— С вами было так же?
— Почти. Я была толстым, неуклюжим ребенком в сиротском приюте, страдающим от аллергии и несварения желудка, с отвратительным характером и без малейшей надежды чего-то добиться в жизни.
— Вы уже тогда мечтали спасать людей?
— Возможно, — она рассмеялась.
— Думаю, вы сумели бы стать тем, кем стали, в любой любящей семье.
— Не исключено. Но на меня любящих семей не хватило.
Я сделала еще несколько шагов. Мы оказались в следующем холле, одна стена которого была прозрачной и открывалась в тренажерный зал. Там как раз шли занятия. Занятия той самой йогой, которая меня интересовала. Я невольно остановилась, подозревая, что путь в кабинет доктора Нильса был значительно короче, и мне нарочно устроили мини-экскурсию по клинике. Что ж, если нарочно, почему бы не посмотреть?
Я абсолютно точно не сталкивалась раньше с этой системой упражнений.
— Вам нравится?
Я промолчала. Но чтобы избежать неловкости, сказала:
— Доктор Нильс, я слыхала, члены вашего Ордена располагают неким загадочным препаратом для лечения химической зависимости. Я поначалу решила, что это плацебо, чья основная задача — отвлечь внимание пациента от техник нейропрограммирования.
— Не совсем так, — легко ответила моя собеседница. — Этот препарат… мы называем его просто «Таблетка», поскольку ни у кого из создателей не хватило воображения на нормальное название, — он не плацебо. Я как врач не могу исключить, что имело место… некоторое воровство идей, а может быть, даже и больше, чем идей… Но в любом случае его дорабатывали наши фармацевты. Эта работа была сложной и длительной, около десяти лет. В сущности, препарат весьма эффективен как поддерживающее средство при лечении многих заболеваний. Как основное или единственное, он, увы, действует весьма недолго — от трех до шести месяцев. В сочетании с нейропсихическими методами очень хорош, но мы используем его не только для лечения химических зависимостей. В принципе, подобные ему препараты известны на рынке. Но у них очень короткий период полувыведения. Мы добились, чтобы этот период достигал двух месяцев.
Я не подталкивала доктора Нильс. Зачем? Она и без понуканий замечательно выложит мне всю рекламную информацию.
— «Таблетка» избирательно угнетает выработку кортизола — основного фактора, провоцирующего депрессию.
— Я о чем-то таком и подумала. Вы ведь знаете, что это опасно?
— Только при взрывном воздействии.
— Не говорите чепухи.
— Леди Берг…
— Хорошо, — перебила я. — Вы дадите мне образец для химического анализа?
Я повернулась к ней лицом. Она отступила на шаг, погрустнела:
— Мне очень жаль, но это коммерческая тайна.
— Я так и думала.
Повисло неловкое молчание.
— Но я могу дать вам нечто другое, — неуверенно сказала доктор Нильс. — Полный курс видеоуроков нашей гимнастики. Я вижу, она вам понравилась.
— И она, конечно, не коммерческая тайна.
— Не совсем. Но… Понимаете, мы ведь хотим построить новый мир и боремся за оздоровление человечества. Эта гимнастика пробуждает скрытые ресурсы организма, помогает ему жить в полную силу. Вы удивитесь, когда почувствуете, что даже сильный стресс больше не имеет над вами власти. Но я должна предупредить: видимый результат вы получите нескоро. Может быть, через год.
Я кивнула, соглашаясь. И тут же сказала:
— Вернемся к Арье Фридману? Пока я не решила, что вы нарочно отвлекаете мое внимание?
— О, конечно. Прошу. Мой кабинет буквально в десяти шагах. — Она повела рукой, показывая направление. — Что касается Фридмана, то спешить некуда. Поверьте психиатру, леди Берг. Он поступил в крайне тяжелом состоянии. Мне даже показалось, что это попытка суицида.
Кабинет и правда был рядом. Доктор Нильс пропустила меня в небольшую, чрезвычайно уютную комнату, плотно закрыла дверь. Я оглянулась: живые цветы на окнах и стеллажах, детские рисунки на стенах, тонкий, но прочный шерстяной ковер на полу — и как бы не ручной работы.
— Вы словно живете здесь.
— Как и многие работающие прихожане Церкви, я получила жилье неподалеку. Собственно, это соседняя комнатка. Там я только сплю.
— А кто автор этих рисунков?
— Племянники.
— Вы же из сиротского приюта, я не ослышалась?
— Да, — она смущенно улыбнулась. — Биологически она моя подруга. Но нас связывает такая духовная близость, что я чувствую — мы сестры.
— Она тоже в Ордене?
— Нет, она из сочувствующих. Ей повезло больше, чем мне. Ее довольно рано удочерили, в колледже она вышла замуж… Она живет в Ливерпуле, и мы раз в неделю встречаемся.
— Как ее зовут?
— Хотите проверить?
— Конечно.
— Эмили Томас. По мужу — миссис Конелли. Итак, Арье Фридман? — Она уселась за стол, открыла виртуальный монитор. — Поступил в шесть тридцать, в критическом состоянии… собственно, он выпил смертельную дозу… — Она спокойно перечислила все проделанные процедуры, не отрывая взгляда от монитора. — Сейчас он спит. Полагаю, не проснется еще сутки. Если вы проведаете его завтра в это же время, я с удовольствием провожу вас в палату.
Я помолчала.
— Доктор Нильс, откройте секрет: кому пришло в голову наградить клинику кабацким названием? Или это тонкий намек на то, какой контингент здесь лечится?
К моему удивлению, она нисколько не обиделась.
— Ну что вы, леди Берг. На месте клиники когда-то был ресторан с таким названием. Ресторан самого низкого пошиба. Потом его владелец разорился и по стечению обстоятельств встретился с женщиной нашей веры. Он обратился, изменил свою жизнь. Снова разбогател, да так, что сумел выкупить всю землю вокруг своего ресторана. Ему было очень неприятно считать себя тем, кто торгует пороком, поэтому он снес то здание и построил на его месте клинику. Именно такую, где другим людям помогают излечиться от пагубных страстей. А название осталось прежним, как напоминание о его прежних грехах, как лекарство от зазнайства, если хотите.
— Оригинальный подход. Впрочем, у неофитов бывают заскоки и похуже.
Доктор Нильс вздохнула, но на этот раз обошлась без упреков в бестактности. Ну и ладно, не очень-то и хотелось, я тебя потом спровоцирую на эмоциональный выплеск.
— Вы, кажется, предлагали мне видеокурс по обучению вашей гимнастике.
— О, конечно! — доктор Нильс расцвела. Вскочила, распахнула сейф. Я краем глаза увидела стройные ряды коробочек с подарочными бантиками. На верхней полке бантики белые, на нижней — изумрудные. Доктор Нильс протянула руку к верхней и замерла. Потом нерешительно обернулась ко мне: — Леди Берг… У меня бывает свободное время. И поскольку я уделяю очень большое внимание физиотерапии и лечебной гимнастике… словом, я немного доработала курс. Я сама занималась по стандартной системе с восьми лет. И в моем курсе стандартная система есть, полностью, без купюр. Но я дополнила ее некоторыми важными, на мой взгляд, упражнениями. Возможно, мужчинам они будут не так нужны, как женщинам, хотя я бы поспорила…