Маргарет понимающе кивнула.
— Значит, скромное семейное торжество и свадебное путешествие за границу. А затем вы сможете жить в деревне и спокойно создавать семью. Джессика Фарли — это ваше настоящее имя? Или вы взяли псевдоним?
— Меня зовут Джессика Карлайл.
— Чудесно. Тогда нам лучше использовать это имя. Таким образом помолвка не вызовет ненужных разговоров. — Она взяла чашку и сделала глоток.
Джессика съежилась.
— Я… если я стану женой Марка, ваша светлость, я обещаю, что не буду навязывать вам свое общество. Нам совсем не обязательно видеться, и…
Маргарет снова поставила чашку на стол.
— Необязательно видеться? Моя дорогая, Парфорд-Мэнор тоже находится в деревне. Боюсь, я нечаянно ввела вас в заблуждение. — Она взяла Джессику за руку. — Я должна еще раз извиниться за свою прямоту. Знаете, я начала думать о вас как о своей будущей сестре еще тогда, когда Марк написал мне и спросил совета по поводу того, можно ли пригласить вас на прогулку. У меня нет ни одной сестры, и ни один из моих братьев до сих пор не выказывал ни малейшего намерения доставить мне такое счастье.
Джессика обхватила себя руками, пытаясь сдержать эмоции. Сестра. Она никогда не думала, что сможет с кем-нибудь сблизиться… кроме Амалии.
— Но ведь вы не можете на самом деле хотеть, чтобы Марк связал свою жизнь с женщиной моей репутации.
— Нет, — просто ответила Маргарет. — Но вы должны понять, что значит для нас Марк. Он научил меня, как защититься от мужчины. Он… он просто очень, очень хороший человек. Братья готовы ради него на все. А это означает, что мы будем делать все и для вас тоже — если только вы не надумаете причинить ему боль.
Как давно никто ничего для нее не делал!
— В конце концов, именно для этого и существует семья, — добавила герцогиня.
В первый раз за все время Джессика действительно поверила в то, что все возможно. Может быть, она действительно победит. Может быть, она выйдет замуж за Марка и оставит кошмары прошлого позади. Надежда… для такого хрупкого и бесполезного чувства она была на редкость сильной.
— Я… — Джессика замолчала и посмотрела на поднос с чайными принадлежностями. — Кажется, я передумала. Можно мне все-таки чашечку чаю?
— Ну конечно! — энергично воскликнула герцогиня. — Нам еще нужно распланировать все ваше приданое. Нам понадобится много, много чая.
Марк оставил Джессику с Маргарет. Когда он уходил, она бросила на него умоляющий взгляд, но у него оставалось еще одно важное дело. Он откладывал эту неприятную обязанность слишком долго, хотя каждая встреченная на улице голубая кокарда напоминала ему о ней. Марк старался всячески избегать не только столкновений, но и мыслей об ОМД, но события, произошедшие в Шептон-Маллет, показали ему, насколько он был не прав.
Он знал, что теперь, когда Уэстон дискредитировал себя, ему, скорее всего, придется занять пост в комиссии — хотя одна мысль об этом вызывала у него зубную боль. И если уж он мог принять на себя такое бремя, то не стоило пренебрегать и прочими обязательствами.
Именно по этой причине он стоял перед клубом «Дэниэлс», заведением, где собирались молодые джентльмены. Клуб был закрытым; причем настолько, что на его двери даже не было вывески. Те, кто нужно, о его местонахождении знали, а прочие были недостойны членской карточки.
Марк не состоял в членах клуба, но все равно прошел внутрь. На рукаве у лакея, стоящего на входе, красовалась голубая повязка. Увидев Марка, он вытаращил глаза и молча распахнул перед ним дверь, даже не сверившись со списком членов. Марк сообщил ему, чего он хочет, и лакей так же молча и серьезно кивнул.
Он принял у него пальто и шляпу и передал их слуге; сквозь стеклянную дверь гардероба Марк заметил целое море шляп, украшенных голубыми кокардами. Поистине, он добровольно входил в клетку с тиграми.
Молодые люди, сидящие за столами, вполголоса беседовали друг с другом. Добрая половина из них имела на рукавах голубые повязки. Здесь не было ни громкого смеха, ни безумных пари, как в обычных, менее «трезвых» заведениях. «Дэниэлс» считался местом, где собирается будущий цвет нации, элита страны. Эти юноши в один прекрасный день должны были занять места в парламенте или унаследовать титулы.
Лакей проводил Марка в небольшую заднюю комнату, где за столом сидел один-единственный посетитель. Марк часто слышал имя этого человека, но видел его в первый раз. Они были примерно одного возраста, и он мельком удивился, почему они не встречались в Итоне или Оксфорде. Интересно, где же он тогда учился, подумал Марк. Как странно.
У Иедидиа Прюэтта были коротко остриженные волосы и небольшая редкая бородка. Цвета его глаз Марк не разглядел из-за очков. Единственным цветным пятном в его темном строгом одеянии была голубая повязка на рукаве, накрахмаленная и без единой морщинки. Он был настолько погружен в чтение, что даже не заметил, как Марк вошел в дверь.
Марк подвинул к себе стул и сел. Прюэтт читал Библию; скользя взглядом по строчкам, он то и дело поправлял очки на носу. Казалось, он не видит и не слышит ничего вокруг.
Марк решил немного подождать. Прюэтт наконец перевернул страницу, поднял взгляд — и уронил книгу на стол, перевернув заодно стакан с какой-то прозрачной жидкостью. Скорее всего, с водой.
— Сэр! — Прюэтт вскочил на ноги, едва не опрокинул стул и сделал попытку одновременно удержать его и спасти Библию, пока она не промокла насквозь. Вместо этого он каким-то чудом наступил на собственные брюки и свалился на пол.
Марк подхватил Библию и предложил Прюэтту руку, чтобы помочь ему встать. Он со вздохом поднялся на ноги.
— Как неловко получилось. — Прюэтт смущенно отряхнул брюки. — Я бы хотел познакомиться с вами совсем по-другому, сэр. Уверяю вас, обычно я вовсе не такой неуклюжий. Я просто… очень удивился, увидев вас. — Он энергично потряс руку Марка. — Должен вам сказать, вы изменили мою жизнь. Не могу передать, как много вы для меня значите. Честное слово, до того, как я прочел вашу книгу, я был… я был… — Он слегка зарделся. — Я был пропащим человеком. Я основал ОМД, чтобы помочь другим встать на истинный путь — точно так же, как вы помогли мне.
Марк осторожно отнял у Прюэтта свою руку. Ему было страшно неудобно.
— Что ж. Большое вам спасибо.
Прюэтт порылся в карманах, вытащил носовой платок и промокнул лужу на столе.
— Могу ли я быть чем-то вам полезен?
Собственно, Марк пришел в клуб как раз за тем, чтобы попросить его быть… в общем, менее полезным. Но Прюэтт как будто нарочно избегал его взгляда. Он подошел к двери, крикнул слугу и подождал, пока тот наведет порядок на столе. Все это время они неловко молчали.
— Вы, наверное, хотели бы играть более активную роль в ОМД? — заговорил наконец Прюэтт. — Мы были бы счастливы. — Он прикусил губу. У него был такой вид, будто на самом деле он вовсе не радовался такой перспективе; кроме того, он заметно волновался. — Я питаю к вам огромное уважение.