– А над морем летал?
– Никак нет.
– Гидросамолеты знаешь?
Тихон чуть не ляпнул, что видел БЕ-2 – в Геленджике, но вовремя спохватился:
– Никак нет.
– Тогда я определю тебя в учебную эскадрилью – узнаешь, что за зверь такой МБР-2, гидросамолет. Взлетает с воды и садится на воду. Максималка в двести километров, как раз для тебя.
Тихон обиделся:
– Это доктор в письме написал, чтобы меня подальше от фронта определили?
– Дурак ты, парень, не обижайся только. У нас на днях три гидросамолета немецкие истребители сбили – в одном вылете. А ты – подальше от фронта… Ты хоть представляешь себе, какое значение имеют для страны Архангельск и Мурманск? Незамерзающие порты, сюда караваны из Америки и Британии с военными грузами идут, ленд-лиз называется. Танки, самолеты, топливо, снаряды, консервы… Без этого пока не обойтись. А ты знаешь, как для немцев север важен? Даже не для перехвата конвоев союзных, а из-за руд? В Норвегии, под носом у нас, – никель, хром, другие металлы добывают, которые для производства танковой брони нужны. А мы по рудовозам этим – торпедами с подлодок и бомбами с самолетов. То-то, сынок! И служить ты будешь там, куда Родина пошлет.
– Так точно!
В 1942 и 1943 годах немцы активно пытались обустроиться в Арктике, перерезав тем самым Северный морской путь. Они высадили на Новой Земле с подлодок команды, подготовившие аэродром подскока. Подлодка-танкер завезла бензин. Только одного немцы не учли – что в этих суровых краях живут люди. Еще в 1877 году сюда переселили ненцев, коренных жителей северных земель. Образовался населенный пункт Малые Кармакулы. В 1910 году на острове Северном архипелага Малая Земля образовался поселок Ольгинский.
Охотники-ненцы чужаков приметили. Они высмотрели подводную лодку, пересчитали палатки, людей и отправили посыльного на метеостанцию, где была радиостанция. На подготовленную площадку к немцам прилетел самолет.
В это время к аборигенам подошла помощь от собратьев. Якуты, ненцы, эвенки всегда славились своим умением отменно стрелять из винтовки, и на этот раз они не подкачали. Дальними выстрелами из винтовок они застрелили пилота, а за ними – и солдат. Нескольким немцам удалось спастись на подводной лодке.
Но немцы не оставляли попыток освоить Новую Землю. Им удалось поставить на ней метеостанцию, хорошо ее замаскировав. На островах высадили два разведотряда, один – в районе пролива Вилькицкого, другой – западнее Диксона. Оба отряда погибли, все же зимой в порядке вещей морозы по тридцать-сорок градусов и сильный ветер. В августе на непродолжительное время наступает лето, и тогда температура поднимается до двух-четырех градусов тепла.
К Новой Земле выдвигался крейсер «Адмирал Шеер». В неравный бой с ним вступил «Сибиряков» – судно невоенное, дооснащенное по военному времени шестью зенитками. Наши моряки открыли огонь по крейсеру, а капитан повел судно на таран. Крейсер получил подводную пробоину и два сквозных попадания. Немцы поставили дымовую завесу и под ее прикрытием ушли на запад, в Баренцево море.
Получив по ленд-лизу из США отряд бронекатеров, командование расставило их для блокирования проливов в Карском море. Немецкие суда перестали заходить в эти воды, но подводные лодки адмирала Деница периодически появлялись и топили наши грузовые суда.
Тихон же отправился в учебную эскадрилью. Сначала ему было обидно: он – боевой летчик, имеет награду, не один боевой вылет провел, лично и в группе сбитые самолеты противника на счету записаны, а его, как желторотого новичка, – в учебку…
Оказалось – зря обижался, гидроавиация имеет свою специфику. И первое, что поразило Тихона, – так это полярный день. Он уже на место прибыл, а солнце висит над горизонтом и не заходит. Глаза видят – светло, а организм сна просит.
Эскадрилья базировалась на Холмовском озере, южнее Архангельска. Тихон предъявил в штабе приказ, его внесли в списки и поставили на довольствие. Чем был хорош гидродром на озере – там не было высоких волн, как на море. Для учебных занятий – самое то, что нужно. Правда, гидроспуск был один.
Гидроспуск – это бетонированная полоса с берега в акваторию, по ней спускаются в воду или вытаскиваются из воды на сушу гидросамолеты. Тихон представлял себе, что гидросамолеты взлетают и садятся на воду, а обслуживаются на суше. Но, оказывается, он ошибался: гидросамолеты МБР-2 колес не имели и стояли на якоре близ берега. В случае необходимости своим ходом или буксирным катером их подтаскивали к гидроспуску, подводили под фюзеляж колесную тележку и трактором вытаскивали на берег.
Самолеты сначала разочаровали Тихона. Какие-то угловатые, с двигателем над фюзеляжем, с якорем на носу, они устарели еще к началу войны. И показатели смешные. Максимальная скорость – 200 километров в час, дальность полета – 650 километров, экипаж – три человека. Зимой его можно было ставить на лыжи. Из вооружения имел два пулемета и мог брать на борт до 500 килограммов бомб. При взлетном весе 4,5 тонны имел слабый мотор в 750 лошадиных сил.
Когда Тихон после теоретических занятий попробовал взлететь вместе с инструктором, он едва не заскрежетал зубами от злости. По воде, причем спокойной, без волн, самолет разгонялся мучительно долго, пока не выходил на редан. В дно с шумом била вода. Звуки были непривычными, и с перепугу хотелось снять ноги с педалей и посмотреть вниз – не набирается ли вода в фюзеляж? Обзорность назад скверная, вся надежда на хвостового стрелка.
Сделавши «коробочку», они приводнились. Инструктор все время наставлял Тихона:
– Нос подними, обороты сбавь…
А потом с обеих сторон возникли фонтаны воды! Через негерметичное остекление и люки вода в корпус все-таки попала.
– Для первого раза неплохо, – похлопал его по плечу инструктор. – А к воде привыкай.
А как привыкнуть к летающему утюгу? Не зря МБР-2 получил в гидроавиации прозвище «амбарчик». В немалой степени – из-за созвучия с официальным названием, но и из-за угловатых обводов тоже.
Вплоть до июня 1944 года наша гидроавиация использовала устаревшие МБР-2, ЧЕ-2 или Г-7, и только потом стала получать более совершенные американские PBN-1 «Nomad» или «Каталины».
После «яка» «амбарчик» разочаровал Тихона, но службу и самолет не выбирают. Со временем привык, освоил технику пилотирования и летал уже без инструктора. Хуже было со штурманскими навыками. Если по карте и над реальной сушей он ориентировался хорошо, то над морем терялся. Нет, где юг или другие стороны света, он, конечно, знал, но в какой конкретно точке? Со всех сторон, куда бы он ни кинул взгляд, свинцово-серая водная гладь. Однако Тихон и тут нашел выход: он привел самолет к суше, сориентировался над землей и точно вышел к озеру.
Хотя по рассказам пилотов, летавших над тундрой, он знал, что и над ней ориентироваться сложно. Что море, что тундра – безориентационная местность, как говорят штурманы. А еще запомнил рассказ одного из летчиков – тот выписывал круги в поисках места для посадки в районе Диксона. Видел внизу березки, думал – высота не меньше полусотни метров. Однако березки оказались низкорослыми, полярными, в метр-два высотой. Выходит, он кружился на недопустимо малой высоте, едва не задевая крылом о землю на виражах.