Роланд де Сурдеваль вернулся в замок. На лице его медленно расплывалась широкая улыбка. Любой, хорошо знавший Сурдеваля человек, удивился бы при виде интенданта. От него просто исходило такое ощущение удовольствия и радости, что даже глаза светились непривычным светом. Теперь он остался единственным хранителем сокровища. Он медленно поднялся по боковой винтовой лестнице, ведущей в его скромное жилище. Все удивлялись, что он довольствовался им. Как главный интендант, он мог претендовать на гораздо более комфортабельные апартаменты. И никто не догадывался, что Роланд ни за что на свете не отказался бы от своего обиталища. Во-первых, размеры помещения были более чем приличными, для такого старого холостяка, как он. В нем было достаточно места для его книг, занимавших всю стену, раскладывающийся диван заменял собой постель, вместо кухни был маленький угол с микроволновкой и посудомоечной машиной, а в нише располагалась небольшая душевая кабина с туалетом. Кому-то бы эти условия могли показаться спартанскими, но не ему. А потом, никому не было известно главное преимущество его жилища. Роланд закрыл дверь на ключ и подошел к противоположной стене. Потянул небольшую ручку, и без единого скрипа часть стены отодвинулась. За ней обнаружился просторный зал с высоким сводчатым потолком. В отличие от полутемного жилища интенданта он был залит солнечным светом, проникавшим через два стрельчатых окна. Хорошо, что среди временных обитателей не было ни одного хорошего архитектора, а иначе вопросов было бы не избежать. Эти окна прекрасно были видны из парка. Только никто не задавал себе вопроса, к какому помещению они относятся.
Единственным, кто начал о чем-то догадываться, был этот старый пройдоха Генрих Фрост. Он не раз видел, как этот старый лис поднимал голову и с любопытством рассматривал окна. Со временем он явно мог догадаться. Но на счастье Роланда, этого времени ему никто выделять не собирался. Правда, была эта русская дама-благотворительница. Роланд усмехнулся. Она была уже далеко. Хватило одного-единственного выстрела из охотничьего ружья, чтобы отбить у мадам всякую охоту рассматривать чужие окна. В памяти всплыли последние события. Он покачал головой. Надо же, как все сложилось! Филипп Берже! Кто бы мог подумать! Хотя нет, все было очень даже логично. Фанатик! Нет, все произошло так, как должно было произойти, и устроилось само собой. Провидение позаботилось о том, чтобы секрет не попал в руки этого изувера. Иногда интенданту казалось, что какие-то невидимые силы были на его стороне. Хотя не только невидимые силы. Он вспомнил свой последний разговор с Фростом. Генрих намекал на то, что понял, куда исчезли сокровища, но не имел ничего против.
– Это знание всегда относилось к разряду запрещенных, – спокойно говорил Фрост, – древние знали, что делали. И если так было предназначено, так тому и быть. Человеку незачем знать собственное будущее. Слишком просто и слишком сложно…
Сурдеваль усмехнулся. С самого начала он невзлюбил новых обитателей замка. Лориса он раскусил сразу. Еще выдает себя за великого ученого, а пишет с ошибками, неуч! Единственным, кого он по-настоящему уважал, был Стефан. Но он появился и почти сразу же исчез. Роланду это не понравилось, но не станешь же обращаться в полицию? Его хозяевам бы это не понравилось. Он предпочел ожидание. Кто убил Лоуренса, он не знал. Заявление этого полицейского было для него таким же сюрпризом, как и для остальных. Зато при разгроме лаборатории он присутствовал. Видел, как под покровом ночи Лорис с дружками под видом ограбления решили спрятать содержимое лаборатории. Замок он знал как свои пять пальцев, поэтому ему ничего не стоило перепрятать спрятанное. Правда, рукопись Коля, предварительно сняв все копии, он подложил в очаг Генриха. Камин был зажжен, и в суматохе никто не заметил появившихся ниоткуда нескольких листов старого пергамента. Это было гениальной идеей. А Фрост оттуда, где он находился, оправдаться уже не мог.
Сурдеваль, все еще довольно улыбаясь, подошел к стоящему в углу старинному шкафу из почерневшего от времени дерева. Створки отворились с тихим скрипом. Но вместо обычных полок внутри располагался футляр весьма приличных размеров. Снаружи он был покрыт листовым железом, слегка проржавевшим на углах. В этот момент, к его полной неожиданности, дверь зала стала медленно открываться. Кто-то привел в действие механизм снаружи. Он бросился к рычагу, но было уже поздно. Кто-то предусмотрительно засунул в образовавшееся отверстие ножку стула. А следом появилась пара женских ног в удобных мокасинах. Вскоре перед ним появилась и их владелица. На пороге, напряженно улыбаясь, показалась та самая дама-благотворительница. А он думал, что избавился от нее навсегда! Вслед за ней прошла Марго, шествие замыкала Екатерина Великая.
– Продолжайте, что начали, – вежливо порекомендовала Марго, в руках которой был небольшой пистолет, взятый под необыкновенно честное слово на время у Эврара.
– И на этот раз, я думаю, обойдемся без ненужных выстрелов, – добавила Ангелина.
– Он настоящий? – с легким презрением к вооруженной троице поинтересовался Сурдеваль. «Нашли чем испугать, идиотки, – фальшивым оружием!»
– Хотите проверить? – с издевкой произнесла Марго и направила пистолетик на интенданта.
Тому внезапно стало не по себе. Женщина явно не шутила. Его подозрения подтвердились, потому что Марго, так же широко улыбаясь, подняла дуло вверх. Звук выстрела и, главное, отлетевший кусок штукатурки показали, что игрушечный пистолетик был вполне настоящим.
– Я думаю, предупреждение вы поняли, – мягким голосом продолжила Марго, – видите ли, я выросла в семье заядлых охотников и попадаю в мушку за сто шагов. А между нами и четырех-то шагов нет.
Роланд только кивнул головой. В горле внезапно пересохло. Нет, он боялся не за себя. Просто в этот момент он понял, с какой целью троица появилась в его заветном тайнике. Но все-таки спросил:
– Чего вы от меня хотите?
– А то вы не догадываетесь? – с издевкой произнесла Ангелина.
Интендант посерел:
– Вы не посмеете!
– Еще как посмеем! – сказала Марго так, что Сурдеваль сразу поверил. – Давайте, не тяните, показывайте нам вашего Бафомета.
Интендант покорно подошел к шкафу и осторожно открыл его. Отблески света заиграли на обитой золотистой парчой внутренней поверхности футляра. В центре находился какой-то овальный предмет, закрытый черным шелком. Роланд приоткрыл его. Безбровый лоб сморщился, и глаза без ресниц с непониманием уставились на потревоживших сон их обладателя людей. Искорка понимания промелькнула в этих ставших полностью прозрачными и относившихся к совсем другому миру глазах. Женщинам стало не по себе. Теперь они лучше понимали противоречивые описания тамплиеров. Загадочный Бафомет рыцарей Храма смотрел на них. И он был отвратительным и притягательным одновременно, а может быть, просто в бездонной глубине его глаз скрывалась истина. И она, эта правда, нравилась не всем. Кем он был на самом деле? Головой основателя ордена Гуго де Пейна? Вряд ли. Казалось, что голова была древнее, гораздо древнее, зато ее обладатель – гораздо моложе дожившего до преклонных лет основателя ордена.