– А, кроме этого, что нового?
Марк снисходительно расхохотался, отчего его лицо покрылось сетью тонких морщинок. Эммануэль нашла, что они ему очень идут, и приблизилась, чтобы сказать об этом.
Всем стало очевидно, что девушка передумала одеваться. Она бросила юбку на табурет.
Наверное, Лукас истолковал это как прелюдию к коллективным любовным играм. Во всяком случае, он провозгласил:
– Я иду спать. У меня много работы. Я должен во всем этом разобраться.
– Только не снесите все там к черту, – озабоченно сказал Жан.
– Уф! – выдохнул Лукас.
– Эй! – запротестовала Эммануэль. – Я надеюсь, я всегда буду твоим подопытным кроликом?
– А я? – предложила себя Аурелия.
И снова Лукас адресовал ей одобрительный взгляд. Но при этом он не отказался от своего решения:
– Кроликов не потребуется. Ну что ж, доброго всем вечера.
– Мы вас проводим, – вмешался Марк.
Лукас показался удивленным, узнав, что вечер уже закончен. Он вдруг стал более внимательным:
– Лучше всего будет, если Эммануэль останется спать здесь. Ни к чему ей долгие ночные прогулки до дома.
– Жан и Аурелия проводят ее прямо до дома. А я в это время подброшу вас на автомобиле, – решил Марк.
– Да? Ну хорошо, – согласился Лукас.
Он довольно застенчиво обнял Эммануэль, затем пожал руку Пэббу, Жану и Пенфизеру, что несколько смутило последнего.
Проходя мимо Аурелии, он игриво подмигнул ей и протянул руку.
Она потянулась к нему и поцеловала его в уголок рта.
– Хорошо! – воскликнул он с видимым удовлетворением.
И все выглядели так, будто они довольны так же, как и он.
– Я хочу вас кое о чем спросить, – сказал Марк, когда они остались одни в автомобиле.
– Я ожидал этого, – покорно ответил Лукас.
– Не о том, о чем вы думаете. Как раз наоборот.
На этот раз Лукас показался заинтригованным. Но он дал своему собеседнику возможность объясниться.
– Дело в том, что Эммануэль вам доверяет, и я тоже, – уточнил сначала Марк.
– Это осложнение меня немного беспокоит. Хотя…
– Все это не серьезно: на Эммануэль это не скажется, она будет в лучшей форме, чем раньше. Я хотел бы поговорить с вами о ее дне рождения.
– О, мне и в голову не приходило спросить ее о возрасте: а сколько ей лет?
– Через двадцать дней ей будет двадцать семь.
– Ух ты! Забавно: я думал, что я старше ее, а оказалось, что я на два года моложе. А вам сколько лет?
– Мне тридцать четыре. В этом возрасте Жан Сальван познакомился с ней. А Эммануэль было тогда семнадцать. То есть он был вдвое старше. А Алекс Ирис был в два с половиной раза старше двадцатилетней Мары, когда они встретились.
Лукас переспросил:
– А кто это такие?
– Люди, которым я сделал ребенка.
– Ах, вот как? Мои поздравления. А блондинка? Это она художница? Сколько ей лет?
– Она одного возраста с Эммануэль.
– Ах, вот как! И что же мне делать теперь? Ввести все эти цифры в компьютер и получить новую формулу, которая позволила бы нивелировать возрастные различия и превратить в пар временные сдвиги в разных поколениях?
Марк с интересом посмотрел на ученого.
– Вот как! – воскликнул он. – Это могло бы оказаться именно тем, к чему я стремлюсь.
Лукас снова косо посмотрел на Марка, отказываясь допускать другие догадки. А Марк попытался прояснить свою реплику:
– Я ожидаю от вас помощи следующего рода: я хотел бы подарить Эммануэль на день рождения что-нибудь совершенно необычное. А поскольку вы преуспеваете в оригинальных находках…
Марк сочувственно улыбнулся, и его искренность при этом была очевидна. Затем он продолжил:
– У меня были все основания рассчитывать на вас, так как вы создали потрясающий продукт. К тому же вы работаете очень быстро. Думаю, что вы сумеете изобрести подарок, который обрадует Эммануэль.
Лукас выглядел ошеломленным:
– Вы хотите сделать подарок, а я должен его изобрести?
– Именно так. А Эммануэль об этом ничего не должна знать. Я оплачу все расходы, разумеется. Я буду вашим первым заказчиком.
Лукас рассмеялся:
– Вы должны понимать, что мои находки все еще находятся в стадии экспериментов. Вы думаете, что я соглашусь продавать их прямо сейчас? Не рассчитывайте на это! Я не хочу, чтобы Эммануэль покрылась мурашками, или бы у нее крыша поехала, или ее поразил Антониев огонь [37] , и все из-за того, что ей привиделось, что она покрылась инеем от меда, почернев от гелиака в память о герое Алезья [38] ?
– Я верю в героев, – парировал Марк. – Я родился в Греции.
Видя, что Лукас настроен весьма критически, Марк не дал ему времени для дальнейших протестов и произнес:
– Я прекрасно знаю, что настоящие герои не играют жизнью других. Или их здоровьем. Или их счастьем. Но, безусловно, будет нелишним изучить реакцию вашего продукта на этот несносный соус. В самом деле, что вы предлагаете использовать в качестве антидота для ингредиентов этого соуса? Ферментные биосенсоры, иммуносенсоры на базе лазерных колебаний или же простое обоняние?
Химик не показал, что поражен подобными познаниями. Тем не менее он позволил себе преподать урок логики:
– Конечно, ничего подобного я предпринимать не буду. Если гелиак так среагировал на соус, то подобным же образом он может взаимодействовать с чем угодно. И в анализе нуждается вовсе не галльский бензоин, а предполагаемая склонность моего продукта править бал. Гелиак μx является достижением свободы лишь в том случае, когда он совместим со всем.
Но Марк продолжил настаивать на своем:
– Думаю, что не потребуется много времени, чтобы ваш продукт достиг совершенства. Как вы думаете, вам удастся довести его до ума за двадцать дней?