С другой стороны, а Оилтонской империи были обеспокоены положением дел в Пиклии. Гражданская война там вроде как угасла, и на трон вполне прочно уселся самозваный диктатор Моус Пелдорно, в некотором роде чуть ли не родной дядя Павла Ремминга. Потому что дед Павла открыто признавал Моуса своим родным сыном. Но вот чего хотел и к чему стремился так сказать незаконнорожденный «родственничек» понять было трудно, ведь тот полгода только тем и занимался, что силой отстаивал вероломно захваченный трон. Потому как нашлись силы попытавшиеся изменить ход событий и свергнуть убийцу законного наследника. Многочисленные свидетели утверждали, что новый король Пиклии решительно вознамерился готовиться к тотальной войне с Оилтоном. Но к данному моменту он ни разу подобным образом в средствах массовой информации не высказался. Претензий к соседу не выдвигал, и вёл себя в общем-то примерно.
Разве что подобное затишье никого не вводило в заблуждение. Имперская разведка со всей тщательностью и служебным рвением готовила и спешно закидывала в Пиклию разведчиков, резидентов и потенциальных диверсантов. А военное министерство на всякий случай разрабатывало превентивные меры по поводу возможного удара со стороны Пиклии. Всё-таки это королевство считалось гораздо более мощным в экономическом потенциале, чем сквоки и в случае военной конфронтации последствия могли быть очень серьёзными. Именно поэтому на любой конкретный шаг в этом направлении требовалось личное разрешение или совет Павла Ремминга.
Так что при любой встрече с императором вопросы о сквоках и пиклийцах муссировались не переставая. Сейчас они тоже пали на благодатную почву: отвлёкли обеспокоенного отца от мыслей о принцессе, и скрасили досадное ожидание.
Прервал беседу долгожданный стук в дверь. После чего в помещение заглянул маркиз Грок и с видом заговорщика, проговорил:
— А у нас гости!..
Из-за его плеча выглянула счастливое личико Патрисии, она быстро осмотрела все углы, и убедившись что посторонних нет, вихрем понеслась к отцу. С довольным визгом бросаясь к нему в объятия:
— Папулька! Как я по тебе соскучилась! Ты себе даже не представляешь!
— Почему не представляю, — бормотал растроганный Павел, прижимая и качая своё любимое чадо на весу. — Очень даже представляю! Уже совсем тут извёлся от ожидания, а ты даже на время отпуска побыть с семьёй не хочешь…
Принцесса была наряжена в простое и неброское платьице дворцовой прислуги. Да ещё и на голове причёску и добрую часть лица прикрывал служебный головной убор наподобие берета со свисающей оторочкой в виде куска белой ткани. Если особо не присматриваться, то в коридоре и родной отец прошёл бы мимо дочери, так и не узнав.
— Ну папа, не могла же я отказаться от вечеринки с прибывшими в город курсантами, — она позволила себя отстранить и внимательно рассмотреть. — Что? Сильно изменилась?
— Очень! — воскликнул император и понял, что дочь с испугом косится в сторону большого настенного зеркала:
— Постарела?
После её вопроса не сдержался от смеха даже озабоченный делами Серджио. А Винселио Грок, глядя на свою воспитанницу с умилением, укорил:
— Не стыдно в твоём возрасте о старости думать? Ты вот лучше нам расскажи, где ты всю ночь провела?
— Так я и говорю: вечеринка! И подруги у меня классные, и друзья отличные.
Видно было, что император старался сдержаться изо всех сил, но и он не смог промолчать. Уж слишком он желал, чтобы его дочь вначале с ним пообщалась, а уж потом про друзей думала:
— Конечно, отличные, особенно один из них. Да и все остальные друзья готовы слушать твоё пение в записи, лишь бы прикрыть товарищей.
— Ах, так! — Патрисия отскочила чуть в сторону и её блестящие от гнева глаза уставились на командира Дивизиона: — Шпионили? Даже возле императорского дворца покоя нет от соглядатаев!
Тот с полным равнодушием пожал плечами и фыркнул:
— Как легко тебя взять на пушку… Отец просто высказал некоторые предположения, а ты сразу и раскололась. Такую в разведчицы не возьмут.
Самый лучший воин современности и бравая космодесантница нахмурили брови и с сердитым видом стали играть в гляделки. Понятно было, что никто из них не боится другого, да и не сердится, но сценку следовало прекратить немедленно.
— Думаешь, не возьмут? — Павел Ремминг взял дочь за плечи и слегка покрутил, осматривая со всех сторон, — Как по мне, то такого разведчика любая миссия отхватит без раздумий. Возмужала! Выросла! Да и мощь сразу чувствуется. О! А мускулы! Хо-хо! С вами что, в училище, только физической подготовкой занимаются?
— Да нет, — решила пошутить дочь, — Мы там ещё бегаем, приседаем, отжимаемся.
— А не тяжело? Не хотелось вернуться домой?
— Тяжело. Да и сбежать иногда хотелось, — призналась девушка и гордо задрала подбородок: — Но как бы я тогда выглядела в глазах представителей великой династии Ремминг?
— Эх, красавица ты моя! — в порыве отцовской любви император опять прижал дочь к себе, потом сделал с ней несколько шагов в сторону, оказавшись напротив окна, поставил рядом и зашептал на ушко: — А что ты делал в «Роке»?
При этом он незаметно для маркиза и командира Дивизиона указывал пальцем на верхние этажи знаменитого отеля. Патрисия поняла суть вопроса, но ответила сразу на последующие возможные вопросы. И тоже шёпотом:
— Па, ты не сомневайся, я действительно выбрала самого лучшего и самого сильного. Он и добрый, и умный, и в политике прекрасно разбирается, и меня никогда и никому в обиду не даст.
— Да? — отец шумно вздохнул. — Понимаешь, дочка, я никак не могу успокоиться. Ты ведь ещё такая…, ну…, в смысле, не рано ли?
— Да ты себя вспомни. Маме всего на полтора года больше было чем мне, когда вы в «Роке» оказались. Это раз. А во-вторых: я просто уверена, что мне невероятно повезло встретиться с таким парнем. Таких совпадений в жизни вообще почти не случается. Ты ведь знаешь, какая я капризная, строгая, привередливая и разборчивая. Так что я ему не сразу разрешила со мной заигрывать. Всё вначале о нём узнала, испытала пару раз, проверила как он к друзьям и остальным относится. Вот, и только потом…
— Он стал к тебе заигрывать?
— Ой, папа! Это трудно рассказать, но мне кажется, он стал за мной ухаживать ещё до моего разрешения.
— Вон он какой…
— Да. Вот и поэтому он мне тоже нравится: если ставит перед собой какую-нибудь цель, то обязательно добьется.
— Хм! Похвально! Ну и какая у него самая большая цель?
— Служить на благо империи и стать самым лучшим воином современности.
— Однако! А куда же мы тогда нашего Серджио денем? — отец с дочерью воровато оглянулись, с улыбками поглядывая на двух воинов двух эпох, которые деликатно отошли к дальней стене и обсуждали что-то возле этажерки с книгами.
— Ничего, империя большая, дел и на трёх лучших хватит, — по-философски рассудила Патрисия. — Хуже когда вообще ни одного нет.