Темные разорванные тучи быстро несутся через горы, окутывая их начиная от вершины и почти до самого основания. В высшей степени интересно все, что мелькает в просветах этой сумрачной массы: зубчатые хребты, снежные конусы, голые ледники, резкие очертания которых появлялись на бледном небе на разных расстояниях и на разной высоте. Вершины, что крупнее и выше других, над которыми они словно бы парят, кажутся расположенными ближе своих более мелких сотоварищей, создавая нереальное ощущение обратной перспективы. Заброшенный вигвам на берегу напоминает, что и в эти безрадостные места иногда забирается человек. Трудно вообразить картину, на фоне которой «венец природы» выглядел бы более униженным и бессильным. Неодушевленные детища природы – камень, лед, снег, ветер и вода – воюют друг с другом, но, объединяясь против людей, царствуют здесь безраздельно. Когда рассеиваются тучи, видны вершины гор, покрытые громадными массами никогда не тающего снега, которому суждено лежать до скончания веков, – великолепное, величественное зрелище. Очертания гор удивительно ясны и резки. Вследствие обилия света, отражаемого белыми блестящими склонами, ни одна из частей горы не лежит в тени, и различить можно только линии, разделяющие горы и небеса, отчего громады гор выглядят необыкновенно рельефно.

Совсем немного, менее сорока километров, прошли путешественники от того места, где они расстались с великолепными Туэльче, а пейзаж претерпевает разительные перемены.

По мере продвижения на запад берега пролива становятся все более приветливы: отвесные скалы сменяются округлыми горами и холмами. Их склоны покрыты лугами и непроходимыми лесами, напоенными влагой дождей, которые приносят никогда не прекращающиеся штормовые ветры. Снежные вершины словно отодвинулись вдаль. Мягче стал воздух. С юга и севера к проливу подходят ярко-зеленые равнины, поросшие кустарником, накапливающие и отдающие морю студеную влагу родников.

Альбатросы, чайки, морские ласточки парят над парусами, в волнах – длинные-предлинные шлейфы гигантских бурых водорослей, ламинарий Макроцистис. Эти всплывающие водоросли, в силу своей удивительной прочности достигающие в длину до двухсот метров, не раз спасали суда, указывая морякам расположение подводных скал. Огромные подводные леса архипелага Блуждающих Огней можно сравнить разве лишь с наземными тропическими лесами. Существование поразительного числа живых организмов поддерживается ламинарией. Это моллюски, ракообразные, рыбы. От жизни этих животных зависит существование морских птиц, бакланов, чаек, гусей, корморанов, а также выдр и котиков – тех, что составляют основу питания туземцев. Уничтожение и гибель водорослей могли бы привести дикарей к каннибализму и самоуничтожению. Но стоит ли думать об этом? Слава богу, ламинарии на месте, и жизнь идет.

Во время коротких остановок и выходов на берег матросы то нежатся на мягкой траве, лениво следя глазами за полетами диковинных летучих рыб, то собирают оранжевые грибы – «индейский хлеб», то с увлечением ловят сардин, которых здесь неимоверно много.

Так прекрасна и так ласкова окружающая природа, что Пигафетта, спутник Магеллана в его кругосветном путешествии, попав в эти края, восторженно воскликнул: «Думается мне, что нет на свете более прекрасного и лучшего пролива, чем этот!»

Недалеко от Песчаного Места путешественники посещают остров Магдалена. Там живут тюлени, моржи, морские слоны и львы, но основными его обитателями являются, конечно, пингвины. Остров густо заселен этими смешными птицами, песчаные пляжи изрыты норами, в которых пингвины живут в период с сентября по апрель. Во время сезонных миграций они покидают родные берега, уплывают далеко на север, а затем возвращаются в те же свои жилища. Мореплаватели, побывавшие в этих местах, дали местному пингвину прозвище «осёл» из-за его громкого и резкого крика, часто издаваемого при входе в нору, а также используемого для обмена сигналами с птицами, плавающими в море недалеко от берега.

Эти добродушные любопытные существа дружно встречают моряков, стайками бегут им навстречу, забавно переваливаясь с ноги на ногу и помахивая крылышками. Моряки «Быстрых парусов» приятно удивлены необыкновенной приветливостью замечательных птиц.

