Подумав об окне, Клара машинально обернулась. И увидела, что оно распахнуто настежь, а на подоконнике сидит человек. Мужчина в длинном черном пальто нараспашку, примерно ее ровесник, то есть изрядно за тридцать, но для него это не проблема, совсем нет. Очень красивый, такой эффектный загорелый брюнет. Судя по всему, квартирный вор, иных причин ломиться в окно чужого жилища, расположенного на третьем этаже, у нормального человека быть не может. Сейчас отберет компьютер, телефон, все наличные деньги, оба кольца, и привет. Хорошо хоть большая часть сбережений в банке. Потому что рассчитывать на милосердие грабителя не следует. В смысле, вряд ли все-таки он ее убьет. Нет уж, оставит жить и разбираться с новыми неприятностями. Только их мне сейчас не хватало. Только их.
– Здравствуйте, – вежливо сказал грабитель. – Я ваш сосед. Приношу извинения за столь бесцеремонное вторжение. Но вы не представляете, как меня достали ваши мысли о смерти.
– Что? – растерянно переспросила Клара.
Она почти не поняла смысла сказанного, так была поражена необыкновенно приятным тембром его голоса. Мягкий, бархатный, в самое сердце проникающий баритон. Ему бы на радио работать, а не квартиры грабить. Ну или даже на телевидении, с учетом того, какой он красавец. И зарплаты там, говорят, о-го-го. Столько, пожалуй, и не награбишь, особенно, если шнырять по убогим бедняцким квартирам вроде моей.
– Мысли о смерти, – повторил грабитель. – Штука в том, что я их слышу. Все остальные, слава богу, нет, а эти – да. Своего рода профессиональная деформация. Для меня они хуже дрели, газонокосилки, автомобильной сигнализации и даже так называемой эстрадной музыки. И уши не заткнешь, потому что уши тут не при чем. Я так больше не могу.
– Что? – снова переспросила Клара, с трудом подавляя искушение сказать: «Прекращайте ломать комедию, пришли грабить – грабьте уже и проваливайте».
Но это как-то очень уж невежливо. Перебор.
– Как вас зовут? – строго спросил мужчина.
И она покорно ответила:
– Клара.
Хоть и не собиралась называть ему свое имя. С какой стати?
– Ладно, – кивнул он, – тогда я буду Карл. Кораллы у вас есть?
Клара сперва виновато помотала головой – вот ведь бестолочь, даже к грабежу оказалась не подготовлена должным образом! – и только потом вспомнила соответствующую скороговорку. Карл у Клары украл кораллы, а Клара у Карла украла кларнет. Почти смешно. Так что, получается, на самом деле он – не Карл? Просто пошутил? С другой стороны, никто и не ждет, что грабитель, проникший в ваш дом через окно, станет представляться своим настоящим именем.
– Отлично, – обрадовался лже-Карл. – А у меня, по счастливому совпадению, нет кларнета. Значит, нашей дружбе ничего не угрожает.
– Дружбе? – саркастически переспросила Клара. Ну, то есть, хотела переспросить именно саркастически, а вышло, конечно, жалобно. Как всегда.
– С соседями следует дружить, – серьезно подтвердил он. – Вот если бы мне хватило ума подружиться с вами на пару лет раньше, не было бы сейчас таких проблем. Друзья обычно не дают докатиться до постоянных размышлений о смерти. Но лучше поздно, чем никогда. Поэтому я пришел не столько скандалить, сколько знакомиться. И договариваться. То есть для незваного гостя я – вполне ничего.
И достал откуда-то из-под пальто розовую коробку. Клара очень хорошо знала, что в ней. Шоколадные конфеты «Гейша». Раньше покупала такую примерно раз в месяц и растягивала, как могла. То есть хотя бы дня на четыре. А теперь, конечно, не покупала. Не из экономии даже, не так уж это убийственно дорого. А просто безработным ленивым коровам, которые сутками напролет не вылезают из постели, хорошие конфеты не положены, точка.
– Это вам, – сказал Карл.
Ну или не Карл. Кто его разберет. Грабить, похоже, действительно не собирается, и на том спасибо. Видимо, и правда, просто сосед из квартиры слева, которая всегда казалась Кларе пустующей. Никогда прежде его не видела, но это как раз ни о чем не говорит, годами можно так и не встретить соседа и даже света в его окнах ни разу не заметить, если у вас не совпадает распорядок дня.
А что тихо там у него – ну так стены у нас все-таки очень толстые, как во всех старых домах. Если не сверлить в них дыры, не двигать мебель, не водить толпы гостей и слушать музыку только в наушниках, никто и не догадается, что ты есть на белом свете.
Брюнет спрыгнул наконец с подоконника в комнату, положил коробку с конфетами на стол и улыбнулся так приветливо, что Клара снова похолодела. Подумала: а вдруг он не просто вор, а самый настоящий маньяк? В кино часто показывают маньяков, которые любят подолгу играть с будущей жертвой. Сперва накормят конфетами, ласково поговорят по душам и только потом берутся за нож. И убивают тебя трое суток, не давая ни умереть окончательно, ни даже потерять сознание. Например.
– Вы меня боитесь, – печально констатировал гость. – Этого следовало ожидать. Сам понимаю, что когда незнакомец вваливается через окно в квартиру одинокой девушки, ей довольно непросто сохранять душевное равновесие. Но, честно говоря, надеялся, если вы постоянно думаете о смерти, значит вас уже ничем не проймешь. Сосед, так сосед, грабитель, так грабитель, убийца, так убийца, чем хуже, тем лучше. А вам все равно страшно. Это, конечно, проблема… Ладно, мне не раз говорили, будто люди боятся друг друга гораздо больше, чем всех остальных существ, включая совсем уж фантастических, вроде василисков и тираннозавров. Вот сейчас и проверим эту смешную теорию. Смотрите.
И его не стало. Зато в комнате тут же начался пожар. Загорелся мамин ковер, который Клара мечтала выбросить лет, наверное, с пяти. Он уже тогда был старый и какой-то безрадостно тусклый, словно бы грязный, сколько ни елозь пылесосом, без толку, а сплетения цветочных узоров складывались в подобие лабиринта, который казался маленькой Кларе опасным, и она старалась его обходить или перепрыгивать, лишь бы не наступать на особо пугающие участки. Но выкинуть ковер мать не соглашалась ни за что, даже в обмен на новый, который Клара купила не с самой первой, конечно, но с третьей, кажется, зарплаты. Обновка отправилась в кладовую, а старый монстр остался на прежнем месте.
Удивительно, впрочем, не это, а то, что он до сих пор здесь. За почти три года, прошедшие с маминой смерти, можно было собраться его вынести.
Можно-то можно, но очень уж лень. Или даже не лень, а просто невмоготу. Когда сил и времени едва хватает на самые неизбежные усилия, не до жиру. В смысле, не до смены ковров.
Но теперь ковер горел, а Клара смотрела на высокий столб дымного темного пламени скорее с восторгом, чем со страхом. И не спешила на кухню за водой, хоть и понимала, что пожар надо гасить.
– Даже не вздумайте! – сказал столб дымного пламени. – Никакой воды! Я от нее, конечно, не погасну, но буду потом мокрый насквозь. Придется переодеваться. Подозреваю, что если я стану скакать по вашей квартире без трусов, это не будет способствовать созданию доверительной атмосферы. Поэтому лучше просто смотрите. Это не то чтобы мой настоящий облик, но максимально приближенный к правде. Как я вам нравлюсь? Больше не похож на грабителя и маньяка?