиона выстроились вдоль парапета, нацелив острые стрелы в заоблачную высь. Ахейские суда поднимали паруса и срывались в открытое море. Манмут не успевал вращать головой, пытаясь уследить сразу за всем.
– Куда движутся эти метеориты? – спросил Орфу. – С запада на восток, с востока на запад, может, с юга на север?
– Какая, к шутам, разница? – взорвался товарищ. – Нет, извини, это я просто… Знаешь, они летят со всех сторон. Сплошь рыжие крестики на голубом.
– Они направляются к Илиону?
– Н-нет. По крайней мере не напрямую… Ой, там что-то виднеется. Сейчас «наеду»… Силы небесные! Это же…
– Космический корабль? – безо всякого выражения произнес краб.