– Будьте осторожны, друзья мои! Не злоупотребляйте их доверием, – предупредил капитан Александр своих спутников. – Не надо громко говорить, не надо подбегать к пингвинам. Они почти не знают людей, не знакомы с нашим поведением, и вы можете их испугать, сами того не желая.

После посещения острова Магдалена, который по праву мог бы называться островом Пингвинов, моряки продолжают свой путь в приподнятом настроении. Корабль приближается к Песчаному Месту.

Песчаное Место

Десять тысяч лет назад не существовало пролива Всех Святых. Именно отсюда, из края Большой Ноги, пришли на острова Блуждающих Огней первые люди. Теперь этого перехода нет, континент отделился от островов.

Северный берег пролива Всех Святых – это край Большой Ноги, это берег континента, это уже Южная Америка. Здесь в середине XIX века испанцы заложили форд Бульнес, деревянную крепость, окруженную деревянным же частоколом. Пять лет прошло, и рядом с фортом появился город, который вначале назывался Магельянес, а потом получил название Песчаное Место. Песчаное Место, расположенное на полуострове Брансуик, заканчивающемся на юге мысом Фроуард («своевольный, своенравный, строптивый, непокорный»), – самый южный город континента. Вокруг города раскинулись пампасы и вечнозеленые предантарктические леса. Роскошные буки и дубы до двух метров в диаметре поднимаются на сорок метров в высоту. Священное для индейцев дерево Канело из семейства магнолиевых, с белыми душистыми цветками; кора розового цвета, гладкая, как у березы; листья, как у лавра, только глянцевитее и ярче. Гигантские лиственницы, напоминающие калифорнийскую секвойю. Длиннолистый тик Экстоксикон. Древовидные земляника и фуксия высотой до четырех метров. Великолепные, опасно-колючие араукарии, шишки которых, пеуэны, используются в пишу индейцами. Местные хвойники Эседро, похожие на кипарисы. Гигантские реликтовые кипарисы Алерце до шестидесяти метров высотой, с необыкновенно плотной кроной до пяти метров в диаметре, не имеющие признаков старения; отдельные экземпляры этого дерева достигают возраста более 3000 лет. Деревья Лента, черные вишни, с «китайскими фонариками» на ветках. Вишневые деревья-флаги. Древовидные папоротники и вьющиеся бамбуки. Орхидеи. Ветви и стволы деревьев опутаны лианами и покрыты пышным покровом из мхов и лишайников. Зеленый бархат лесного ковра усеян звездами желтых фиалок. На вид и на ощупь мох напоминает богатую вышивку церковного облачения.

Каких только животных и птиц не встретишь в этих лесах и пампасах. Это – гуанако, дикие ламы, и их грациозные длинноногие родственники – викуньи, дикие альпаки. Самые маленькие, величиной с зайца, олени пуду. Горные тапиры и охотящиеся на них осторожные ягуары. Голубые лисицы и кульпео – лисицеподобные Магеллановы собаки. Пампасские кошки и скунсы сорильо – патагонские вонючки. Страусы нанду и пумы. Нутрии, выдры, крупные грызуны вискачи, броненосцы, летучие мыши. Самые крупные грифы, кондоры, с размахом крыльев до трех с половиной метров. Совы, ибисы, фламинго, утки и колибри. Кричаще-пестрые попугаи с изумрудными и зелено-бронзовыми крыльями и оранжево-красными хвостами. Изумительной красоты черношеие лебеди. Келповые гуси, питающиеся ламинарией (самец – белый, с черным клювом и желтыми лапами, самка – темно бурая, почти черная, с полосками по бокам), – большие грузные птицы, которые не могут летать на своих коротких крылышках и при опасности гребут ими, напоминая колесный пароход. С восхищением глядят на них младшие родственники этих гусей – патагонские или магелланские утки, питающиеся моллюсками и морскими ежами. Раздобрев от обильной пищи, эти тяжелые утки с массивными головами постепенно теряют способность к полету, учатся у гусей помогать себе крыльями для ускорения движения по поверхности воды, и потому называют их утками-пароходами.