Урка дернулся после этих слов, уголовник-рецидивист зло прикрикнул:
– Эй, там, начальник! Ты за базаром-то следи!
– А то, что? – вызывающе отозвался опер-шутник.
– А то отвечать придется! – пояснил ему урка.
– Перед тобой что ли?
– Хотя бы.
– Отвечу, если потребуется.
– Ты зря так начальник. В нашей стране от сумы и от тюрьмы зарекаться не надо, – философствовал уголовник.
– Ты мне тут хорош, загонять, про свои законы воровские. Я плевать хотел на ваши традиции! А ну стой и молчи!
Урка сплюнул на пол, и тихо, но зло прошептал:
– Ну, сука,… встретимся мы на темной дорожке лет через восемь. Я тебе жопу-то на глаз натяну, пес легавый!
Вилор, посмотрел на злобного урку и тяжело вздохнул. Тот покосился на Щукина и тихо спросил:
– Что вешают?
– Подозрение в убийстве.
– Хм, мокруха,… это серьезно, а с виду-то и не скажешь, кого завалил-то? А?!
– Да никого я не валил,… – обиженным голосом сказал Вилор.
– Ладно, ладно, фраерок, несознанка тоже штука хорошая. Но с ней до конца ломиться надо! Понимаешь, если слабину дашь, только хуже будет! Они тебе все припомнят и отыграются. Так, что если решил не сознаваться, то при лосе до конца. А иначе… и срок схлопочешь немалый, судьи упрямых не любят, и менты над тобой поиздеваются…
Вилор посмотрел в глаза уголовника и вдруг заметил в них сопереживание. Он, к своему удивлению понял, этот человек совершенно искренне дает ему советы.
«Как же так?! Казалось бы, вот отбросы общества и вдруг, и вдруг соучастие! Как же так?! Равнодушие убито экстремальностью положения» – подумал Вилор.
– А ну, прекратить разговоры! – крикнул один из оперов. – Заходить в кабинет к прокурору района тихо и смиренно. Голову опустить и отвечать на вопросы прокурора четко и коротко. И что б никто из вас мрази, и не думал, и не мечтал о побеге! Если что, стреляем не по ногам, а по тыквам вашим! Понятно?!
В кабинет к прокурору арестантов заводили по одному. Естественно урка и Вилор были последними в этой очереди за несвободой. На каждого из подозреваемых прокурор тратил не более пяти, семи минут. Арестанты выходили с грустным видом и покорно вставали к стене. Было ясно, что прокурор дал добро на арест до суда. Когда вышел урка, Вилор заволновался, где-то на подсознание, мелькнула надежда на справедливый разговор и правильное решение.
А это значит свобода?!!!
Щукина втолкнул в кабинет Мухин. В одной руке он держал тоненькую серую папку. Вилор оказался перед столом прокурора и с удивлением увидел, что эту должность в районе занимает женщина.
На вид ей было чуть больше пятидесяти, полная, с огромной копной волос на голове, уложенной в прическу в виде птичьего гнезда. Ярко накрашенные алые губы, черные тонкие крашеные брови, сиреневые тени на верхних веках и сигарета в зубах. Прокурорша была больше похожа на бригадиршу проституток, нежели на служительницу закона. И эта, вульгарного вида тетка смотрела на Вилора равнодушным взглядом и, попыхивая сигаретой, ждала. Рядом с этой бабой сидел мужчина лет сорока пяти, коренастый, с округлым лицом, со стильной бородкой и усиками. Он, что-то шептал прокурорше на ухо.
Та хмыкнула и удивленно спросила:
– Этот что ли?!
– Он самый,… – буркнул мужчина.
Прокурорша покачала головой и весьма вежливо сказала:
– Так, Вилор Андреевич, как же это случилось?! Почему?! Честно говоря, я в шоке. Не могу поверить, что вы это совершили. Как же так? Вилор Андреевич, вы ведь талантливый поэт?! И вот тебе на?!
Вилор отмахнулся и взволнованно сказал:
– А вы и не верьте, не надо,… я никого не убивал! Это какое-то недоразумение!
Прокурорша тяжело вздохнула, посмотрев в какие-то документы, вновь пожала плечами:
– К сожалению, гражданин Щукин, все улики против вас. И мотив есть. Мне очень жаль, но я не могу вас оставить до суда на подписке о невыезде. Слишком серьезная статья. Вдруг решите скрыться от следствия?
– Как же так?! А справедливость?! А независимое непредвзятое расследование?! – возмутился Вилор.
– А справедливость голубчик у нас в суде, а независимое непредвзятое расследование я вам обещаю. Вот, познакомьтесь, ваше дело будет вести один из лучших наших работников, старший следователь, Владимир Владимирович Нелюбкин, – прокурорша кивнула на мужчину, сидящего рядом.
Тот скорчил, что-то похожее на улыбку. Вилору даже показалось, что этот тип высунул кончик языка.
– Спасибо! – гневно ответил Вилор.
– Ну, если все понятно, то я желаю, вам что бы вас из суда, выпустили как невиновного! – радостно воскликнула прокурорша.
Она, хлопнула ладонью по папке, лежащей перед ней и, улыбнувшись, добавила:
– Все, до свидания Вилор Андреевич!
– Это, что… все?!!! – обомлел Вилор. – Вы даже не выслушали меня?!!!
– А что мне вас слушать?! Вас слушать следователь будет! Вы ему все и расскажите, как на духу. А еще, вон, опера вас слушать будут, – прокурорша кивнула на Мухина, тот услужливо улыбнулся ей в ответ. – А у меня, к сожалению, очень скорбная миссия. Я, только что, дала санкцию на ваш арест до суда. Поэтому вы будете находиться под стражей в краевом следственном изоляторе номер один, проще говоря, в тюрьме. Там вас будут кормить, поить и в баню водить. Вы будет иметь все права, которые вам полагаются по закону!
– Но!!! – попытался возразить Щукин.
И тут Мухин, не дав сказать и слова, вытолкнул его за дверь. Вилор попытался сопротивляться, но два оперативника подхватили его плод руки и вновь заковали в цепочку из арестантов.
– Это беспредел!!! – крикнул в отчаянье Щукин. – Думаете, на вас управы нет?!!! Сволочи!!! Я буду жаловаться! Что за самоуправство?!
Мухин прикрикнул на своих коллег:
– Да заткните ему рот, и видите их в машину, мне Нелюбкина дождаться надо, у него срочный разговор!
– Женя! Дело очень серьезное и нам главное не облажаться! – следователь Нелюбкин монотонно ходил у окна.
Евгений Мухин сидел у стола и смотрел на прокурорского с любопытством. Он впервые видел, что бы следователь так волновался. Обычно Нелюбкин вел себя вальяжно и чванливо разговаривал. А тут…
Мухин налил себе воды из графина и, сделав три глотка, поставил стакан на стол.
– Пойми женя, от того как мы раскроем это дело. Зависит твоя дальнейшая карьера. Я тебе хороший толчок могу дать. Ты перейдешь на повышение в краевое управление. Хочешь в крайувэдэ? – Нелюбкин улыбнулся и, не дождавшись ответа от оперативника, продолжил. – Но сейчас главное раскрыть дело. Да в принципе, что его раскрывать? Так ведь? Оно ведь в принципе раскрыто. Есть подозреваемый, основной подозреваемый, есть улики, есть мотив. Все есть! Главное теперь все грамотно оформить!